Уничтожь меня (ЛП)

— Ничего. Абсолютно ничего. Он мудак. — К ней почти возвращается самообладание, затем она хнычет: — Я думала, заказы отменили?
— Только тот, что был на мою семью, — шепчу я, чувствуя себя никудышной подругой из-за того, что согласилась пойти куда-то.
Нам следовало просто остаться здесь.
— Боже, — выдыхает она, обхватывая себя руками. — Я могла умереть сегодня.
— Ты не умерла. — Я обнимаю ее. — Ты жива.
Мы стоим в тишине, пока шок медленно проходит и наступает реальность, затем Эбби бормочет:
— Они спасли мне жизнь. Я в большом долгу перед ними.
Да, это так.
Одному Богу известно, к каким последствиям это приведет. Тревожное чувство, которое возникло у меня в магазине, никуда не делось. Более того, оно усилилось.
Надвигается буря, и я не уверена, что мы с Мишей ее переживем.
Глава 31
Миша
Сдав оружие охранникам, я смотрю на Армани и Алека.
— Ну, это было охуительно дерьмовое шоу, — бормочет Алек, выглядя чертовски злым.
— Да, — соглашается Армани. Он качает головой. — Это был удар по Эбби, и мы остановили его.
Виктор сойдет с ума.
Мы все равно что мертвецы.
— Блять, — кричит Алек, начиная расхаживать по фойе.
— Дай мне посмотреть, что я могу сделать. — Я ухожу и сворачиваю в коридор, ведущий к кабинету директора Козлова.
Дверь уже открыта, и охранник машет мне, приглашая войти.
Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, директор Козлов качает головой.
— О чем, блять, ты думал?
Я не удивлен, что он уже знает, хотя это произошло двадцать минут назад.
— Я просто среагировал. Они стреляли по всем нам, а не только по Эбби.
Я пошел против прямого приказа Виктора Ветрова. Христос. Я остановил удар, нанесенный главой Братвы.
Блять. Это плохо. Очень, блять, плохо.
Директор Козлов снова качает головой, затем говорит:
— Тебе придется объясниться с Виктором. Он будет здесь завтра утром.
Господи.
Директор Козлов встречается со мной взглядом, и я вижу проблеск сострадания.
— Приведи свои дела в порядок, Миша. Я понятия не имею, что сделает Виктор.
Мой желудок проваливается в самую глубокую яму ада, и я киваю, прежде чем сказать:
— Спасибо вам за все. Для меня было честью тренироваться здесь.
Повернувшись, я чувствую, что мои ноги словно налились свинцом, пока иду обратно к Алеку и Армани.
Я скажу Виктору, что это все я. Я возьму вину на себя.
Мои друзья все еще находятся в фойе. Армани прислонился к стене, а Алек расхаживает взад-вперед. Их взгляды устремлены на меня.
Смягчить удар невозможно, поэтому я просто выпаливаю это.
— Виктор на пути в Академию Святого Монарха. Он будет здесь завтра утром.
— Господи Боже, — кричит Алек, затем бежит к лестнице.
— Куда ты идешь? — кричу я ему вслед.
— Позвонить, блять, своей семье и попрощаться.
Сделав глубокий вдох, я перевожу взгляд на Армани.
— Я разберусь с этим завтра. Сделай все возможное, чтобы Алек молчал. Я возьму вину на себя.
Он качает головой.
— Мы вместе вляпались в эту историю.
Я подхожу к своему другу и, схватив его за плечи, встречаюсь с ним взглядом.
— Мне нужно, чтобы ты остался жив. Ты должен позаботиться о Тиане. Ты единственный мужчина, которому я доверяю ее. Пожалуйста, брат.
Мы долго смотрим друг на друга, прежде чем Армани кивает.
Почувствовав вспышку облегчения, я спрашиваю:
— Ты женишься на ней?
Он снова кивает.
— Женюсь.
— Подари ей жизнь, о которой она всегда мечтала, Армани. Это единственное, чего я хочу. Мне нужно знать, что моя сестра с хорошим мужчиной.
— Я позабочусь о ней. — Его голос срывается, и, прочистив горло, он добавляет: — Я также буду присматривать за Авророй.
Я отпускаю Армани и резко втягиваю воздух, как от удара.
Есть большая вероятность, что завтра я умру.
Как, черт возьми, мне сказать это Авроре?
— Иди к Алеку и ничего не говори девочкам. Я не хочу, чтобы Аврора волновалась, пока это не произойдет, — бормочу я, меч моей неминуемой смерти тяжело нависает над моей головой.
 
Армани сжимает мое плечо, прежде чем направиться вверх по лестнице.
Выйдя из парадных дверей и увидев одного из охранников на перекуре, я подхожу ближе и спрашиваю:
— У тебя есть запасная?
— Конечно.
Он протягивает мне сигарету, и прикурив, я делаю глубокую затяжку и смотрю в чистое голубое небо.
Мы курим в тишине, и когда охранник заканчивает, он кивает мне и возвращается на свой пост.
Единственное, на что я могу сейчас надеяться, — это на быструю смерть. Пуля в голову.
По крайней мере, я успел полюбить Аврору.
Я прожил достаточно долго, чтобы увидеть, как Тиана превращается в красивую женщину.
— Миша?
Когда я оглядываюсь через плечо, то вижу, как Аврора спускается по ступенькам.
— Как Эбби? — Спрашиваю я, щелчком выбрасывая сигарету в куст.
— Она в порядке. Все еще немного шокирована. — Ее глаза изучают мое лицо. — Где Алек и Армани?
Я киваю в сторону замка.
— В своих апартаментах.
Ее глаза снова скользят по моему лицу.
— А как ты?
У меня не все в порядке, моя маленькая лань.
— Я в порядке, — лгу я. Сократив расстояние между нами, я заключаю ее в объятия. — Я в порядке.
— Не похоже, что ты в порядке, — шепчет она, пока ее рука движется вверх-вниз по моей спине в успокаивающем прикосновении.
— Я просто прихожу в себя после нападения. Не волнуйся за меня.
Ты сильная женщина. Ты справишься и без меня.
Она отстраняется и, обхватив мою челюсть ладонями, говорит:
— Спасибо, что защитил нас.
Я киваю и, наклонившись, нежно целую ее в губы. Когда я отстраняюсь, то шепчу:
— Я люблю тебя, Аврора.
Уголок ее рта приподнимается.
— Я тоже тебя люблю.
Будь счастлива и живи полной жизнью за нас обоих.
Взяв ее за руку, я тащу ее обратно в замок.
— Не хочешь чего-нибудь поесть? — спрашивает она.
Я качаю головой, направляясь к лестнице.
— Нет. Я хочу побыть с тобой наедине.
На ее губах появляется улыбка, и она прижимается ко мне, пока мы поднимаемся по лестнице. Я веду ее в свой номер, не желая, чтобы Эбби нам помешала.
Закрыв за нами дверь, я веду Аврору в свою спальню.
Когда я беру ее шелковую блузку и стягиваю ее через голову, она хихикает:
— Ладно, тогда еда может подождать.
— Я изголодался только по тебе, — говорю я, тяжелый груз на моих плечах напрягает мой голос.
Аврора кладет руки мне на подбородок, затем бросает на меня обеспокоенный взгляд.
— Что случилось?
Я качаю головой.
— Просто прихожу в себя от пережитого. Ты мне нужна.
Уголок ее рта приподнимается в любящей улыбке.
— Я твоя.
Подняв руку, я убираю пряди с ее лица. Я смотрю в ее изумрудные глаза, и в моей груди закипают эмоции.
— Я люблю тебя, Аврора. Так чертовски сильно. — Я чувствую, как слезы наворачиваются на глаза, но сдерживаю их. — Я буду любить тебя всю свою жизнь. До моего последнего вздоха, а потом я найду способ любить тебя и в загробной жизни.
— О, малыш, — шепчет она, когда слеза скатывается по ее щеке. — Я чувствую то же самое по отношению к тебе.
Я не спешу раздевать ее, покрывая поцелуями каждый дюйм ее кожи. Когда она обнажена, я говорю:
— Ложись на кровать, красавица.
Я смотрю, как она забирается на матрас, пока я раздеваюсь.
Какое-то время я смотрю на видение, лежащее на моей кровати, и молюсь о том, чтобы взять ее образ с собой, куда бы я ни отправился после смерти.
Переползая через тело Авроры, я ложусь на нее сверху и упираюсь предплечьями по обе стороны от ее головы. Никаких прелюдий, моя потребность быть внутри нее слишком сильна, чтобы ее игнорировать.
Когда я проникаю глубоко внутрь женщины своей мечты, я не свожу с нее глаз.