Моя любимая ошибка (ЛП)

Он повернулся ко мне спиной и я, наконец, увидела следующее тату.
Если бы я не делала в шестом классе проект по египетской мифологии, то скорее всего не определила бы, что это жук-скарабей. Жуки могли менять свои старые панцири на новые, поэтому египтяне видели в этом символ перерождения, считая жуков бессмертными.
— У тебя здесь реально смешаны разные мифологии, Зед.
Он взглянул на меня через плечо, закатив глаза от звука своего прозвища.
— У меня бунтарская натура, — сухо отрезал он.
Я выбралась из постели и подошла, чтобы рассмотреть ее поближе. Она была прекрасна, живые насыщенные краски словно мерцали на его коже. Кто бы это ни сделал, он был настоящим художником. Я сдерживала желание дотронуться до нее, чтобы проверить, настоящая ли она.
— Итак, ты увидела, — сказал он, оборачиваясь. — У меня есть еще одна, просто маленькая звездочка на лодыжке. Вот ты и узнала историю моих татуировок. Теперь ты мне покажи, — Уголок его рта дернулся вверх и я поняла, что Мистер Нахал снова вернулся. Какое потрясение.
— Прости, чувак, но мне показать нечего. — Сказала я, возвращаясь в постель.
— Я не спрашиваю тебя о татуировках, Мисси. — Он придвинулся ближе и расположил свои руки по обе стороны от моих ног, едва не касаясь моей кожи. Он не прикоснулся ко мне, но по коже побежали мурашки, как будто бы он это сделал.
— Почему ты спрашиваешь про мои женские секреты, Хантер?
— Спрашиваю- это мягко сказано, — ответил он и в его голосе я расслышала тихое утробное рычание.
Желание придвинуться к нему и слиться с ним воедино было настолько велико, что мне пришлось ухватиться за простыни, чтобы остановить себя и не сделать этого.
— Ты ведь издеваешься надо мной. — Мой голос прозвучал хрипло, как будто я только что взбиралась вверх по лестнице. — Ты говорил, что не спишь с девушками, которые тебя нравятся.
— О, Мисси, если бы ты только знала, — ответил он и медленно подвинулся вперед, пока его лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от моего, а потом отстранился и вышел за дверь.
Черт бы его побрал. Черт бы побрал его и его голубые глаза, и его интересные татушки, и его "беру все, что пожелаю" выражение лица. Факт о его трагическом прошлом только что добавился к таинственному Хантеру Заккаделли.
…..
— Привет, Детка! — сказала Тони, вылезая из своего кабриолета Вольво. Я побежала навстречу и стиснула ее в объятиях. Я видела ее всего лишь на прошлой неделе, но жутко соскучилась.
— Вау, ты в порядке?
С объятьями я явно переусердствовала. А возможно она просто прочитала выражение на моем лице.
— Пойдем чего-нибудь выпьем и я расскажу тебе обо всем.
Мы пошли в "Маргаритас", одно мексиканское местечко неподалеку, в центре Ороно. Оно располагалось между магазином модных вещичек для полных женщин и офисным зданием. Само помещение было немыслимо узким, но занимало два этажа, поэтому там было полно уютных уголков и уединенных местечек. Столики были разрисованы вручную, тонны сомбреро и чилийских огоньков украшали стены. На заднем фоне играла плавная музыка.
Тони и я поднялись на второй этаж и заняли угловой столик на двоих за большим ограждением. Я заказала Коку, Тони — Маргариту.
— Я дам тебе глоточек, когда никто не будет смотреть- сказала Тони.
Я посвятила ее во все мельчайшие подробности "Саги о Хантере", пока мы ждали официантку, чтобы сделать заказ.
— Похоже, он большая задница, — такова была ее оценка.
— Так и есть, — рассмеялась я в ответ.
Тони замерла, задержав бокал на полпути к губам.
— О, нет.
— Что, — сказала я, оглядываясь по сторонам.
— Он тебе нравится.
— Что? Нет, не нравится.
Она поставила свой напиток на стол и ее рот открылся от удивления.
— Да, сто процентов нравится! Иисусе, Детка, как ты к этому относишься?
— Он мне не нравится, — ответила я сквозь зубы.
— Не надо недооценивать меня. Я знаю твое личико лучше, чем кто-либо другой. А также я знаю каждую нотку твоего голоса. Ты можешь врать себе сколько угодно, но меня ты не проведешь. Так что давай, рассказывай о нем.
— Он…,- начала я, пытаясь подобрать слова. — Он придурок и говорит все, что приходит ему на ум и еще он всегда давит на мои слабые места, и он полагается на удачу. Он говорит, что не спит с девушками, которые ему нравятся, но при этом постоянно меня домогается. Он такой сложный.
— Да уж, звучит запутанно. Симпатичный?
— Да, ты бы оценила.
— Ну, тогда в чем проблема? — Спросила она, когда официантка подходила, чтобы принять у нас заказ.
Мы прервали нашу беседу. Я заказала начос с дополнительной порцией зелени, а Тони взяла кесадильос. Я пыталась понять, как ответить на вопрос Тони.
— Ты знаешь, в чем проблема.
— Детка, это было так давно. Я справилась с этим..
— С таким невозможно справиться, — возразила я мягко.
— Да, ты права, невозможно. Но можно научиться с этим жить. Как со шрамом. Тебе нужно прекратить ненавидеть всех вокруг.
— Я не ненавижу всех, — ответила я.
— Но ты близка к этому, Тей, очень близка.
Тони позволила мне сменить тему. Мы не возвращались к разговору о Хантере, пока не начали делить пополам жареное мороженое, покрытое хрустящей корочкой, намазанной медом с одной стороны и шоколадом с другой. У меня была шоколадная сторона..
— Что такого страшного может приключиться?
— Ты знаешь, что может случиться, — сказала я.
— Ты не можешь позволить одному гнилому яблоку испортить целую бочку. Ты назвала многое, из того, что я предпочла бы упустить. Но разве Хантер заставляет тебя чувствовать себя в опасности? Он себя не контролирует?
— Нет, — сказала я. Хантер никогда не давал мне повода думать, что он может причинить мне физическую боль. Поцеловать — да. Но это был другой вид страха.
— Ты знаешь признаки. Ты знаешь, как выглядит сигнал тревоги. Ты хоть что-нибудь из этого замечала?
— Нет.
— Тогда почему бы не перестать быть такой злюкой?
— Я думаю, ему нравится видеть меня злюкой.