Без права на развод (СИ)

  
Глава 39
 
— Тебе не обязательно туда идти, — Рома облокачивается на капот машины. — Мы можем вернуться домой.
— Нет, — уверенно отказываюсь. — Ты сам меня в это втянул, Алимбаев. Свалил на мою голову новости, а я — разбирайся.
Рома лишь улыбается, ничего не отрицает. Смотрит на меня, пока я изучаю ничем не примечательный подъезд.
Где-то там, на девятом этаже, живёт моя двоюродная сестра. Ощущения… Непонятные.
Я больше недели решалась — ехать или нет. Нужно вообще или забыть к чертям. Эта Марина для меня чужая.
Нет тёплых чувств, но нет и отторжения. Смешанные эмоции.
Впрочем, как и к Роме, который вызвался поехать со мной. Киру мы оставили у свекрови на выходных, а сами рванули в другой город.
Это не перемирие.
Это…
Нечто.
Меня ломает. Тянет к нему. Снова в пыль стирает.
Почему нельзя разлюбить человека по щелчку пальцев?
Почему даже со штампом в паспорте ничего не проходит?
Только сильнее зудит внутри. Жжёт, заражением расползается. Мешает думать нормально.
Я люблю Рому — это факт.
Я хочу его разлюбить — невыполнимое желание.
Я знаю, что смогу. Со временем. За год, два, десять — но это пройдёт. У всех же проходит, а я не особенная. Просто нужно время. Лечение от болезни под названием «любовь».
Я не останусь одна. Сейчас я в себе уверена куда больше. Я вижу чужие взгляды, не сомневаюсь в том, что для многих я всё ещё ничего такая.
Могут быть новые отношения.
Да.
Только внутри всё противится этому. Тошноту вызывает.
По факту, вопрос мужа (бывшего-бывшего-бывшего) был самым важным.
Нужен или нет.
Хочу я чего-то или нет.
И от этого зависит всё.
Я знаю ответ. Такой простой. Слабый, жалкий, но на поверхности плавает.
Намного глубже другой момент. Смогу ли я простить? Забыть, словно ничего не было. Жить дальше, а не постоянно дёргаться в сомнениях.
Я не уверена.
Ничего не знаю.
Где шпаргалка по отношениям?
После развода я попросила Рому о времени. Подумать, проанализировать, взвесить своё состояние.
Это просто привычка, тянет по заезженному маршруту.
Или тяга, потому что по-другому не получается? Нельзя просто.
— Ну? — Рома чуть встряхивает головой, отчего отросшая прядь падает ему на лицо. — Мне пойти с тобой?
Пальчики покалывает. От желания потянуться к мужу, поправить эту упавшую чёлку. Зарыться в мягкие волосы, вспомнить точно, какие они на ощупь.
Прижаться к колючей щетине, вдохнуть родной запах.
Столько этих хочется.
Которых я сама себе не позволяю.
— Я сама.
Решительно заявляю. Всю дорогу сюда прокручивала варианты, как пройдёт разговор.
С Мариной мы изначально списались в соцсетях. Обе отвечали аккуратно, напряжение через экран сквозило.
Но о встрече договорились.
Просто…
У неё никого тоже не осталось. И у меня. И захотелось проверить коннект. В конце концов, можно после уйти и забыть обо всём.
— Я подожду в машине, — соглашается Рома. — Ты мне только отписывайся, ладно?
— Думаешь, похитят? — пытаюсь шутить.
— Или ты их угробишь. Пойду соучастником, улики сотру. Просто держи меня в курсе, хорошо?
— Хорошо.
Обещание я выполняю. Несмотря на волнение от первой встречи, я время от времени отписываю Роме.
Даже когда мы с Мариной погружаемся с головой в детские воспоминания, я всё равно отписываю мужу. Пару строчек.
Разговор затягивается — я пишу мужу, чтобы он не ждал в машине. Хотя бы поел где-то, пока я тут.
Но Рома упрямый.
Ждёт, пока мы обсудим всё.
Оказывается, бабушка очень сильно разругалась с моей тётей после смерти родителей. Настолько, что они не общались.
Но и раньше, как я поняла, были тоже не близки. Просто в тот момент окончательно раскололись на две семьи.
Встреча затягивается намного дольше, чем я планировала. Не уверена, как дальше обернётся. Коннект есть.
Но с той же Ксюшей я чувствую себя намного уверенней.
Поэтому пока непонятно.
Но я рада, что это сделала. Закрыла вопрос, который терзал.
Теперь осталось решить, что с Ромой делать.
 
И в Новый год войти в новую жизнь.
— Почему расстёгнутая? — фыркает муж, встречая меня у самого подъезда. — Давай помогу с пуговицами.
— Ром, гипс же сняли. Я могу сама.
— Очевидно, не можешь. Начала раздетой гулять. На Киру рычишь, а сама…
У меня в груди екает от этого. Предательское сердце тут же реагирует.
Рома раньше так постоянно ворчал. Фыркал, когда я из университета выбегала без пальто к нему. Переживал, бухтел и накидывал на меня свою куртку.
А потом как-то перестал.
Теперь же…
Всё заново.
И я будто пьяна от накативших чувств.
— Дурак, — недовольно цокаю языком. — Ты всё время тут был? Мы же видели рядом кафе.
— Не хотел. Не переживай, с голода не умру. У меня свидание дальше по плану.
— Свидание? — я знаю ответ, но ревность царапает коготками. — И с кем?
— С одной обворожительной девушкой. Она любит котов, манговый чай и солёную еду.
— Я не соглашалась ни на какое свидание.
— А это уже не важно. Я давал тебе время. Честно старался не напирать. Окей. Время вышло.
— Я ещё не решила!
— Решила. Просто тебе страшно. Это нормально. Будем работать с этим по ходу дела. Я буду делать всё, чтобы этот страх ушёл. Но пока…
Мужчина подталкивает меня к машине. Настойчиво усаживает в салон, не давая даже возразить.
Но, откровенно, я не особо пытаюсь. Что-то фыркаю для вида, но по самодовольному лицу Ромы понимаю, что это не работает.
Он ныряет головой в салон, почти сталкивается носом с моим. Его губы непозволительно близко. Кожу пощипывает.
— Девушка, я похищаю вас для свидания, — нахально усмехается Алимбаев.
— Ром…
— Отлично. Вы знаете моё имя. А ваше?
— Евлампия, — фыркаю, стараясь не поддаваться заразительной улыбке.
— Врать похитителям нельзя.
— Кто сказал?
Рома смеётся, закрывая дверь. Я подхватываю, когда слышу щелчок замка. Он меня запер? Думает, я настолько с ума сошла?
Наблюдаю, как муж быстро обходит машину. Падает на водительское сидение, заводит двигатель.
— Осторожность не помешает, — отвечает на мой осуждающий взгляд. — Так, будем знакомиться? Рома, тридцать лет. В прошлом — редкостный мудак. Сейчас исправляюсь.
— И почему же?
— Потому что как мудак я потерял очень многое. Больше так не хочу. А, я временно безработный. Получил предложения о работе, но пока выбираю.
— Должность руководителя?
— Явно нескоро. Но я больше не спешу. Знаешь, решил, что сейчас я лучше время семье уделю.
Наверное, так бывает. Когда люди начинают меняться после того, как стало слишком поздно. Перешагнули грань и поняли, что сделали это зря.
Я вот представить не могла, что мне будет дико не хватать дома будильника в самую рань.
Банально.
Слушать сонное ворчание мужа, толкать его холодными пятками. И прижиматься на секунду, просто для того, чтобы почувствовать его тепло.
А ещё…
Мне нравилось готовить кофе Роме по утрам. Раньше, да. До момента, когда на меня свалилась гора из домашних обязанностей.
Готовить в турке, правильно. Слышать приближающиеся шаги, получать поцелуй в плечо.
Нежится в его объятиях, пока кофе закипает.
А потом всё превратилось в обязанность.
И потеряло свою магию.
Рома знает, что он потерял. Знает, что потеряет окончательно, если снова оступится.
Я… Понимаю, на какой риск иду.
— Семье, значит? — спрашиваю, справившись с голосом.
— Да. У меня есть дочь. Чудесная и активная. Бедовая немного, но это в маму.
— Эй! Почему это?
— Мама там такая же. Любит то ногу подвернуть, то руку сломать. То себя вдовой сделать, меня в могилу отправив. Но я заслужил, не подумай.
— Очень заслужил. Значит, свидание?