Remedium desperatio (СИ)

 Профессор Влад Кроитору Снейпа ничем не напоминал, как и Слагхорна. Это был уже достаточно пожилой мужчина с седыми волосами до плеч и с такой же седой, аккуратно подстриженной бородой.
 - Постичь такую великую науку за один год не дано никому, - начал профессор после приветствия, - вы лишь прикоснетесь краешком своего сознания к ее азам. Приготовьтесь записать то, что я вам надиктую. Чтобы не терять время на повторы, говорить я буду только один раз, постарайтесь успеть все записать.
 Гарри быстро достал из сумки свое Лингвистическое Перо, только в этот раз ему не нужно было переводить, он решил, что перевод запишет сам, а Перу шепнул:
 - Румынский.
 Тогда он будет иметь два одинаковых текста на разных языках и, возможно, так готовиться будет легче.
 - Алхимия базируется на учении о четырех первоэлементах Аристотеля: огня, воды, земли и воздуха. Мы пользуемся той традиционной металлопланетной символикой алхимии, в которой каждый из семи известных в древности металлов соотносился с соответствующим небесным светилом:
 - серебро – Луна;
 - ртуть – Меркурий;
 - медь – Венера;
 - золото – Солнце;
 - железо – Марс;
 - олово – Юпитер;
 - свинец – Сатурн.
 - Те, кто изучал Астрологию, прекрасно знают их символы. Целью алхимиков во всех странах и во все времена является осуществление качественных изменений внутри одушевленного или неодушевленного предмета, его «перерождение» и переход «на новый уровень». Алхимию, занимающуюся получением золота, составлением препаратов и снадобий, «пилюль бессмертия», изучением глубинной - оккультной сущности веществ и химических реакций, называют внешней алхимией. Над трансмутацией духа, достижением абсолютного здоровья или даже бессмертия при помощи определенных упражнений работает внутренняя алхимия.
 Профессор начитывал лекцию, прохаживаясь по кабинету, Гарри старательно записывал ее на английском, благодаря свой сережке-переводчику, а Перо тщательно конспектировало на румынском. Лекция была интересной и познавательной, и Гарри уже не терпелось что-нибудь попробовать на практике.
 ***
 После обеда Гарри задержался в коридоре возле их комнат с Энтони, тот настаивал, чтобы делать уроки вместе, но Гарри хотелось посмотреть, как он управится сам. Видно, он за год соскучился по учебе, тем более что пока все преподаватели были на высоте: уроки их были интересными, и, самое главное, никто никого не упрекал в скудоумии, не пытался унизить или наказать.
 Первое, на что он обратил внимание в комнате – это шторы на окне, роскошные, из светло-зеленого бархата, расшитые серебряными узорами.
 - Ух ты! – восхитился он. – Откуда такая красота?
 - Мать прислала, - самодовольно ответил Малфой.
 - А откуда она узнала? – удивился Гарри. – Ты ж не переписывался с ней.
 - Материнское сердце почувствовало, - бросил Драко.
 Гарри нахмурился и подошел к столу разобрать сумку. Он вытащил книжку, оставленную ему профессором Оничану, покрутил ее. Судя по красочным картинкам летающих драконов и слившейся в поцелуе парочки, на учебник она была мало похожа, скорее на любовный роман, причем он даже не был уверен, что в нарисованной парочке есть девушка.
 
 Гарри отложил ее в сторону и взялся за домашние задания, они шли тяжеловато, но Поттер справлялся сам пока неплохо, по крайней мере Замораживающие чары, которые им задали на дом, у него вышли с первого раза, в отличие от Малфоя, который вместо того, чтобы наложить их на небольшой предмет, морозил всю комнату. Гарри замотался в теплую мантию и решил посмотреть поближе пособие по румынскому с загадочной парочкой на обложке.
 Драко, лежа на своей кровати, еще раз внимательно перечитал строчку, заложил книгу пальцем и с сосредоточенным видом взмахнул палочкой. Замораживающие чары сработали - на сей раз морозная пыль осела на потолке, а не во всей комнате. Драко вновь открыл заложенную страницу и что-то пробормотал. Изморозь на потолке истаяла, но было по-прежнему неуютно.
 Поттер вздохнул, но решил не затевать перебранку и открыл книжку.
 Раздался нежный, высокий звук, словно звякнул хрустальный колокольчик - и у локтя Гарри возникла, крутясь, небольшая чашка, исходящая парком и источающая запах свежесваренного кофе. Кружка брякнула, остановилась, а в воздухе вновь разнесся приятный звук, из ниоткуда появился переливающийся перламутром шарик, он лопнул, и... Поттер аж подпрыгнул, перевернув от неожиданности кружку - на стол упали два печенья: одно в форме снитча, второе - метлы.
 Гарри растерянно переглянулся с не менее удивлённым Малфоем и вновь уставился на стол. Печенье всё так же невозмутимо лежало на столе, со стола капал горячий кофе, а парни всё не двигались, направляя волшебные палочки на безмолвную столешницу.
 Драко вздохнул, досадливо поджав губы, легкое движение кистью, и мокрое пятно на полу испарилось, да и стол стал сухим. Гарри хлопнул глазами, растерянно опустил палочку.
 Малфой уже лежал в постели и невозмутимо переворачивал страницу.
 - И что это было? - недоуменно поинтересовался Поттер, не обращаясь ни к кому конкретно.
 Драко дернул плечом:
 - Тебе лучше знать, - язвительно отозвался он, явно понимая что происходит, но не желая вдаваться в объяснения.
 Гарри осторожно сел за стол, потянул книгу на себя. На ней осталось темное, влажное, вкусно пахнущее пятно. Поттер аккуратно закрыл учебник прошептал очищающее заклинание Scourgify и вновь открыл слегка слипшиеся, но совершенно сухие страницы.
 Повторившийся хрустальный перезвон (Гарри вместе со стулом аж отъехал от стола), и у локтя не верящего глазам Поттера повторилась знакомая картина: крутящаяся кружка с вкусным запахом, переливающийся нежным цветом прозрачный пузырь, хлопок, пузырь лопнул и на стол упали еще два печенья.
 Со стороны Малфоевской кровати раздалось желчное хмыканье. Поттер пальцем тихонечко потрогал печенье. И перевел взгляд на кружку, на которой сияла надпись «эта не проливается».
 - Что за бред?
 - Поклонники, Поттер, - усмехнулся Драко.
 - Какие поклонники? – у Гарри волосы зашевелились на затылке – не хватало еще, чтоб у него в поклонниках преподаватель нарисовался. – Мне ж ее профессор Оничану дал.