Возлюбленная воина
— О Боже, — простонала Кристина.
Вот он! Момент, которого Тор ждал. Его движения стали быстрыми и сильными.
Она закричала, и он наконец сдался. Еще раз ворвался в нее и, подняв голову, издал первобытный крик — утробный рык — непередаваемого наслаждения. В ушах шумела кровь. Разрядка пришла взрывом ощущений, сотрясавших его тело до тех пор, пока не ушли последние силы. На мгновение он ослеп — таким мощным был экстаз.
Когда все кончилось, Тор рухнул на кровать рядом с женой, тщетно пытаясь вновь начать дышать. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким вымотанным. Что с ним сделала эта женщина?
Дыхание Кристины тоже было тяжелым и неровным. Тор был благодарен ей за молчание. Пожалуй, впервые в жизни он не знал, что сказать и что думать.
Собственное смущение привело его в замешательство.
Он долго лежал, уставившись в темноту и уговаривая себя, что это ровным счетом ничего не значит.
Едва Тор сумел убедить себя, что он все преувеличил и ничего необычного не произошло, как Кристина зашевелилась и прижалась к нему, устраиваясь поудобнее. Какое- то время он колебался, хотя инстинкт отчаянно боролся с разумом, который требовал, чтобы он соблюдал дистанцию.
Сначала инстинкт победил. Один раз можно, это ничего не значит. Тор обнял жену и прижал к себе, стараясь не думать, какое это восхитительное ощущение, когда ее обнаженное тело прижимается к его телу. Ее шелковистые волосы рассыпались по его груди, а маленькая рука легла прямо на то место, где гулко стучало сердце.
Тор дождался, пока ее дыхание стало ровным, и осторожно выбрался из постели. Быстро одевшись, он бросил еще один взгляд на спящую жену, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Глава 12
Кристина проснулась оттого, что у нее замерзла спина. В полусне она попыталась прижаться к теплому телу мужа, но кровать рядом с ней оказалась пустой.
Он ушел уже давно, потому что простыни казались ледяными.
Наморщив лоб, Кристина задумалась. Возможно, она спала слишком долго, но, открыв глаза, убедилась, что еще только занимается рассвет.
Интересно, почему он встал так рано. Если бы не холод, Кристина с удовольствием поспала бы еще пару часов. Она с трудом могла шевелиться. Но уже пришла зима, а это очень суровое время, тем более на севере. Шотландские кельты называли Скай островом туманов. Название не сулило приятной перспективы. Очевидно, теперь в течение некоторого времени все краски природы заменят оттенки серого цвета.
Она лениво потянулась, с удивлением обнаружив, что и для этого требуются усилия. Все мышцы тела ныли. Вспомнив почему, она покраснела.
На губах Кристины появилась довольная улыбка. Пусть Тор выглядит холодным и безразличным, но прошлой ночью она увидела другую его сторону. Открывшийся ей человек был диким, страстным и в то же время деликатным и нежным. Он не только получал удовольствие, но и дарил его.
Но куда он делся?
Кристина откинула одеяла и встала. Ей так хотелось поскорее отыскать мужа, что даже холод показался вовсе не страшным. Прошедшая ночь сломала барьер между ними, и она торопилась увидеть мужа, поговорить с ним. В их браке наступил новый день.
Кристина позвала Мейри, которая спала в смежной комнате, быстро умылась, оделась и направилась в большой зал. Проходя по коридору, она заметила, что дверь в солар приоткрыта. Надеясь застать Тора там, она слегка толкнула дверь, чтобы заглянуть внутрь. Но ее старания остаться незамеченной оказались тщетными — петли пронзительно заскрипели.
Юный писарь вздрогнул и выронил пергаменты, которые как раз просматривал.
— Госпожа! — с удивлением воскликнул он и отскочил от стола, у которого стоял.
Кристина улыбнулась, решив, что его голос звучит пронзительнее, чем скрип дверных петель.
— Доброе утро, брат Джон, — приветливо поздоровалась она. — Ты сегодня рано.
— Я всегда рано встаю. Утренняя молитва.
Он улыбнулся.
Кристина кивнула, почувствовав облегчение. Вряд ли она смогла бы вынести такую монотонную размеренную жизнь. Она только надеялась, что Беатрикс нашла свое счастье. В первый же день своего пребывания в Данвегане Кристина получила сообщение о том, что сестра благополучно прибыла на Айону. Белокурый негодяй — помощник и оруженосец Макдоналда — сдержал свое слово. Каким-то образом ему удалось догнать путешественницу, и он проводил Беатрикс до ворот аббатства. Жители островов слыли великолепными мореплавателями — сказывалась кровь викингов. Яркий пример тому — ее муж. Однако то, что сделал Максорли, было невероятным даже для островитянина.
— Вам что-то нужно, госпожа? — вежливо спросил брат Джон.
Кристина покачала головой и наклонилась, чтобы поднять пергамент, лежавший у ее ног. Мельком взглянув на него и заметив, что это письмо, она вернула его Джону.
— Я надеялась найти здесь мужа. Ты видел его сегодня?
— Нет, но он, наверное, в большом зале вместе со своими людьми — завтракает. — Писарь сложил документы в аккуратную стопку. — Я тоже собирался туда идти. Могу я проводить вас, госпожа?
— Конечно, — весело сказала Кристина, — но мне бы не хотелось отрывать тебя от работы.
Брат Джон покачал головой так энергично, что его длинные прямые волосы описали полукруг у его лица и вернулись на место.
— Здесь нет ничего, что не могло бы подождать.
Молодые люди пошли в зал вместе, болтая об ухудшившейся погоде и ожидавшей их впереди долгой зиме.
Выяснилось, что Джон прибыл в Данвеган незадолго до нее, а до этого жил в монастыре неподалеку от Стерлингшира — родины Кристины. Наверное, ей не стоило удивляться, что единственный человек, проявивший к ней дружелюбие, тоже был здесь чужим.
— Нам будет о чем поговорить, — сказала Кристина.
— Да, — согласился брат Джон и, словно прочитав ее мысли, добавил: — Надеюсь, вы не сочтете мои слова дерзкими, госпожа, но я очень рад, что вы приехали. Ваше лицо было первым, на котором я увидел улыбку. А ведь я провел на этом острове уже много недель. Конечно, брак вождя стал неожиданным для клана, но лично я понимаю, почему он в вас влюбился.
Кристина застыла, не дойдя до входа в зал.
— Что? — хрипло переспросила она.
Писарь обернулся к ней, и его лицо стало пунцовым, словно перезрелая свекла.
— Извините, госпожа, я не должен был повторять сплетни слуг.
Откровенно говоря, Кристина ничего не имела против того, чтобы узнать, что о ней болтают слуги. При этом она всячески старалась казаться безразличной и лишь крутила толстый золотой браслет на запястье.
— А что именно они говорят?
Явно чувствуя себя не в своей тарелке, писарь уставился в пол.
— Что вождь, увидев вас, сразу решил, что должен вас получить. Один из парней слышал это отличного советника вождя.
Кристина зарделась от удовольствия. Она знала, что все это неправда, даже если источник сведений — личный советник ее мужа. Или?..
— Люди много болтают, — объяснил Джон, — потому что все произошло внезапно. Вождь никогда не выказывал намерения снова жениться. А союз с семейством Фрейзеров стал еще большей неожиданностью, учитывая существующее положение дел.
Последние слова привели Кристину в замешательство.
— Что ты имеешь в виду?
Брат Джон понизил голос:
— Войну.
У Кристины замерло сердце.
— Ты что-то слышал об этом?
Юный монах помотал головой.
— Ничего определенного. Говорят, после казни Уолеса по всей Шотландии начались мятежи. До сих пор вождь тщательно заботился о поддержании нейтралитета. Но ваша семья известна своим пламенным патриотизмом. Брак с дочерью Фрейзера…
Он мог бы не продолжать. Брак е ней поставил этот нейтралитет под сомнение. Стало быть, именно по этой причине Тор сначала наотрез отказался на ней жениться.
— Наш брак не имеет никакого отношения к политике, — твердо заявила Кристина. — Последнее, к чему стремился Тор, это союз с моим отцом. — Она не смогла скрыть нотку горечи в своем тоне. — Любой, кто думает иначе, ошибается.