Неоспоримый (ЛП)
Дедушка запер мою бабушку в течение нескольких дней после знакомства с ней, вопреки желанию обеих их семей. Они стали мужем и женой через неделю после знакомства друг с другом и были женаты пятьдесят лет, прежде чем он неожиданно скончался от не выявленного порока сердца. Мужчина, по которому я скучал каждый божий день.
— Ты узнаешь, что она твоя, — обычно говорил дедушка. Но я не до конца верил в это, пока это не случилось со мной.
Хавьер испытал это много лет назад. Леона попала в поле его зрения, и с тех пор его мир охватил ее. Они были одной из самых счастливых пар, с которыми я когда-либо сталкивался. Она была хороша для него, а он для нее. Даже если она заставляла его преследовать ее почти год, это окупилось.
Я не говорил, что любил Ческу, потому что любовь вырастала на фоне проникновения в другого человека и путешествия, чтобы узнать его изнутри. Я почувствовал это притяжение к ней и с уверенностью понял, что потенциал был на лицо. Любовь с первого взгляда была ерундой, но я верил в связь и инстинкт.
Я устроил женщине, о которой идет речь, экскурсию по моему дому, желая, чтобы она чувствовала себя здесь комфортно. Ческа осмотрелась вокруг, похвалив дизайнера за работу внутри. Дом был сделан со вкусом, с чувством расслабленности. Леона попала в точку, когда я изложил свои предварительные условия, она была на седьмом небе от счастья от комплиментов, в то же время смущенно склоняя голову. Я любил ее как сестру, гораздо больше, чем свою сводную сестру, которую видел всего несколько раз за эти годы.
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть еще недвижимость по всему Коста-дель-Соль? — Ческа вытаращила глаза, снимая с головы солнцезащитные очки и устраиваясь поудобнее в шезлонге.
Я расставил обе ноги.
— Да, у меня есть арендуемая недвижимость и бизнес.
— Ты хорошо зарабатываешь на них?
Она намекнула, без сомнения, желая вытянуть из меня каждую незначительную деталь, чтобы узнать больше.
— Деньги — это просто деньги.
— Говорит человек, которому это достаточно удобно, может обойтись без этого, — возразила Ческа, но без ехидства. Просто высказывала обоснованную мысль.
Я спрятал усмешку, вытирая рот рукой. Верно.
— Я совладелец множества баров и клубов, в основном в марбелье. Несколько разбросаны по побережью. Кроме того, я единственный владелец тренажерных залов для апперкотов, которые созданы специально для ММА.
— ММА, да? Такой маленький мир. Мой брат дружит с Беном, который, так уж случилось, один из твоих лучших друзей.
Она сделала паузу; мысли отразились на ее лице. Мне понравилось, что ее реакции по лицу и телу было легко прочитать. Не принужденная и не наигранная, как у многих женщин, с которыми я сталкивался.
— Ты знаком с моим братом Джошуа? Он знает тебя?
— Я знаю его только по тому, что его упоминал Бен.
И обыски, которые Хавьер провел от моего имени, после того как выяснил, кто такая Ческа.
Я сменил тему, уже полностью зная ее ответ.
— Чем ты зарабатываешь на жизнь? Не медсестрой, не так ли? — подразнил я.
Ческа от души рассмеялась.
— Определенно нет. Я одобряю тех, кто выбирает это в качестве карьеры, но это не для меня, — она вздрогнула. — Я парикмахер… в настоящее время безработная. Отсюда мой импровизированный длительный отпуск здесь.
Откинувшись на спинку шезлонга, я подобрал ноги, чтобы лечь, забыв, насколько они удобные. Я недостаточно ими пользовался.
— Когда ты планируешь вернуться в Великобританию?
Нерешительная пауза, она поджала губы.
— У меня нет точной временной шкалы. Когда я буду готова, я думаю.
Она пожала плечами, но ее плечи были напряжены. Вероятно, проникая в ее сознание, где мы оказались вместе после того, как согласились быть в отношениях, я заранее заметил сомнения, промелькнувшие на ее лице. У меня есть планы, не волнуйся.
— Прекрати задавать вопросы, — объявил я. — Ты сейчас не работаешь, хорошо, расскажи мне подробнее о том, чем ты хочешь заниматься. Парикмахерское искусство, или у тебя есть другие карьерные пути, которыми ты хотела бы заняться?
— Парикмахерское дело — это было для меня, всегда, сколько я себя помню. Я ненавидела обязательное посещение школы. Мне не терпелось поступить в колледж и овладеть навыками, в которых я теперь уверена, — ее взгляд на мгновение отвелся. — Школа не предназначена для тех, у кого под кожей кипит творческий потенциал, кто мечтает выйти за рамки обычной, стандартизированной работы.
— В школе тебе было тяжело? — я уловила невысказанные слова.
— Очень. Мне повезло, что у меня было несколько хороших друзей и семья.
Я свесил ноги, усаживаясь боком на шезлонг, чтобы уделить ей все свое внимание. Солнцезащитные очки скрывали ее глаза цвета озера, в которых я мог утонуть. Ты уже утонул в них.
— Что случилось? — спросил я, заинтригованная.
— Ничего серьезного, скорее продолжение проблем, в основном с учителями, представляешь? — она покачала головой. — Я получила одни из самых высоких оценок по всем предметам в рамках моих GSCEs, но в течение многих лет до этого меня высмеивали за то, чем я хотела заниматься. Говорили, что я слишком умна, чтобы стричь волосы, что я могу заняться чем-то большим и лучшим, что я оказывала себе медвежью услугу и впустую тратила свой потенциал. Вероятно, не помогло и то, что мой брат был непреклонен в выборе пути борьбы. Мы были умными братьями и сестрами, и школа смотрела на нас и таких, как мы, свысока, желая продемонстрировать, что их ученики идут к светлому будущему, а не к тому пути, по которому мы шли. Я заботилась только о том, чтобы получить проходные баллы за свой курс в колледже, но когда взрослые сплотились против тебя и поверили своим собственным словам, заставив меня поверить, что я пожалею о своем выборе — это нанесло еще больший ущерб, когда они были теми, кто должен был поддержать тебя, — она нахмурилась.
Ческа была права насчет того, что взрослые причиняли вред ребенку, но это было не только потому, что они думали, что это правильно. Это также был пример конформизма — контролировать их. Не думай об этом. Мой взгляд упал на мою татуировку, и я отбросил бесполезные мысли, которым здесь не было места.
— И тебя беспокоит, что они могли бы сказать, если бы увидели тебя сейчас?
Я побарабанил пальцами по своей ноге.
— Нет, да. Я не знаю! — она выдохнула, снимая солнцезащитные очки, и села. Буря эмоций отразилась в ее взгляде. — Это все еще рана, которая однажды поднимает свою уродливую голову при голубой луне. Не помогает и то, что я потеряла работу и уехала. Я пытаюсь во всем разобраться и планировать дальнейшие действия, но иногда мне кажется, что я просто убегаю от своих проблем.
— Расскажи мне, какие у тебя планы.
Ее охватила неуверенность.
— Есть несколько вариантов, но я знаю, что я хочу делать. Если это возможно.
— Хочешь мой совет?
Я не стал ждать ее подтверждения, потому что ей нужно было услышать, что я хочу сказать.
— Тебе нужен четкий план, чтобы выполнить его, и ты должна быть последовательна в работе над ним. Ты разрабатываешь стратегию. Конечно, тебя может обескуражить время, затраченное на то, чтобы добраться туда, но ты должна расставить детали по нужным местам в определенное время. Планируй на долгосрочную перспективу. Если это произойдет раньше, чем ожидалось? Это бонус.
— Это то, чем ты занимаешься? — спросила она.
Моя штанга быстро ударилась о тыльную сторону моих зубов.
— Да. Я играю в долгосрочную игру и соответственно приспосабливаюсь к возражениям по ходу дела. Что касается твоих возможностей и того, чего ты действительно хочешь, перестань думать о мелочах. Мысли масштабно. Требуй большего.
Эти последние слова заставили ее глаза вспыхнуть голодом, когда она представила, как я произносил их в последний раз.
— Теперь скажи мне, чего ты хочешь. И чего ты добьешься, — потребовал я.