Чингисхан. Сотрясая вселенную

Эйрих, без особой на то охоты, перевел экспрессивные слова римлянина. Стелил он очень мягко, будто нет между ними больше никаких многолетних конфликтов и недоверия. Будто все это может решить один-единственный человек, настроенный на исправление давней несправедливости.
– Дригкай! – выкрикнул вусмерть пьяный Брета.
Воины и дружинники заорали что-то неразборчивое, но восторженное, после чего опрокинули в себя содержимое своих рогов.
Эйрих чувствовал, что хмелел просто от присутствия рядом с этими людьми, от вдыхания одного воздуха с ними. Пили они привезенное римлянами крепленое вино, а также местные мед и брагу.
Как-то случайно он увидел способ приготовления браги. Ячмень, на который приходится половина всех посевов, обжаривали на бронзовых сковородах, после чего помещали в каменную бочку, в которой было бронзовое дно и костер под ним.
– Великий вождь! – заговорил Иоанн, приняв обновленный рог с самой лучшей медовухой. – Мы просто обязаны сообщить всем остальным вождям о том, что император настроен на мир и готов простить ваши грехи перед ним, а вы в ответ удовлетворитесь карой над всеми, кто грешил перед вами! Во славу мира и дружбы!
– Дригкай!!! – синхронно воскликнули все присутствующие, даже римляне.
Эйрих поморщился и начал переводить слова Иоанна. Видно, что общий язык с «варварами» он налаживать умел, как и втираться в доверие…
– Ти-и-и-ир… – протяжно запел Ниман Наус.
– Да-а-а-а! Давай, Ниман! Да-а, да-а-а!!! – заорали в его поддержку воины и дружинники.
Атмосфера потеряла даже призрачные намеки на статус деловой, все более напоминая повальную пьянку.
Наус сделал мощный глоток из рога и продолжил:
– Тир!!! Вотанссон!!! Защитник человечества!!!
– Иди навстречу судьбе-е-е!!! – слитным хором поддержали его остальные дружинники. – Твоя участь ждет!!!
Зевта тоже орал слова песни, но немного грустно, потому что не участвовал в распитии хмельного, и накал страстей у него был не совсем тот.
– Тир!!! Вотанссон!!! Защитник человечества!!! – повторил Наус.
– Иди навстречу судьбе-е-е!!! – проорали остальные дружинники. – Рагнарек ждет!!!
Отец Григорий, присутствующий на этой пьянке, неодобрительно качал головой, но не предпринимал попыток прекратить языческое безобразие. Христос здесь не властен, потому что пьяные дружинники могут и пришибить за хуление богов, в которых они, несмотря на утверждения готского епископа, все еще верят.
Эйрих сидел с постным лицом. Ему не нравилось собственное невольное участие в этом сомнительном мероприятии, что не ускользнуло от внимания отца Григория. Римлянам же было все равно, они пьянствовали, не уступая в этом готам. Только вот Эйрих отметил, что далеко не все воины римлян являются римлянами. По лицам было видно, что для некоторых из них готы гораздо ближе, чем «цивилизованные люди».
Дослушав довольно простенькую песню до конца, чтобы окончательно убедиться в отсутствии необходимости переводить что-то Брете, Эйрих вышел из-за стола и направился на выход.
Свежий воздух ударил в голову. Эйрих с облегчением вздохнул и направился домой.
– Эйрих! – окликнул его голос отца Григория.
– Да, святой отец? – развернулся мальчик.
– Ты, я вижу, проявляешь истинное благочестие, – подошел к нему священник. – Мне отрадно видеть, что твоя вера во Христа крепка.
– Бог один, остальные боги ложны по своей природе, – уверенно высказал Эйрих свою точку зрения по этому вопросу.
– Это божья благодать – узнать, что вера наших молодых дружинников крепка! – обрадованно воскликнул изрядно выпивший отец Григорий. – Завтра приходи в часовню, я буду рад поговорить с тобой о Христе!
Эйрих не нуждался в прояснении каких-то там религиозных вопросов, но на отца Григория у него имелось несколько далекоидущих планов.
– Приду с утра, перед охотой, – кивнул он. – Пейте больше воды и меньше хмельного, святой отец.
– Не учи меня проповеди читать, Эйрих! – укорил его отец Григорий. – Но ты прав, чрезмерные возлияния оскверняют рассудок…
Священник ушел к себе домой, а Эйрих, неопределенным взглядом посмотрев на охраняющих телеги римлян, откровенно скучающих от бездействия, направился в лес.
 
– Господин! – догнал его Виссарион.
Мальчик уже прошел примерно тысячу двести шагов по лесу, держа путь к первому силку.
Раб не чувствовал себя в безопасности в лесу, поэтому нервно оглядывался по сторонам: он был наслышан о волках, из-за чего старался даже не выходить из дому по ночам.
– Что? – развернулся Эйрих, услышавший своего преследователя шагов за семьсот.
– Вас зовет госпожа Тиудигото, – ответил Виссарион.
– Что ей надо? – спросил Эйрих. – Я вообще-то не просто так иду в лес.
– Она, судя по всему, хочет узнать о том, что происходит в бражном доме, – ответил Виссарион.
– И ради этого послала тебя за мной? – слегка удивился Эйрих. – Нет, пусть подождет. А ты прогуляешься со мной. Проверим силки и обернемся до заката.
Виссарион не посмел ослушаться.
Первый силок сразу же принес дивиденды: полупридушенная лесная куропатка пыталась вырвать черенок силка, разбрасывая своими лапками землю.
Очевидно, что Эйрих за эти годы, достиг большого мастерства в установке силков, поэтому если какая-то лесная дичь все-таки находила силок и соблазнялась приманкой, то ловушка безальтернативно срабатывала. Раньше крупные твари срывались, а вот в прошлом месяце Эйрих принес домой задушенную лисицу. Шкурка ее уже выделана лично отцом. Когда-нибудь накопится достаточно шкур, чтобы можно было выручить за большой набор мягкой рухляди [24] приличные деньги.
Дальнейший осмотр силков не принес никаких результатов: шесть оставшихся еще не привлекли ни одну тварь.
Сейчас Эйрих оставляет силки на целые дни, потому что они стали очень редко давать сбои и, как правило, замыкали петли на шеях жертв, а не как раньше. И если жертва силка удушает себя за полчаса-час, то потом маловероятно, что тело быстро найдут лесные хищники.
Одна куропатка – это тоже мясо и достойное вознаграждение для одного дня. Придется отдать ее отцу, конечно…
– Знаешь что, Виссарион? – спросил Эйрих, когда они уже возвращались в деревню.
– Не знаю, господин, – ответил раб.
– Я хочу, чтобы ты начал писать летопись, – сообщил ему Эйрих. – «Деяния Эйриха». Пока писать почти что не о чем, но начало моей жизни, участие в первом набеге, захват виллы, а также овладение латынью и грамотой – все это уже можно начать записывать. Чистых пергаментов у нас полно, а стол для письма я тебе сделаю.
– Это большая честь для меня, господин, – признательным тоном ответил Виссарион.
– Не лукавь, – пренебрежительно попросил Эйрих. – Это работа, а не честь. Если когда-нибудь мы захватим город, я дарую тебе в нем дом, это будет оплатой за твою работу.
Виссарион с благодарностью поклонился, но Эйрих знал, что думает этот человек. Он, скорее всего, настроен скептически и полагает, что сопляк много о себе возомнил. Время покажет.
– Ты задумывался о том, чтобы взять жену? – поинтересовался Эйрих. – В будущих набегах я могу найти тебе какую-нибудь римлянку.
– Зачем вам это, господин? – спросил Виссарион.
– Просто так, – пожал плечами Эйрих. – Ты верен мне, а те, кто мне верен, не должны жить плохо.
– Вы будете великим правителем, господин, – вновь поклонился Виссарион.
– Я знаю, – ответил Эйрих. – Но будь добр стараться не лизать мне задницу, раб. Твоего положения это не улучшит, я знаю тебе цену, а также знаю цену себе. И еще. Можешь говорить то, что думаешь на самом деле. Я, как ты уже заметил, наказываю тебя за дела, а не за мысли.
– Но зачем это вам, господин? – снова спросил Виссарион.
– Затем, что мне нужен надежный советник, который увидит то, что я упустил, – объяснил Эйрих. – Хрисанф недостаточно надежен, братья мои слишком туповаты, на сестру у меня другие планы, а вот ты… Ты достаточно умен и внимателен, чтобы подмечать то, что может ускользнуть от моего взора. Если покажешь себя очень полезным, будь уверен, что в рабах тебе прозябать недолго.