К чему приводят девицу… Ночные прогулки по кладбищу

— Хватит вам детей пугать! — цыкнула на нас Этель.
— Мы все равно не боимся, — дружно пискнули младшие. — И мы уже не дети!
— Если будем продолжать в том же духе, то скоро на наши крики кто-нибудь да заявится! — одернула нас Йена.
Дальнейший путь снова продолжили в молчании. Младшие жались к нам. Вот так и шли: впереди — Этель с лопатами, а позади мы всей гурьбой. Никому не хотелось идти последней. Лисса и Латта часто оглядывались.
— Нехорошее у меня предчувствие, — шепотом произнесла Латта.
— На сей разя с ней согласна, — также тихо промямлила Лиссандра.
— Да ладно вам, — тихо сказала Йена, — не нагнетайте, и так боязно.
Сказано все это было тихонько, но Этель все равно услышала, резко остановилась, развернулась и прошипела:
— Если боитесь, то возвращайтесь домой! И сидите всю жизнь под крылышком родительниц. А если хотите хоть что-то интересное в жизни повидать, то забудьте про страх и следуйте за мной!
Мы с девчонками переглянулись и в молчании потопали дальше.
— И правда, — преувеличенно бодро прошептала Лисса, — чего это с нами происходит? В имение ведь уже много раз ходили, да и на старом кладбище бываем каждый год. А то, что ночь на дворе? Да какая разница! Ночью темно только, а так никакой разницы нет!
«Ага! Как же никакой? — возмутилась я про себя. — Все знают, что ночь — самое активное время для всех темных дел».
По лицам Лиссы и Йены я поняла, что они думают так же, но свои мысли никто из нас не озвучил. Впрочем, младшие тоже знали об этом факте, но раз решили идти с нами, то молчали.
Вскоре мы вышли к двум столбам — это все, что осталось от ворот старого имения. Прошли сквозь них. Ночью столбы казались спящими стражами, охраняющими покой заброшенного поместья. Впрочем, нас они знали. Мне даже показалось, что «стражи», скрипнув, поклонились нам в приветствии. Я помотала головой. Да уж! В темноте и не такое пригрезится! Хотя и сестры повели себя странно: Тинара хлопала глазами, Латта шептала молитву, а Йена с Лиссой несколько раз оглянулись. Одна Этель целенаправленно шла вперед, ни на что не обращая внимания.
Территория бывшего имения за прошедшее время заросла бурьяном и кустарником, хотя проход к фундаменту старого дома оставался. Но мы направлялись не к нему, поэтому пришлось перелезать через бурелом, обычно до погоста прокладывали дорожку, но в этом году этого еще не сделали, а за прошедшие осень и зиму здесь все было завалено ветками. Родительницы еще не успели добраться до семейного кладбища, а крылатские ни в какую идти туда не хотели. Так что мы были первыми.
— Надо было дождаться, когда дорогу расчистят, или самим днем наведаться сюда, — ворчала Лиссандра.
— Только почему-то ты лишь теперь подумала об этом! — недовольно заявила я.
На что Этель опять прошипела:
— Если вам что-то не нравится, то вы всегда можете вернуться!
Мы вздохнули и бодро потрусили за старшей сестрой. Мне на территории имения стало спокойно, и страх куда-то улетучился. Такое ощущение, похоже, было у всех. Видимо, правда знающие люди говорят о том, что «родная землица всегда помогает».
Проход через бурелом в темноте оказался трудным и долгим. Мы изрядно вымотались, но все-таки дошли до кладбища. Старый погост по периметру обрамляла такая же старая фигурная изгородь с начавшим зеленеть эльфийским вьюном и цветами офиры рядом с ней. Вошли в ворота и перевели дыхание. Огляделись: справа белел единственный склеп на кладбище, там покоились та самая эльфийка Мирисиниэль мир Лоо’Эльтариус и ее муж Рейн ир Озарон. Остальные предки были захоронены в более скромных могилах, представляющих собой простые холмики с надгробиями из серебра с позолотой.
Лисса достала флягу с водой, шумно отпила и передала мне, сделав глоток, я передала питье дальше. Этель все это время стояла чуть в отдалении, нервно притопывая ногой. В этой части кладбища было спокойно, но нам предстояло идти дальше, туда, где раньше хоронили простых жителей Крыла, а искомая могила находилась в самом конце.
Время шло, и нам надо было поторопиться, поэтому мы отправились дальше. Снова стало тревожно и неспокойно на душе. Идти пришлось гуськом. Неухоженные холмики осели, мы рисковали запнуться об упавшие надгробия, наступить на просевшую могилу или провалиться в яму. И вот в самом конце блеснула серебряная ограда.
 
— Дошли, — прокомментировала Этель, бросив лопаты на землю. Умаялись мы знатно, поэтому не спешили браться за дело, да и боязно было начинать. Недаром бабушка серебряную оградку поставила! А мы вот хотим…
— А что мы здесь хотим? — последнее я произнесла вслух.
— Как что? Забрать свое! Ведь венец принадлежит нашему роду! — ответила Этель и стала перелезать через ограду. — Кто со мной?
Мы в нерешительности переминались с ноги на ногу.
— Лопату хоть подайте! — попросила Этель. — Время не ждет!
Я подала одну из лопат, а девочки не двигались с места. Тут же из-за ограды послышались глухие звуки ударов о землю.
Я огляделась: на востоке занималась заря. Скоро станет совсем светло. Йена тоже задумчиво смотрела на горизонт.
— И вправду, чего ждать? — изрекла она и подняла другую лопату, намереваясь отправиться на помощь Этель.
— Погоди, — после некоторых раздумий остановила ее Лисса.
Йена остановилась и оглянулась на нее. Я задумчиво копала землю носком туфли.
— Чего ждать? — переспросила Йена.
Лиссандра еще раз что-то обдумала, кивнула сама себе и произнесла:
— Этель, ты говорила, что у тебя есть какие-то заклинания некромантов?
Старшая кузина прекратила копать, подняла голову и кивнула, а я взглянула на ее работу. Продвинулась она недалеко — ямка была совсем неглубокой.
— Послушай, — между тем продолжила рыжая, — мы так до полудня промучаемся, вот уже заря занялась. Может, нам ускорить процесс?
— И как? — заинтересовалась Этель, взглянув на посветлевший горизонт.
— А так! Есть ли у тебя заклинание для поднятия мертвецов?
Дождавшись кивка Этель, она продолжила:
— Так вот и подними ее. Пусть сама себя откапывает!
— Мм? — задумалась Этель, а потом просияла. — Насколько я помню, поднявший может управлять поднятым. Вот пусть госпожа колдунья сама себя откопает и отдаст нам венец, а потом зароется обратно.
У меня в голове промелькнула какая-то мысль, пытаясь ее поймать, я отвлеклась от происходящего. Очнулась, когда увидела, что все сестры смотрят на меня.
— Что?
— Заколку, говорю, давай. У тебя самая острая, — протянула ко мне руку Лисса.
— Зачем???
— Как зачем? Для поднятия мертвых кровь нужна! — просветила рыжая.
Я с опаской вынула из прически серебряную заколку с заостренным наконечником. Лиссандра подскакала к Этель, а та сказала:
— Так, чего стоим? Быстро все встаем по периметру оградки. Лисса — ты будешь мне кровь пускать, чай будущая боевая ведьма, привыкай!
Мы вчетвером медленно разошлись и встали по четырем углам ограды, зажгли светлячков. Глядя, как Лисса подносит заколку к пальцу Этель, я наконец поняла и крикнула:
— Погодите!
Дождавшись, когда девочки посмотрят на меня, продолжила:
— Рассвет… самое начало! Разве вы забыли, что наступает время Лютого?
— И что? — недовольным голосом осведомилась Этель.
— Забыла разве, что даже темные стараются не колдовать в это время. Все заклинания действуют наперекосяк. Время Лютого — время черных!
Сестры задумались, а Йена выдала:
— Да вы что? Забыли? Там уже скелет лежит! Если что-то пойдет не так, как надо, то сразу лопатой по черепушке ударим, и все! Дел-то!
— Верно! — кивнула Этель.
— А ты, Нилия, панику не наводи и не пугай! — погрозила мне Лиссандра.
Я закатила глаза:
— Тогда давайте быстрее! Утро не ждет!
Лисса кивнула и спросила:
— Все готовы?
И, не дожидаясь нашего ответа, вонзила заколку в палец Этель. Капли крови упали на землю, а старшая кузина начала читать заклинание вызова мертвых на языке дайн — подземных жителей. Нашей задачей стало повторение последних трех слов в четверостишии.