Пожиратели миров. Том 8 (СИ)

— Мы не убивали её, Элиадирас. Каймерия с того момента только мешалась, это бесспорно, но убивать её было бессмысленно, так как это было бы пустой тратой ресурсов, которые были выделены нам на этот проект. Всё было и сложнее, и проще одновременно, так как именно её жизнь становилась главным ключом к решению проблемы с тобой.
— Что с ней случилось⁈ — поднял я голос.
— Странно, что ты забыл. Такое должно было отпечататься в твоей душе раз и навсегда, — инквизитор задумался. — Видимо, ещё одна проделка Каймерии, ещё одна палка в колёса, чтобы помешать нам и уберечь тебя…
— От чего?
— Мы действительно приложили руку к её смерти, Элиадирас. Поспособствовали этому. Но правда в том, что убил её ты.
После его слов зависает тишина.
Если раньше воспоминания сразу всплывали у меня в голове, едва я узнавал что-либо, как воспоминания, с которых стряхнули пыль и выставили под свет, то сейчас вместо них был туман. Я не могу вспомнить этот момент, как было это раньше, но могу прочувствовать его.
Я стою и смотрю ему в глаза, не в сила сказать вообще ничего. Но отчего-то внутри что-то очень жгучее и тяжёлое камнем обрушивается на душу, сдавливая её до слёз. Так сильно, что перехватывает дыхание, и слёзы подступают к горлу.
И поднимаю пистолет, нажимая на спусковой крючок.
Почти все пули зависают перед ним, после чего сыплются на землю.
— Реакция соответствует отрицанию человека, который пытается в гневе пытается переложить ответственность на другого, — невозмутимым металлическим голосом произнёс инквизитор.
У него есть генератор щитов, я могу это сказать с уверенностью, но меня теперь не остановить.
Он умрёт. Этот инквизитор сдохнет, как выпотрошенная собака. Потому что теперь мной правит только одно чувство — желание убивать, и нет никакой охоты ему сопротивляться. Я чувствую, как меня распирает от этой ненависти и боли. Чувствую, как она душит, хватаясь за горло, отчего сложно даже дышать. Душу буквально раздирает на части, а в голове стоит гул, требующий жажды крови. И я его утолю. Возможно, это облегчит то, что сейчас творится у меня на душе.
Из рук выскакивают клинки, сплетённые из сгустков чёрной и красной материй энергии, которые переплетаются между собой, но не смешиваются. Они отбрасывают тусклый свет на пол. Инквизитор смотрит на них, прежде чем поднять взгляд на меня.
— Вижу, ты всё же овладел своими силами. Всё же смог обуздать демоническую природу. Жаль, что так поздно.
Он совершенно спокоен. Совсем не испытывает страха передо мной, и когда я бросаюсь вперёд…
И дверь в помещение взрывается тысячами щепок, которые шрапнелью разлетаются по округе. Прежде, чем я успеваю добраться до инквизитора, меня отбрасывает ударом в сторону. Хрустят кости, и я врезаюсь всем телом в стену, после чего мешком падаю на пол.
После такого удара человеку не встать, но ярость как обезболивающее. Я почти ничего не чувствую, кроме жажды крови и сразу вскакиваю на ноги, выбрасывая вновь из кулаков клинки, глядя на нового участника событий.
— Ты ведь не думал, что я один спасся с того линкора, верно? — произносит он спокойным голосом. — Но ты там был, это точно. Как ещё ты мог узнать, где я нахожусь. Наверное, искал способ связаться со своими через радиосвязь? Это бесполезно, отсюда невозможно связаться ни с кем, и есть только один выход…
Он продолжал свою лекцию.
А я смотрю на активную броню, что возвышается передо мной, держа наготове градомёт, и готов зарычать. Едва сдерживаюсь, чтобы тут же не броситься и не вцепиться зубами в космодесантника, который встал на стражу инквизитора. Не начать рубить его клинками, драть когтями, вырывая куски брони к чёртовой матери, чтобы перегрызть к херам его плоть вплоть до сраных сухожилий…
Второй в этот момент медленно входит в комнату через вынесенную дверь, и теперь их уже двое. В два раза больше врагов — в два раза больше будет крови.
Судя по цвету и символам, они из ордена, что подчиняется инквизиции. Скорее всего, они были на линкоре инквизиции, что логично, но смогли спастись иным способом, чем через капсулы, иначе бы мы узнали об этом. Сколько он смог забрать таких с собой?
 
— Ч̯͕̦ͯ͌̔т͎̪̣ͭ͋́о̜͇̫ͮ͗̚ ͕̟̙͌ͭ̄к̬̻̰͌͆̀о̹̱̜ͭ̈̚н̣͉͙ͧ̂ͦк̜̯ͪͣͭͅр̩͔̪̓ͪ̒е̼̘̤̌ͩͫт̹̝̻̽̊̔н̫̪̺̓͊ͭо̣̺͖ͥ͌ͣ ̳͙̥̒͌́с̩̰̼͒ͮͬт͔̠̥̓̓̔а͎̥̠̐̊͛л̳̗̤͆̋̚о̥̠̭̒̋̓ ̼̳̜̏ͦ̚с̜̞̺ͨ̿ͬ ̮̣̩ͤ̑ͯм̖̲͓͋͒̅о̮̙͚̿ͫͩе͕̖̜̉̑̑й̼̹̻͆̊̍ ̩̹̹ͧ͐ͭм̜̱̫ͨ̈̏а̮̖̝̊̈̓т̘̭̞̉͒ͤе̤̱̠̉̔̄р̙͖͉̆̒̽ь̹̲̬ͯͮ̿ю̭̫̯̀̑ͥ?!. — мой голос хрипит, и теперь мало похож на человеческий. Я вообще не чувствую в себе ничего человеческого.
Слушай, не хочу вмешиваться, но он тебя провоцирует.
— Ты убил её, вот что случилось.
— Л̳̱̮ͧ̂ͦо͕̹͎ͪ͆ͤж̬̦̤͑̉̄ь̣̯̻͋͋ͫ!!!
— Убил её, потому что только так ты мог стать сильнее…
— Я͈̯̖ͦ͛̂ ̻͕͈̾̌ͥН̳͔̭͒̃̓Е̬͙̣̉̿̀ ͕̳̹͐ͧͦУ̮͕̥ͤͨͫБ̘̩̖̒͆͒И̳͕͎̅̏ͫВ͇͕̺ͨ̐̓А̟͚̟̔ͬ́Л͇͔̏̌̄ͅ ̫̹̄ͯ͌ͅС̼̞̬ͧͬͧВ̳̼̣ͣ̒̚О͍͔̠̿ͮͦЮ̗̳̰̈́ͭ̚ ͚̮͍̔ͪͮМ̦̖͔ͦ͒̐А͈̭̫̋͒ͬТ̱͕̹ͬ̿̏Ь̞̰̤ͭ͛ͦ!!!
Элиадирас, притормози!
— … ведь, по итогу, она была лишь ключом, что выполнит свой долг.
— С͍͔̳̅̊ͨУ̲̞̪̇ͤ̆К̞̣̗̐̃̇А̘̭ͣͥ̒ͅ!!!
Да погоди ты, мать твою за ногу!
Не время ждать — время убивать. Я падаю на четвереньки, вцепившись в него руками, словно зверь, и силой отталкиваюсь от пола, сорвавшись вперёд прямо на космодесантников.
Те подняли градомёты почти одновременно в ту же секунду и открыли огонь. Пули пролетали мимо меня, взрывали деревянный пол щепками и крушили камень, но щиты закрыли меня от них.
Я резко ухожу в сторону, когда один из них сорвался с места мне на встречу, пытаясь встретить ногой, и тут же бью техниками. В мгновение ока помещение охватывает пламя, и деревянный пол рвёт кристаллами шипов, которые тянутся к ним, а воздух пронизывают прожигающие всё на своём пути лепестки…
Но теперь уже оба космодесантника бросаются мне на встречу, и я почти увернулся от них, однако меня всё равно зацепило. Клинок одного чиркнул меня прямо по руки, не достав совсем немного, чтобы отрубить её, когда от удара второго моё тело отлетело. Что-то захрустело, но желание крови никуда не пропало. Я был готов броситься на них повторно, и…
И в этот момент почувствовал, как кто-то меня схватил и выбросил прямо в витражное окно на улицу.
Последнее, что я вижу — это стоящих в комнате двух космодесантников, что пытаются поймать меня на мушку, и инквизитора Импарс Калсерион, который провожает меня взглядом. А потом окно удаляется, здание вытягивается, растёт его главный шпиль по мере того, как я лечу вниз…
И меня ловят над самой землёй.
Лишь на мгновение, чтобы потом я упал в снег буквально с метровой высоты.
Побежал он, язык высунув, по сторонам не глядя…
Я почувствовал лёгкий подзатыльник.
Слушать надо, когда тебе говорят!
И хотел уже огрызнуться, броситься на Тень, чтобы выплеснуть всё на него…
Сверху!
…но среагировал на окрик, закрывшись щитами, как зонтом.
Пули от градомёта посыпались сверху, весело взрываясь на щитах и забрасывая округу мелкой, как морось, шрапнелью, но не в силах меня достать. Однако оставаться здесь было нельзя.
Вдоль стены я бросился на утёк, без каких-либо проблем перемахнув через забор и скрывшись между ближайших домов. Никто не бросился за мной вдогонку, и вряд ли бы сделал это. Я был уверен: первое, что сделает инквизитор — спрячется подальше от меня, боясь мести. И, скорее всего, позовёт против меня клан, с которым у него дружеские отношения, этих Торинов.
Иначе говоря…
— Мы его упустили, — просипел я.
Я пробежал достаточно далеко, чтобы из меня выветрилась вся ярость и ненависть, оставив в душе только тоску и боль. Пробежал, наверное, несколько кварталов, перемахивая через заборы и пересекая улицы, пока не почувствовал смертельную усталость, вместе с которой мой разум отчистился.
Не знаю, что нашло на меня в тот момент. Я был готов убить всех и убиться вместе с ними, лишь бы достать и пролить кровь.
— Воспоминания. А с ними и боль, — Тень появился прямо передо мной, облокотившись на стену напротив, пока я сидел в грязной подворотне на ящике, пытаясь отдышаться. — Он правильно сказал, ты и не демон, ты и не человек, что-то посередине, оттого можешь быть подвержен влиянию и того, и другого.