Дрейф-механик (СИ)

Под тяжёлым взглядом аристократа я предпочёл заткнуться. Тот подошёл ближе и ещё несколько секунд рассматривал меня изучающе, как диковинку из музея. После чего произнёс:
— Мы поступим так. Сейчас спустимся на дуэльное поле и там вы, Солодов, продемонстрируете свой навык работы с шестёркой лун. Если он подтвердится, то мы продолжим беседу. Если же нет…
Он не договорил. Вытащил из шкафа, скрытого в стенной нише, пальто с бобровым воротником, надел его, и мы покинули кабинет. В молчании спустились на лифте, вышли из башни — не к парадным воротам, а во внутренний двор. Фактически, впрочем, это было целое поселение, отгороженное высокими стенами от остального города. Здесь имелись и хозяйственные постройки, и жилые домики из камня и дерева — для тех, кто служил династии, но ранг имел невысокий.
И, разумеется, внимание приковывал символ Дома — раскидистый старый клён, который рос прямо напротив башни. Вокруг него были установлены линзы, преобразующие лунную тягу, чтобы создать островок тепла. Крона зеленела, и лишь местами её тронула позолота. Клён жил по собственному календарю, вопреки царящей вокруг зиме.
Площадка для поединков, вымощенная каменными плитами, пряталась за забором. Она имела форму квадрата и была заботливо обихожена — ни снега, ни наледи. По периметру её окружали лавки в два яруса — нечто вроде мини-трибун.
Когда мы к ней шли, за нами пристроились двое наследников-по-луне, но отец Яромила обернулся к ним и покачал головой. Они отстали без возражений, хотя разочарование на их лицах читалось явственно.
Глава Дома открыл вместительный ларь, установленный у края площадки, и сделал приглашающий жест. Я заглянул внутрь. Там хранился тренировочный инвентарь, простейший на вид — несколько щитов, закреплённых вертикально в пазах, и железные булавы.
— Возьмите щит, Солодов. Тот, который потолще.
В других обстоятельствах я решил бы, что надо мной издеваются. Круглый щит имел в толщину треть пяди и примерно аршин в диаметре, при этом был цельнометаллическим. Ради эксперимента я попытался его поднять, не используя тягу, но весил он пудов десять.
Тогда я притянул к нему «жгут» — помогла декабрьская луна, которая висела выше других и была удобнее для подъёма тяжестей. В лунном зрении «жгут» выглядел как голубоватый луч, полупрозрачный и бледный. И становился ещё бледнее по мере удаления от щита, практически исчезая на расстоянии вытянутой руки. Судя по всему, инвентарь был специально настроен для такой визуализации.
Вытащив щит из ларя, я вопросительно посмотрел на аристократа. Тот пояснил бесстрастно:
— Задача — не уронить. И не упасть самому.
Почти сразу стало понятно, где кроется подвох.
Щит начал вырываться у меня из руки. Его тянуло куда-то влево, в ту сторону, где висела сентябрьская луна. В лунном зрении замерцал ещё один луч, на этот раз жёлтый. Тяга нарастала с каждой секундой.
Я мысленно потянулся к той же луне. Концентрация, импульс, блок — субъективно это воспринималось так, будто я за секунду выплеснул часть своего резерва. Это было физически неприятно. Зато и щит перестал дёргаться в руке. Я отсёк вредный вектор тяги — луч больше не мешал, хоть и остался видимым.
Работа с двумя лунами из шести — сейчас я продемонстрировал уровень, доступный одарённым простолюдинам.
Но испытание продолжалось. Подключилась январская луна, а следом за ней ноябрьская. Лучи имели, соответственно, синий и охристый оттенок. Щит задёргался вновь. Мне и в этот раз удалось его удержать, но это было непросто. Дыхание сбилось, пот заливал глаза.
Четыре линии тяги. Уровень наследника-по-луне.
Старший аристократ переглянулся с сыном. Не спеша снял пальто и бросил его на лавку, оставшись в костюме-тройке. Вытащил из ларя двухаршинную булаву — без шипов, но с внушительным утолщением на конце.
Бить он сразу не стал. Для начала всего лишь ткнул булавой в мой щит.
И это стало сигналом для февральской луны, висевшей у меня за плечом. Она метнула к щиту лиловую нить и дёрнула его на себя. Я чуть не опрокинулся навзничь. Но удержавшись всё-таки на ногах, отсёк наглую луну.
 
Вот тут-то он и ударил.
Когда Кормильцев-старший размахивался, булава замерцала, концентрируя тягу. А я отчаянно потянулся к шафрановой луне октября, маячившей впереди. Она вцепилась в мой щит, превращая его в надёжный заслон.
Железная булава со всего размаху саданула в центр щита.
Будь я обычным человеком, меня бы вынесло за пределы площадки. Но благодаря лунной тяге я устоял.
Эхо от удара затухало в окрестностях. В ушах у меня звенело, перед глазами плыли цветные кляксы. Мой щит, к которому стягивались лучи от шестёрки лун, казался всё тяжелее. Я понимал, что выроню его очень скоро. И концентрировался — на случай, если аристократ решит пробить ещё раз.
Но он произнёс:
— Достаточно.
Я, шатаясь, добрёл до края площадки, вернул щит в ларь. Обессиленно опустился на лавку, жадно глотая морозный воздух. Аристократ тем временем тоже положил булаву на место, надел пальто и теперь стоял, разглядывая меня и о чём-то сосредоточенно размышляя.
Когда я наконец отдышался, он заговорил:
— Итак, один вопрос снят. Теперь я верю, что вы — действительно пришлый. Никто другой не выдержал бы подобной нагрузки. Признаюсь честно — для меня такой поворот стал большим сюрпризом.
— Спасибо…
Слова из меня выдавливались с натугой. Он кивнул и продолжил:
— У меня появились соображения на ваш счёт. Но сначала закончим тот разговор, который мы начали в кабинете. Вы заявили, что не хотите идти на службу в наш Дом. Так на что же вы в таком случае претендуете? Предельно откровенно, пожалуйста.
— Прежде всего — на денежную награду…
— Считайте, что она у вас есть. Ещё?
— Я не был уверен, стоит ли мне раскрывать инкогнито… Но когда поднялся к вам в башню, интуиция подсказала — надо рискнуть… Если говорить в общем, то меня крайне интересует Дрейф… И как вариант — временное сотрудничество с тем Домом, который его курирует…
— Интересный ход мыслей. И я, пожалуй, предложу способ, который при удачном раскладе позволит вам оказаться в гуще событий. Вы непосредственно увидите то, о чём простой обыватель может только мечтать. Но для этого вам придётся выполнить два условия.
  
Глава 6
 
— Прежде всего, — сказал отец Яромила, — вы должны доказать, что у вас нет скрытых мотивов и тайных замыслов против нашего Дома. Я должен удостовериться, например, что вы не шпион. Хотя эта последняя версия представляется мне сомнительной. Использовать пришлого для шпионских интриг — слишком экзотично и расточительно, на мой взгляд. Но проверить надо.
— Каким же образом? — спросил я. — Могу, конечно, дать слово, что ничего такого не замышляю. Но вряд ли вам этого достаточно.
— Есть один старый, но верный способ. Неофициальный и, прямо скажем, небезупречный в юридическом смысле. Вы испытаете малоприятные ощущения. Поэтому я хочу заручиться вашим добровольным согласием. Вы готовы?
Я вяло пожал плечами:
— Отступать уже просто глупо. Да, я готов. А второе условие в чём будет заключаться? Вы сказали, их два.
— Второе я назову, когда пройдёте проверку.
— Ясно…
— Прошу за мной. Ситуация такова, к сожалению, что на счету каждая минута.
— Мне тоже с вами, отец? — спросил Яромил.
— Нет, побудь пока у себя. Позову, когда мы закончим.
Я тяжело поднялся и поплёлся за главой Дома. Мы с ним вернулись в башню, но в кабинет подниматься уже не стали. Прошагали по коридору первого этажа и упёрлись в дверь, обитую серебром. Взглянув лунным зрением, я увидел лучи-ловушки, которые к ней тянулись.
Кормильцев-старший приложил руку к одной из гладких пластин, вставил ключ в замочную скважину. Дверь открылась. За ней была каменная лестница, ведущая вниз, в подвал. Меня это не особенно вдохновило, но свои мысли я предпочёл держать при себе.
Под землёй обнаружился ещё один коридор. Хозяин отворил невзрачную дверь и посторонился. Переступив порог, я оказался в тесной каморке. На каменных стенах, грубо отёсанных, крепились лунные лампы, засветившиеся, когда мы вошли. Из мебели наличествовало лишь деревянное кресло. Или, точнее, стул-переросток — из толстых брусьев и с подозрительными скобами на непропорционально высокой спинке.