Однажды суровой зимой (СИ)

— Эстлин, — окликнула ее Малисса. Она почти бегом догнала сестру. Подошла вплотую. В глазах целительницы читалась растерянность. Она перешла на шепот. Впервые в жизни Малисса не знала, какие слова подобрать. — Пожалуйста, скажи мне, что я сошла с ума. Ты что… Ты… И Вендал… Вы?
— Зайди ко мне через час, сестра, — Эстлин поспешила дальше, лишь добавив: — Помнишь те платья, что мы носили в небесных чертогах? Пожалуй, я потрачу силы на портал и схожу за ними домой. Они стоят того, чтобы пойти в них на этот проклятый праздник.
  
— Долгий день. Стигмы и виолончель -
 
Большой зал Винграйнов блистал тем вечером. Не было недостатка ни в украшениях, ни в угощениях, ни в благородных гостях. Столь великолепные праздники случались разве что в честь королевских свадеб или крупных военных побед. Торжество по случаю возвращения принца Вендала более всех оценили те, кто утром присутствовал на суде предателя-магистра. Мрачность и угрюмость происходящего исчезли без следа.
Под высоким сводом потолка висели огромные хрустальные люстры. Толстые свечи в них, похоже, были зачарованы. Уж слишком ровно горели они, не капали воском на головы гостей. Кроме того, деревянные кессоны и потолочные балки украшали гирлянды мелких багряных цветов и зеленых листьев из королевской оранжереи. Такие же цветы были по всюду: на столах в вазах, на каминных досках, у оснований колонн и вокруг дверных арок.
Все камины в зале разожгли. Они давали достаточно тепла, чтобы как следует обогреть каминный зал. В натопленном помещении, украшенном цветочными гирляндами, гости вовсе забывали о том, что снаружи гуляет метель.
Накрытые столы стояли вдоль стен. На них уже красовались угощения в изобилии — от ярких фруктов в высоких вазах до ароматных копченостей на серебряных блюдах. Аппетитные запахи лились рекой. А слуги сновали тут и там с подносами. Они подавали горячее и закуски. Уносили грязную посуду. Подливали вино. И искренне старались угодить каждому.
Гостей рассадили согласно регламенту: чем ближе к столу монархов, что стоял на небольшом возвышении в дальнем конце зала, тем важнее приглашенное лицо.
Орис Винграйн никогда не был сторонником равенства со всеми поддаными подряд. Потому на многолюдных мероприятиях никогда и не бывало длиннющего общего стола, как некоторые короли любили накрывать через весь зал. Орис Винграйн всегда ссылался на то, что такие столы занимают все место и попросту мешают устраивать танцы после трапезы. Однако, подданные прекрасно понимали, что король попросту предпочитает держать определенную дистанцию.
За столом монархов были места лишь для монархов. Негласно. Во главе сидел сам король Кархолла. По правую руку от него — Вендал. По левую — место всегда оставалось пустым в память о покойной королеве. На прочих местах могли сидеть лишь короли других государств и их семьи. Такова была традиция дома Винграйнов. Сегодняший пир не стал исключением. Помимо правителя и его наследника за столом монархов сидели Макланды из Анверфела и Рилейны из Ульдара. Венценосные соседи, с которыми Орис Винграйн поддерживал теплые отношения.
Столы справа и слева от королевского всегда занимали магистры Кархолла, а также самые родовитые и богатые гости. Однако, ближний стол пока пустовал. Его накрыли на четыре персоны специально для нефилимов.
Впрочем, опоздание особых гостей мало кого волновало. Собравшиеся наслаждались красивой музыкой и приятным общением на фоне изысканных яств. Время от времени герольд возвещал о прибытии кого-то из опоздавших: бароны и лорды, которых в задержке никто не винил, ибо непогода разыгралась нешуточная. Кареты застревали в сугробах, а лошади ехали медленнее сквозь снегопад.
Гости время от времени подходили к столу монархов, чтобы выказать свое почтение хозяевам замка. Все без исключения восхищались отцом и сыном Винграйнами. Пожалуй, лукавили они не сильно. Было чем восхищаться.
Король Кархолла с гордым видом восседал за столом в своем огромном кресле с высокой спинкой. Он надел свою лучшую мантию, отороченную золотистым мехом. Темно-синие, точно ночное небо, ткани его одежд украшали тончайшие золотые вышивки. Довершением была неизменная корона с сапфирами и рубинами на челе.
 
Орис Винграйн сдержанно улыбался. С гостями он общался очень почтительно, всем своим видом демонстрируя, как важен для него этот вечер. Как много значит возвращение сына домой и победа над заговором за его спиной.
Конечно, Вендал понимал, что за этой улыбкой скрывается глубокая внутренняя боль от предательства брата. Но ничто на свете не заставило бы Ориса Винграйна показать эту боль миру. Нет. Для всех он неуязвимый правитель. Несгибаемый человек в доспехе из собственной силы духа. Мудрый и хитрый настолько, что уже заранее раскусил предателя и приготовил двор к празднику и возвращению любимого сына. Тот, за чьи интересы стоят знаменитые нефилимы.
Вендал гордился силой своего отца. Ее хватало на то, чтобы с честью и достоинством снести любые удары судьбы. Потому, несмотря на все разногласия, в глубине души принцу хотелось походить на своего родителя. Обладать столь же несгибаемой волей. Впрочем, собравшиеся и так уже узрели в нем продолжение короля Ориса.
Наследник Кархолла виделся гостям своего рода героем, что чудесным образом спасся от демонов из Преисподней. Не было человека, который не подошел к столу монархов, чтобы выразить свою радость по случаю его возвращения. Радовались даже те, кто прежде не воспринимал Вендала всерьез. Ведь очевидно лучше радоваться тому, кто пережил подобные испытания и в будущем станет твоим правителем, чем пренебрегать и снисходительно считать несмышленым юнцом.
Юный Винграйн уже и сам подметил, что недели скитаний в лесах научили его иначе смотреть на вещи. Иначе принимать родительскую волю и наследие. Если прежде мысли о троне вызывали в нем лишь тоску, то по возвращении в родные стены иной виделась ответственность за людей. И недостаточно было принять королевские обязанности, как должное. Необходимо соответствовать. Все, что годами делал отец, оказалось необычайно важным. Наверное, потому Вендал и решился на новый шаг к примирению с родителем.
На торжество, помимо одежд в цветах дома Винграйнов, принц надел на голову свой серебряный венец. Предмет, который он годами упорно избегал и презирал. Видел в нем лишь символ отцовского диктата. Тяжелое ненужное бремя.
Кажется, Вендал начинал понимать, почему отец столь жаждал взрастить в его лице достойную замену себе. С надежной спутницей рядом. Какой была для него покойная королева.
По традиции имя невесты должен был назвать сам принц. Якобы, он совершал выбор без стороннего влияния. Однако, давление было в этот раз столь очевидными, чтобы Вендал и не думал отрицать.
Принцессу Линетту Макланд из Анверфела посадили рядом с ним. В своем пышном и сложном платье из атласа брусничного цвета она походила на десерт. Вендалу пришлось сделать над собой усилие и развлекать ее пустыми светскими разговорами около получаса. И эти полчаса показались принцу вечностью, несмотря на то что Линетта, в общем и целом, была девушкой приятной и воспитанной. Ее миловидную внешность портил разве что большеватый нос, который никак не сочетался с круглыми наивными глазами. Но увы, он не мог смотреть на нее как на девушку вообще. И на то были свои причины.
Будучи соседями, Винграйны и Макланды общались много и часто заключали разного рода союзы. В том числе и брачные. Когда у короля Анверфела родилась дочь на четыре года младше принца Кархолла, никто не сомневался в том, что их будут сватать друг-другу. Детьми они виделись часто. Играли вместе и устраивали приключения в компании других высокородных отпрысков. Маленькая пухлая Линетта хвостиком бегала за Вендалом. Родители насмотреться не могли. А потом случился Эдвермор. Умерла беременная королева Кархолла. Эпидемия заглянула и в Анверфел, забрав троих детей короля. Осталась одна Линетта. И простой династический брак для Анверфела превратился в вопрос особой важности. Ведь теперь выбирали не мужа для принцессы, но будущего короля для страны. Заключи такой брак с соседом Винграйном — и Анверфел перестанет существовать. Останется лишь Кархолл, выросший практически вдвое. Какой монарх захочет такое наследие для своей державы?