Алиса (СИ)

Алиса вздрогнула и резко похолодела от макушки до кончиков пальцев на ногах.
— Ты… где ты видела папу⁈ — сипло выдавила она, чувствуя, что покрывается испаренной.
— Он приезжал, твоя сестра меня нашла и дала ему адрес, и он… ох, — Майя сделала страшные глаза.
— Что ты… делала с моим отцом⁈ — ахнула Алиса, хватаясь за голову. В мыслях нарисовалась такая дичь, что она сначала покраснела, а потом прямо-таки позеленела от ужаса.
— Он сам начал! — вскинула руки в защитном жесте Майя. — Сам принёс!
— Что принёс? — прошептала Алиса, отпрянув верхней частью корпуса.
— Торт! — страшным голосом объявила, словно приговор, Майя. — В прозрачной сверху коробочке. Он его так и нёс, за верёвочку. Но я тут ни при чём!
— Господи, ну ты меня и перепугала… — выдохнула Алиса. — Я уже решила, что ты с ним…
Майя виновато кивнула.
— Я ела, прости. Но там же это нормально? Блин, Алиска! Он и без меня отлично справлялся! Он весит, кажется, килограммов сто семьдесят! У него такой живот, просто глаза на лоб лезут! На самом деле, это всё, конечно, круто, но я бы у вас жить так всегда не смогла. Во-первых, такое насилие над детьми, от которого волосы дыбом становятся. Повсеместное! Во-вторых…
Она замялась.
— Ну, при всём распутстве, твои окружающие, они очень странно реагируют на нормальные вещи. У них какие-то фобии у всех и целый вагон психологических травм. Придают какое-то особое дикое значение простому прикосновению, представляешь? Многие уверены, что обычное вежливое поглаживание, это непременно сигнал, что ты как минимум хочешь заниматься с ними сексом. А трогать других в самых чувствительных местах и вовсе нельзя. И даже себя нельзя, если кто-то смотрит, ну подумай! Но и это бы ладно, там, при том, что все всё воспринимают намёками на секс, на него не всегда соглашаются! Мне несколько раз сообщали, что есть девушка или жена, прикинь? Типа, если у тебя постоянная пара, и пусть вы даже вместе не живёте, то нельзя. Помню, ты говорила, но я не очень поверила в такую дичь, но это реально так! Меня один раз вообще обматерили. Просто дурдом. В секс все какой-то прямо-таки сакральный смысл вкладывают! Типа это какая-то особая близость. Ну прямо цирк! Я вообще ни разу нигде не видела, чтобы кто-то трахался, только если в кино — но даже в кино для этого прячутся от других! Но зато рты друг другу лижут прямо на улице, и никто не шарахается. А мастурбировать при этом на виду нельзя. Вообще про это говорить! Хотя это же даже без партнёра делается, вроде, никакие не измены, как у вас там говорят. Я по телевизору видела, как люди поссорились, потому что девчонка узнала, что её парень занимался онанизмом, просто глядя на других женщин в компьютере!!! Это, наверное, для кино так утрировали, но пришло же кому-то в голову! Люди ходят с голыми ртами, но панически прячут гениталии, а женщины — даже грудь! На пляже — ну подумай, на пляже! — натягивают бельё! Мужчины носят трусы, поголовно, даже магазины с мужскими трусами бывают! Такой сюр прямо. Туалеты суют в отдельные комнатушки типа пищеблочков, а столы для питания — на всеобщее обозрение. Бывают огромные, специально для компаний. Ты видела же такие?
Алиса кивнула, невольно улыбаясь под буйосетой. Рассказы Майи, невзирая на растущее волнение, поднимали ей настроение.
— Есть традиция по праздникам или даже просто в свободное время собираться группами и вместе принимать пищу! — продолжала сыпать невероятными фактами межпространственная туристка. — Иногда даже с кровными родственниками! И дети присутствуют! Я столько материала для книги набрала, мне бы в жизни на такое фантазии не хватило. Только про несовершеннолетних я уберу всё-таки. Это слишком. А ещё спиртное… пьют! Оно же жесть какое гадостное! Но, чтобы это стерпеть, его заедают всякой пищей или потом следом глотают много насыщенной усилителями вкуса и наркотическими добавками другой жидкости. Вместо того, чтобы просто запрыснуться, как цивилизованные люди. Жесть! Неразбавленную водку — прямо в рот! — она содрогнулась. — Я тоже попробовала, но это пипец какая дрянь. Ещё наркотические сладкие коктейли кое-как, и то не всякие. Да я и боюсь на сахар присесть, очень мало его употребляю, у вас тоже старалась не увлекаться. С алкоголем через рот просто жесть. Знаю, что так некоторые делают и у нас, но понять мне такое тяжеловато. Оно и действует так очень постепенно, фиг рассчитаешь, сколько тебе надо, можно так перебрать, что мама не горюй. Сначала вроде вообще всё норм, а потом — словно впрыснула порций пять подряд, как сумасшедшая! Очень сложно выполнять эти странные правила о близости, когда в крови алкоголь, особенно если таки перебрала из-за столь странного способа его потреблять. Вот хрен пойми, почему такая дичь с сексом получилась в книге. У меня есть теория, что человечеству нужны какие-то безумные запреты и правила для поддержания социальной структуры, иначе она рушится. Типа если их снимаешь с пищепринятия, страдает какая-то другая естественная потребность, и табу доводятся до абсурда. А без них общество рассыпается, пропадают правила и устои, традиции — и трескается сам фундамент цивилизации. Если подумать, ведь всякая цивилизация строится на системе правил и запретов, ограничивающих свободу людей. Возможно, если табуируется только не повседневные действия — убийства там, воровство или насилие, то обществом нельзя управлять и держать его в рамках постоянно. Возможно, в таком случае получится разгул как раз насилия и его прирост, если под запретом будет только такое. Люди же всё время нарушают запреты, хотя скрывают это часто или стыдятся. На нарушении и обходе запретов строится жизнь. Ты согласна? Ты, наверное, тоже много об этом тут думала, живя по-нормальному?
 
— Если честно… не особо, — призналась Алиса, и ей почему-то стало стыдно.
— Ну и ладно, — махнула рукой Майя. — Это я в анализ постоянно лезла потому, что для книги собираю материал. А ты тут как? — наконец-то успокоилась немного она. — Рассказывай о своих приключениях! А то только я и треплюсь, как помело…
— Я… — Алиса сглотнула и собралась с силами. — Я убила человека. И мы с тобой должны это исправить.
Майя моргнула, с её лица волной отхлынуло весёлое возбуждение.
— Не пугайся, он умер от болезни, — быстро добавила Алиса, поняв, как можно было интерпретировать её слова.
— Отравился твоей стряпнёй? — охнула Майя испуганно. — Кто-то знает о твоей причастности? Слава богу, ты не в тюрьме!
— Нет-нет, что ты! Он… сгорел от раковой опухоли.
— А ты тут каким боком? — подозрительно вскинула Майя левую бровь. — Если ты закормила кого-то жаренным, то это бред и сказочки, не может от этого рак начаться, тем более так быстро, не выдумывай.
Алиса помотала головой и потупилась.
— Я кое-что дописала в твоём ноутбуке, в самом начале, ещё пока ты тут спала. Я не хотела работать проституткой, но так, чтобы не ломать твою карьеру. Потому сочинила, что меня сделают до конца августа администратором бронирований на прежнем окладе. И с дуру ещё пояснила, что это из-за того, что Паша… что Паша серьёзно заболел.
— Это наш админ который? У него ещё аппендицит был?
— Он умер, Майя. Он умер в прошлую субботу. И мы должны это исправить. — Алиса тихо поднялась на ноги и вышла в коридорчик, взяла рюкзак и начавшими дрожать пальцами вытащила ноутбук. — Твой документ заблокировался так, что я не могла его редактировать. Я очень надеюсь… надеюсь, что он сейчас будет работать. И мы всё исправим.
— А как мы исправим чью-то смерть? — опасливо уточнила Майя. — Давай-ка расскажи всё спокойно и по порядку.
Алиса опустилась на кровать и приступила к своей истории, стараясь ничего не упускать в вопросах с Пашей. Майя слушала внимательно, то и дело хихикала в самых неожиданных местах, иногда делала большие глаза и вставляла «ты что!», а порой существенно напрягалась (например, в том месте, где Алиса объявила себя перед Славой наркоманкой).
— И ты уверена, что мой ворд может влиять на реальный мир? — с сомнением спросила наконец она.