Танцы в ночи. Магия любви

Стефан сказал, что этой ночью я спасла ему жизнь. Единственное, что сдержало его от нападения на тех людей – это мысли обо мне.
Я заставила его поклясться, что он никогда не будет искать себе смерти, и он ответил: «Пока мы вместе, я обещаю».
Как же я люблю его!
И как же я боюсь за него!
13 июля
Стефан пригласил меня на встречу со своим другом (это был первый друг, которому Стефан решился представить меня за все время нашего знакомства!), тем самым, кто изготовил мне колье. С утра моросил дождь, для такой погоды у меня был отличный походный наряд: длинные черные сапоги, обтягивающие джинсы с широким поясом, блуза и весьма изящный плащ с капюшоном. Стефан приехал на каком-то диковинном джипе, и мы заехали в самую чащу, потом черт знает сколько времени пробирались по густому лесу, но то, что я увидела, стоило этих усилий.
Едва ли не половину поляны занимал… занимало… даже и не знаю, как это назвать. В общем, был установлен навес, под которым на пестрых коврах стояли низкие диваны, стол и мебель помельче (мне бы пора привыкнуть к широте сюрпризов Стефана). У навеса нас встретил Карл. Этот Карл очень красив. Черные волосы спадают на лицо, глаза сияют, осанка, как у наездника. Его взгляд, плутовской, всезнающий и в то же время такой, словно ты – лучший человек, с которым его когда-либо знакомили. Он поздоровался, поцеловал мне руку и мельком оглядел меня с ног до головы. При этом выражение его лица говорило, что увиденное превзошло ожидания. Я была польщена).
На столе стояло блюдо с закусками, в ведерке томилось шампанское, позади шатра дымил мангал. Карл был явно в отличном расположении духа, шутил и оказывал мне всяческие знаки внимания. Стефан занимался грилем, но не спускал с нас глаз. Когда Карл поднялся, чтобы взять еще бутылку, Стефан занял его место.
– Как прошла охота, Карл? – спросил он, прервав друга на полуслове.
– Отлично! – мгновенно перескочил на другую тему Карл. – Это было… – он закусил губу и посмотрел на Стефана. – Тебе не о чем волноваться.
– А где твои трофеи? – спросила я.
Карл мельком взглянул на Стефана.
– Дело в том, Илона, что я… оставил их в лесу.
Повисшая пауза показалась мне подозрительной.
– Тушки надежно спрятаны, вечером я вернусь за ними с подмогой. В самом деле, не тащить же мне косулю на себе! – Карл улыбнулся, и я ответила ему тем же.
Но я точно знаю, просто почувствовала, что он мне солгал, и Стефан, который обнял меня, тоже наверняка это понял.
17 июля
Я спросила у Марка, собирается ли он возвращаться в универ. Учитывая его поведение, вопрос был актуальным. Марк сказал, что собирается, но перед этим ему нужно сделать одно дело. Это «дело» очень шумное и плохо пахнет. Вернее, воняет – масляными красками. Недавно он получил их целую коробку, заперся в своей комнате и стал что-то шкурить – что там шкурить-то? А потом этот запах! При этом попасть в его комнату невозможно, теперь она всегда заперта. Марк сошел с ума!
Я рассказал об этом Стефану, а он только ответил:
– Я понимаю его.
Марк так и не забыл Владу. Мне жаль его – до боли, до глубинной тоски… А Влада уже три года, как не звонит и не пишет нам. У нее своя жизнь с каким-то актеришкой в Штатах.
27 июля
Признаю, Стефан предупреждал меня, что пока не все может рассказать о своей жизни. Я делала вид, что это «пока» меня очень вдохновляет, но по правде – нет. Я для него самый верный союзник, самый надежный хранитель секретов (никто из моих родственников до сих пор не знает, кто он такой!!!), так что заслужила немного доверия.
Утром я вызвала такси и поехала в Юзефины.
Да, кстати, Стефан все еще живет в своем милом доме в Юзефинах, а не в одном из царских коттеджей Огневки, которые сам и построил. Говорит, так он ко мне ближе. Эта еще одна странность в копилку Стефана.
Я немного волновалась, потому что ехала со злым умыслом: хотела застать Стефана врасплох. Впервые в жизни. Нет, я не стремилась узнать о нем что-то плохое, просто хотела увидеть его неподготовленного, не в полной броне что ли, может, чуть беззащитного?
 
Его машина стояла под окном, я видела чей-то силуэт, мелькнувший за стеклом, так что знала – Стефан дома. Но он очень, очень долго не открывал. А когда открыл, я действительно увидела его другим – и это напугало меня. Он был напряжен и холоден, и уж точно не обрадовался моему приходу. Поэтому я оставила вежливость и сказала:
– Впусти меня.
Он немного подождал, словно считал, что я могу передумать – или что мне было бы лучше передумать – и распахнул дверь. В его квартире все было, как в прошлый раз, но как будто что-то изменилось. В атмосфере, в воздухе. Появилось какое-то напряжение.
Я услышала шорох на кухне и направилась туда. Стефан молча пошел следом. Я открыла дверь – и остолбенела. На диванчике, поджав под себя ноги, сидела девушка. Что я подумала? А что я могла подумать?! Все было очевидно! Но Стефан просто стоял, опираясь о дверь, словно ничего не происходило, словно этой девушки не было вовсе.
– Кто она? – спросила я.
– Марина, – ответил Стефан.
От тона его голоса мне почему-то стало спокойней.
– Марина, – повторила я. – Кто такая Марина?
– Знакомая.
Марина, бледная, ослабленная, сидела, глядя в пространство между мной и Стефаном. Алкоголь? Наркотики?
– Тебе лучше уйти, – сказал Стефан.
Меня не нужно было уговаривать дважды: я бросилась вон из дома и только у подъезда поняла, что такси уехало. Потом я бежала, долго, без оглядки, пока не оказалась на окраине, на улице с чередой одинаковых облезших деревенских домов. Многие из них были заброшены, с выбитыми стеклами, покосившимися заборами и травой до окон. Рядом находилась стройка, стоял подъемный кран, но не было ни души. Мне стало не по себе. Ветер усилился, небо потемнело, скоро мог пойти дождь, а я была в коротком платье на тонких шлейках, в этом жутком месте.
Я растерялась по единственной причине – в моей голове была только та девушка, Марина. Я пыталась сосредоточиться, чтобы принять решение, а вместо этого снова и снова видела ее пустой взгляд.
Я зажмурилась, чтобы сдержать слезы, потом открыла глаза – и мое сердце остановилось: передо мной стоял Стефан.
– Из всех мест в городе ты выбрала именно это? – спросил он.
Его торопливый, гневный шепот прозвучал зловеще.
– Я…
– Ты ворвалась в мой дом, застала меня врасплох, а потом сбежала в самое опасное место в городе. Туда, где нет свидетелей, туда, где нет никого, кто мог бы мне помешать?.. – Он поднял руки к моим плечам, его пальцы были скрючены, как когти, казалось, он хотел схватить меня – так сильно, что сломаются кости. Но я не испугалась: Стефан никогда бы не причинил мне боли.
– Помешать?.. – переспросила я.
– Тебе следует быть осторожной. Ты многого не знаешь обо мне, Илона.
– Так расскажи мне! – попросила я.
Он отошел на шаг. Его лицо, перекошенное злобой, постепенно расслаблялось. А потом Стефан произнес то, что я надеялась не услышать от него никогда:
– Возможно, нам не стоит больше встречаться.
Вот так. Просто единственный незапланированный приезд, единственное действие, несогласованное со Стефаном, – и я услышала ТАКОЕ!
От этих слов во мне словно открылась черная дыра, но я не дала ей разрастись: не медля ни секунды, подошла к Стефану и буквально впилась поцелуем ему в рот.
Он удерживал позиции всего мгновение, а потом сам набросился на меня с таким жаром, что стало ясно: расставания не будет.
Но это был ужасный день.
Мысль о том, что мы можем расстаться – вот так, из-за пустяка, просто потому, что однажды я поступлю по-своему, – до сих пор разъедает мне сердце. Я не хочу даже думать о расставании. Этого никогда не должно произойти.
28 июля
Господи, что у меня за почерк! Мое сердце колотится так сильно, что дрожит рука. Мне бы сейчас не дневник вести, а скакать галопом, сутки напролет, как Мария Стюарт. Любовь разрывает меня. Тот, кто не чувствовал такого, жизнь прожил зря.