Возмездие (СИ)
— Не переживайте так, Даниил Алексеевич, — усмехнулся Никита. — У меня найдётся страховка.
— То есть вы даёте гарантию, что животворная татуировка, нанесённая на тело князя, не даст ему бессмертие? — пошутил Апраксин, вложив в слова куда больший смысл, и Никита его понял.
— Вы верно подметили. Бессмертия не существует, и даже Шереметеву это не грозит.
— Ну ладно, это ваше решение. Я тотчас принимаюсь за дело. Ждите звонка.
Никита вздохнул и вылез из машины. Он уже прикинул эскиз рунического рисунка, которым покроет тело князя. Стило, подаренное ему мезенскими Хранителями, как нельзя кстати подойдёт для такой операции.
Молодёжь уже отстрелялась, и на позицию выдвинулись четверо мужчин. Глеб, Слон, Лязгун и парень в камуфляже азартно палили по мишеням, к восторгу зрителей беспощадно дырявя центр круга.
— Ну что, сколько ребят не сдали зачёт? — поинтересовался Никита у Донского.
— Четверо, — пряча пистолет в кобуру, улыбнулся Глеб. — Значительный прогресс, я тебе скажу. Полгода назад было больше половины группы.
— Ты каждые полгода, что ли, проводишь экзамены?
— Весной и осенью, — кивнул комендант посёлка. — Вот увидишь, когда придёт время формировать основную команду «лесников», они все будут выбивать минимум шестьдесят очков.
— Ладно, дерзай, — усмехнулся Никита. — В посёлок заезжать не буду, дела появились. Отчёты о мероприятиях по безопасности пришлёшь с курьером, я изучу.
— А как насчёт речного патруля? — сопровождая волхва к машине, спросил Глеб.
— Думаю, идея неплохая, но особо эту тему не педалируй. У нас ещё не так много ресурсов, чтобы и реку перекрывать постами. Катер береговой охраны есть, к нему парочку водных мотоциклов, так и быть, приобретём.
— Спасибо, Никита, — обрадовался Глеб. — Посёлок рано или поздно придётся расширять, люди из деревень интересуются, как поступить к тебе на службу.
— А чего в «Гнездо» не идут? — удивился Никита. — Если среди них есть специалисты разных направлений, с радостью приму. У вас же теперь управляющий, пусть самолично принимает решение по каждому кандидату. Кстати, как он тебе?
— Любомир — мужик что надо, — расцвёл Донской. — Столько сразу дел с плеч свалилось. А то все думают, раз я комендант, так должен решать проблемы с выгребными ямами и периодическими перебоями с электричеством.
Никита усмехнулся. Эпопея с двумя управляющими, присланными ему хитрым бароном Коваленко, завершилась весьма неожиданно и оригинально. Груздев и Лужицкий оказались толковыми специалистами, и Никите с Тамарой пришлось поломать голову, кому же отдать предпочтение. В конце концов волхв плюнул и переложил ответственность на жену, а сам спрятался в казарме под видом внеурочной инспекции по боеготовности внутренней охраны «Гнезда».
Тамара выбрала Груздева, испытывая перед Любомиром Николаевичем неловкость. Понятно, что женский мозг строит свою логическую цепочку, как и предупреждал Коваленко, но тем не менее, Лужицкий тоже показал себя специалистом высокого уровня. Жену спас Никита, когда заметил её переживания. Он отвёл отвергнутого управляющего в сторонку и предложил ему поработать в «Родниках». Хозяйство там развивалось бурно, требовался опытный человек, который будет держать его в крепких руках. Если есть желание, можно тотчас же отправиться туда и определиться на месте. К удивлению Никиты, Лужицкий согласился, а по дороге в посёлок смущённо признался, что удовлетворён выбором «вашей умной и проницательной супруги». Оказывается, Любомир ещё тот ценитель красоты, а от такого количества женщин, одной краше другой, он может впасть в ступор, что скажется на работе. Никита оценил шутку управляющего; видать, в молодости тот был ещё тем ловеласом.
Лужицкий после осмотра посёлка охотно принял предложение и подписал контракт на пять лет. Дом ему предоставили сразу, и скоро должна была подъехать семья. Так что теперь в клане Назаровых стало пятеро управляющих: в «Изумруде», «Граните», «Назаровских мануфактурах», в поместье и в «Родниках». Не тяжесть, а глыба величиной с Эверест упала с плеч Никиты.
— Дорогой, ты не собираешься обедать? — удивилась Тамара, когда он стремительно вошёл в гостиную и объявил, что ему надо срочно в Вологду.
— Нет, солнышко, труба зовёт, — улыбнулся Никита, поцеловав её в щеку и потрепав короткий пушок на голове Юрки, копошащегося на диване рядом с матерью. — Появилась одна идея, которую нужно воплотить в реальность.
— Ты насчёт князя?
— Да.
— Мне не нравится твоё воодушевление и человеколюбие, — нахмурилась жена. — Шереметев нам не друг и не союзник. А ты ему хочешь подарить шанс на долгую жизнь. Я же знаю, насколько сильны твои рунические свитки. Не милосерднее ли будет дать ему умереть? Вот увидишь, Саша Шереметев в глубине души станет благодарить тебя.
— Саша ещё слаб, — покачал головой Никита. — Как бы в этой семейке власть дядья не захватили. А зачем нам под боком иметь турбулентный клан, если мы собираемся в Петербург переезжать?
— Правда? — по девчачьи взвизгнула Тамара и повисла на шее Никиты. — Ты решился?
— Но не раньше, чем построю новый дом, — предупредил волхв, зарываясь носом в густые волосы жены. — Девчонкам не говори. Кстати, где они?
— Юля повезла Дашу к родителям, пару деньков погостить на природе. Ярика с собой забрали. Яна, Сахар и Злодей с ними, если ты насчёт охраны.
Никита всё-таки отвертелся от обеда, не желая терять время. Он заскочил в кабинет, взял стило и попрощался с женой до вечера.
* * *— Вы сильно рискуете, Никита, — профессор Кошкин выглядел озадаченным, когда услышал, что именно хочет сделать барон Назаров. Склонившись над стеклянным колпаком, под которым в магической субстанции лежал князь Шереметев, он внимательно рассматривал чёрные дорожки, протянувшиеся от шеи к груди пострадавшего. Щупальца некротической магии, наткнувшиеся на неожиданное препятствие, на какое-то время замерли, но не прекратили своё разрушающее действие.
— На сколько увеличилась поражённая зона? — Никита тоже заметил изменения.
— За сутки дорожки вытянулись на два сантиметра, — пробурчал Кошкин. — Мы не в силах прекратить процесс. Князь обречён.
— В таком случае почему вы меня отговариваете, Артём Данилович? В безнадёжных случаях риск становится единственным выходом. Я получил разрешение от Александра Шереметева на любые действия, которые могут спасти его отца. Неуверенность ведёт к поражению.
— Я не страдаю неуверенностью, барон! — вскинулся Кошкин, как будто оскорблённый недоверием молодого человека. — Знали бы вы, сколько раз мне приходилось рисковать своей репутацией, спасая людей нестандартными ходами, благодаря чему я стал тем, кем являюсь. Ваши конкретные действия?
— Откачиваем жидкость, переносим пациента на операционный стол, и я начинаю работу, — пожал плечами Никита. — Главное, вытереть насухо князя и… побрить его грудь.
Они одновременно поглядели на Шереметева, оценивая густоту поросли. Кошкин хмыкнул и взмахнул рукой, подзывая к себе двух крепких ассистентов, следивших за показаниями аппаратуры и подачей питательных веществ в капсулу. Дав им нужные указания, он вернулся к Никите и предложил ему пока подождать в кабинете. Приготовления займут не меньше получаса, не стоит мозолить глаза помощникам своим присутствием.
— Никто не любит, когда начальство сверлит спину зорким взглядом, — пошутил Кошкин, когда они разместились в креслах с бокалами коньяка. — Поэтому я никогда не присутствую при технических процедурах. Ребята справляются и без меня.
— А кто будет брить?
— Медсестра займётся. Вам же не нужно покрывать рунами всё тело?
— Нет. Я создам запирающее заклятие на чистом от черноты месте, а потом будем надеяться на благополучный исход.
— Вам нужен ассистент, Никита?
— Ни в коем случае. Справлюсь один… Ага, вижу в ваших глазах любопытство. Хотите присутствовать?
— Я бы согласился постоять в сторонке, — скромно ответил профессор, оценивая вкус коньяка мелкими глотками. — Люблю наблюдать за работой профессионалов. А вы, Никита, несомненно, к таким относитесь. Но я не знал, что вы рунолог.