Ничего личного (СИ)

Локация — Старостинский РУВД.
На мою просьбу подсказать, с кем я могу решить вопрос с помещениями, чтобы поработать со Свиридом, дежурный по районному управлению указал мне на небольшую комнату, находящуюся в глубине дежурной части.
— И кто из них Свиридов? — оторвал я помощника от заполнения очередного, бесконечного журнала: — В какой камере?
— Пошли, покажу. Могли бы прислать, кто его в лицо знает…
— В каком смысле — в лицо?
— Слушай, сорок минут назад его забирал опер не из нашего отдела, наверх уводил, десять минут назад привел, теперь ты пришел, меня от дела отрываешь. Что, тот, кто его забирал, не мог снова за жуликом спустится?
— Слушай, я без понятия, кто его забирал — я только что приехал, и ничего про других оперов не знаю.
— А-а, ну, наверное, это не из ваши.
— А из какого отдела забирал?
— Спроси, что полегче. Он мне через окошко «ксиву» показал, морда на фотке его, «корки». Я что, должен еще должность и звание читать? Если бы он его увозил куда, то конечно, я бы все данные с удостоверения записал бы, но он его наверх повел.
Пофигизм помощника, конечно, зашкаливал, но я в дискуссию вступать не стал, времени до отправки Свиридова, наряду с другими «мелкими» хулиганами, в районный суд оставалось совсем мало.
Слава Свиридов оказался невысоким, болезненно худым блондином, с нечистой кожей и дерганными движениями.
— Садись.
— Ты кто, начальник? — парень не торопился опустится на стул и вообще, вел себя как-то неправильно.
— Конь в пальто. Садись давай, разговор есть.
— Мне с тобой, начальник, разговаривать…
— Слышь, ты, нарк хренов, если мне придется встать, ты ляжешь и тебе будет больно об этом вспоминать. Сел я сказал!
Сесть он сел. Но тут-же начал изображать протест, закинув одну худую ногу на другую.
— И что ты мне сделаешь? Бить будешь? Так меня побитого в суд вести нельзя, а то вам, ментам, бобо сделают…
— Зачем тебя в суд вести? Сколько там за «мелкое» штраф припаяют? Двести рублей? Четыреста? (Индексация административных штрафов за инфляцией явно не поспевала и внести эту сумму для меня труда не составляло.) Так вот. Я за тебя сейчас эти деньги к протоколу прилеплю, напишу, что ты с наказанием согласен, раскаиваешься и добровольно штраф оплачиваешь, распишусь за тебя и увезу с собой, а там мы и поговорим с тобой по душам, а то я вижу, ты здесь забурел не по чину.
— Ты что городишь, начальник? Как это — в суд не повезут? Меня в суд должны отвезти, а потом отпустить. Я с тобой никуда не пойду! — и, без того, бледная, рожа наркомана, побелела еще больше и он вцепился пальцами в край стола, все своим видом показывая, что он будет орать, визжать, цепляться за мебель, чтобы не уехать со мной куда-то, где ему явно не понравится.
— Значит сядь и на вопросы отвечай, не доводи до греха. Папа-мама есть? Ты с ними живешь? Бабушка с дедом живы? Откуда они? В каком году в Город приехали?
Строя генеалогическое дерево многочисленного семейства Свиридовых-Осинцевых, в быстром темпе задавая вопросы о профессии, трудовых подвигах, участии в великой отечественной войне и проживании на оккупированной территории, месте жительства родственников Свирида, и мест, откуда они приехали, я постепенно опускался к младшему поколению его сородичей, пока не коснулись двоюродного брата Свирида — Дмитрии Осинцеве, что проживал с семьей в поселке Скалистом. В семидесяти километрах от Города, и, как и его отец, дядька Свирида, работал в карьере….
— Кем говоришь Дима работает? — я, не поднимая глаз от ежедневника, замер в ожидании ответа.
— А? Э-э…
— Ты что замолчал? — у взглянул в глаза наркомана, в которых плескался страх.
— Мне в туалет надо, начальник, веди скорей, а то обосрусь.
— Ладно, как скажешь. — я захлопнул потрепанный, заслуженный ежедневник и поднялся: — Пошли, отведу тебя к дежурному, а там пусть он решает, вести тебя в туалет или нет.
Свирид, к моему удивлению, в туалет у помощника просится не стал, молча зашел в камеру и только зыркал на меня оттуда злыми глазами через окошко.
 
Судя по всему, я все-таки, нашел Свирида, имеющего брата –подрывника. Поселок Скалистый, насколько я знал, имел в своем активе несколько действующих карьеров, колонии –поселения с тысячами «химиков» и взрывные работы там точно проводились.
— Слушай, брателло… — я склонился к помощнику дежурного: — А мелких в суд кто повезет?
— Я повезу. — тот торопливо собирал в папку сцепленные скрепками листы протоколов и рапортов: — Что хотел, а то уже опаздываю…
— Ты Свиридова после суда обратно привези, хорошо? Я его заберу, поработать с ним надо.
— Да не вопрос, часа через два приедем обратно.
— Ладно, через два часа сюда подойду. Только не отпускай его, он мне обязательно нужен.
Я вышел на крыльцо РУВД и задумался, как провести следующую пару часов, пока Свирида будут возить в районный суд и обратно.
— Ты здесь откуда?
Я обернулся и заулыбался:
— Здорово, пацаны. Каким ветром занесло?
— Да мы тут в засаде были, решили к знакомым пацанам заскочить, перекусить. — перед моим лицом взмахнули пакетом, в котором виднелись две пачки «Ту», каралька колбасы, какая-то булка и пластиковая бутылка «Меринды»: — Слушай, ты на машине?
— Да, вон стоит. — я махнул рукой в дальний конец автостоянки.
— Давай, отъедем куда ни будь, подальше да пожрем спокойно, а то, мы задержались, а пацаны местные ушли, наверное. А здесь, у РОВД, стремно жрать, как БОМЖы какие-то.
— Поехали, мне все равно два часа ждать, пока жулика из суда привезут.
— Что за жулик? И вообще, ты же, вроде, в отпуске?
Не знаю, почему я проговорился — друзьями мы никогда не были, скорее, наоборот, но фамилию Свиридова я произнес. Наверное, виной тому была охватившая меня эйфория — я был мысленно уже в институте, на вручении диплома, и на завтра у меня была перспективная наработка — оставалось лишь дождаться гражданина Свиридова, доставить его в родной, Дорожный РОВД и оформить его там до утра, под любым предлогом. В том, что я раскручу Свирида, а затем и его братца, я ни минуты не сомневался, потому и готов был поделится своей радостью со всеми знакомыми.
Я приглашающе махнул рукой и сам полез за руль. Один человек сел на рядом со мной, второй долго, я уже тронул машину, устраивался сзади. Запах жаренной, «Украинской» колбасы напомнил мне, что скоро обед, а я не завтракал. Я мысленно представил себе, сколько там лежит в пакете продуктов — вроде бы должно хватить на троих, а потом встретился в зеркале заднего вида с внимательным взглядом пассажира.
— А ты что на «Астру» перешел? Ты же такую дрянь никогда не курил. Или это вы не себе взяли?
Я успел заметить, как метнулся ко мне человек, сидящий слева от меня, и руль мгновенно стал тугим, а потом пришла чернота…