Однажды суровой зимой (СИ)

Она быстро прошла к столику и водрузила на него поднос. Вендал уже стоял подле целительницы. Содержимое тарелок его не интересовало. Гораздо больше волновало, как Малиссе удалось пройти мимо стражников.
— Но отец велел никого не пускать…
— Немного трав и один простой заговор. И я могу быть очень убедительна. Но долго чары не продлятся, — она говорила тихо и быстро. Взяла принца под руку и отвела подальше от двери, к большим арочным окнам. — Поэтому слушай внимательно, Вендал. Ты должен знать, что сказал Орис.
— Отец…
— В ярости, — девушка сделала знак, чтобы принц не перебивал. — Он вызвал нас к себе в кабинет. Заявил, что впустил под свою крышу зло, а не спасителя. И что принц околдован. Я, конечно, уверяла, что все не так. Но Орис и слушать не желает.
Внезапно в коридоре кто-то из слуг что-то с грохотом уронил. Стражи у дверей принялись браниться на несчастного, но о том, что у принца гости, никто, кажется, пока не вспомнил.
Целительница зажмурилась. Вздохнула с облегчением.
— Ты знаешь, где находится хижина Эстлин?
Блондинка сокрушенно покачала головой.
— Я тебе не верю, — младший Винграйн нахмурился. — Малисса, пожалуйста. Постарайся вспомнить. Ты же выходила с ней на связь через какой-то красный камень. Неужели нельзя хотя бы повторить этот трюк и связаться снова?
— Это не я выходила на связь, а сама Эстлин, — целительница развела руками. — Вендал, все не так просто. Орис столько всего нам наговорил. Сказал, что сегодня же во время обеда сам объявит о помолвке на одной из принцесс. Твоя выходка разочаровала его, но развалить королевство он тебе не позволит. Особенно из-за капризов юности. Далейн пытался вмешаться. Защитить Эстлин и тебя. Но твой отец велел ему не лезть в дела Кархолла и вашей семьи. А потом Орис и вовсе озвучил совершенно безумную вещь…
Она замялась. В больших бирюзовых глазах отразилось сожаление.
— Малисса? — Вендал взял ее за плечи. — Что сказал вам отец?
— Что, возможно, Эстлин и есть тот, кто подстроил все. Охоту на тебя, предательство Тируса и прочее. Ведь наверняка она поглотила Владыку и сама заняла его место. Не зря демоны бояться и почитают нефилимов. Стремятся переманить на свою сторону. И он не допустит, чтобы Кархолл стал новым Эдвермором. Вендал…
— Какой бред! — юноша отвернулся к окну. — Эстлин бы так не поступила.
— Конечно, нет, — заверила целительница. — Клянусь тебе, что нет. Эти слова — семя раздора. Крайняя мера. Не более.
Она вновь замолчала, когда новые голоса раздались в коридоре. На этот раз группа придворных прошла мимо.
— Что еще он вам сказал? — спросил принц, когда голоса затихли.
— Что не хочет громкого скандала с участием героев трех миров, кои некогда были его верными товарищами, — продолжила Малисса. — Твой отец всегда отличался способностью быстро брать себя в руки, Вендал. Он предложил нам присутствовать на приеме в обед, чтобы не вызвать лишних подозрений. Но после он велел нам удалиться из Кархолла. Со всеми почестями и наградами. Торжественно и по собственной воле. И держать Эстлин подальше от ваших границ. А с тобой он разберется сам.
В конце Малисса перешла на шепот.
— Вендал, я не знаю, как помочь, — она закрыла лицо руками. — Скажи, что мне сделать? Я сделаю для вас с Эстлин все, что в моих силах…
Он отнял руки женщины от ее лица. Заглянул в растерянные глаза. Увидел в них подступающие слезы. Слезы хрупкой беременной женщины, которая пытается спасти сестру от боли разбитого сердца.
— Откроешь портал? — с надеждой в голосе спросил принц.
Она покачала головой.
— Я с такими чарами не справлюсь. Я уже говорила, — напомнила блондинка. Впервые в жизни она была огорчена тем, что невнимательно слушала младщую сестру. — Ньяли говорит, что нужен сильный якорь. Подходящий предмет из ее жилища. Но мне очень далеко до нее в магии.
Стражники за дверями принялись громко выяснять друг у друга, зачем они там стоят.
Малисса встрепенулась и поспешила прочь из комнаты. Чтобы успеть раньше, чем они окончательно придут в себя и донесут королю о ее визите.
 
— Мы с Далейном постараемся что-нибудь придумать. Обещаю, — она выскользнула в коридор прежде, чем Вендал ответил. А потом произнесла отчетливо и певуче: — Приятного аппетита, принц. Я всего лишь служанка, что принесла вам завтрак.
— Служанка? — уточнил один из стражников.
— Служанка, — согласно хмыкнул второй.
Дверь снова закрылась. И Вендал погрузился в размышления куда более тяжелые, чем до визита знаменитой целительницы.
Он обдумал разные сценарии разговора с отцом. Обдумал побег. Обдумал публичную речь на обеденном приеме. Вендал прокручивал в голове разные варианты. Но ни в одном из них отец доволен не был. Потому что действия Вендала, как минимум, грозили стать крупным скандалом. Возможно, даже привести к ссоре с соседями. Анверфел явно не примет такого обращения со своей единственной наследницей. Как не примет и двор нефилима, перед коим испытывали страх и отвращение. Уж если отец наобум насочинял страшных историй про него и Эстлин, что предпримут люди, дай им на то волю и время?
Как повлияет его выбор на весь Кархолл? Этого Вендал предсказать не мог.
Конечно, побег бы стал радикальной мерой. Но это было бы поступком мальчишки, который не умеет принимать ответственность. За себя, свои решения, за других людей. Не говоря обо всем королевстве.
Вендал был готов рвать на себе волосы, когда в его покои явился камергер и коротко объявил волю короля:
— Вам надлежит привести себя в должный вид, мой принц, и явиться в парадной одежде в тронный зал. Там соберется весь двор. Ваш отец хочет сообщить важную новость по случаю вашего обручения. После же все будут приглашены на торжественный обед. Через час за вами придет эскорт из стражи. Они будут следить за вашей безопасностью, милорд.
Пожилой слуга, что помнил Вендала совсем маленьким, с грустью оглядел его и добавил:
— Послушайтесь отца, мой принц. С Орисом Винграйном лучше жить в согласии. А прочее… прочее пройдет и забудется.
Он ушел.
Через час действительно явились двое стражей в праздничных мундирах.
Принц встретил их одетым так, будто собрался на похороны, а не на объявление о своей помолвке. Камзол, брюки, сапоги — все было черным. Кроме жемчужно-белой рубашки, ворот которой небрежно виднелся под застегнутым не до конца камзолом. Лишь серебряный венец на темных волосах добавлял официальности.
— Ваше высочество, — начал было один из стражников.
— Я знаю, — Вендал махнул рукой. — Идемте. Пора поскорее с этим покончить.
Когда он вошел в зал, там уже собралась целая толпа народа. Включая отца, который торжественно восседал на троне и о чем-то весело переговаривался с послом Анверфела.
Принц прошел меж кланявшимися подданными. В первых рядах он увидел троих нефилимов и принцессу Линетту в нарядном платье лимонно-желтого цвета. Девушка выглядела смущенной и радостной одновременно. Малисса же, напротив, была печальна. Далейн — сердит. По лицу Кердаса, как водится, эмоции прочесть было сложно. Впрочем, долго разглядывать собравшихся Вендалу не пришлось.
Он поднялся по ступеням к тронам. Бросил мрачный взгляд на отца и, не сказав ни слова, сел на свое место.
— Вот мы все и в сборе! — провозгласил король. — Можем начинать!
Герольд торжественно протрубил, призывая собравшихся к тишине.
— Дорогие подданые и не менее дорогие гости, — начал Орис Винграйн. — Вот и настал тот день, который ждали мы все. День, когда мой сын назовет имя своей высокородной невесты. Верной спутницы жизни, что займет место подле него на этом троне однажды. Как я и говорил, вы все долгие годы знаете эту девушку. Она мила и дорога вам, ибо много времени провела в этих стенах в годы своего детства. Прекрасная первая любовь переросла в восхитительное серьезное чувство. И я счастлив сообщить вам, что, по моим сведениям, это чувство взаимно!
Собравшиеся радостно зааплодировали.