Жестокий обман (ЛП)

— Надо его спровоцировать, — говорю я, и в голове у меня рождается идея. — Дать ему повод напасть на нас как следует, не надо ссать ему в душу, чтобы получить ответ. Он хочет сразиться, давай это сделаем.
Лео наклоняет голову, зажав между губами зубочистку от коктейля.
— Звучит как плохая, блядь, идея. — Он запускает зубочистку через всю комнату. — Я в деле. Есть что-нибудь конкретное на примете?
Улыбаясь абсолютному безрассудству брата, да и своему тоже, я наливаю по две рюмки каждому из нас.
— Да, у меня есть кое-что на примете. Выпей, и я поделюсь всеми грязными подробностями.
ГЛАВА 23
Даниил
Между Бруклином и поместьем моей семьи в Ист-Хэмптоне - три часа пути, но я предпочитаю ехать на машине, а не на вертолете. Мне очень хочется побыть наедине с Бьянкой. Только мы, никаких отвлекающих факторов - если не считать Эрис, тихонько похрапывающей у нее на коленях. Но в кои-то веки эта сумасшедшая собака не шевелится, и в машине звучит только Morcheeba на моей стереосистеме и звуки собачьего сна.
Рядом со мной Бьянка в короткой кожаной куртке поверх элегантного платья-футляра и на каблуках-танкетках, которые делают фантастические вещи с ее ногами. Я просто балдею от умопомрачительных изгибов, а у нее они на высоте.
Заметив мой пристальный взгляд, она бесполезно пытается опустить платье на ноги.
— Разве ты не должен смотреть на дорогу? — игриво огрызается она.
— Не волнуйся, я ездил по этим дорогам миллион раз. А эти ноги очень мешают. Хотя мне было бы лучше видно, если бы этот меховой комочек не разлегся у тебя на коленях.
— Не говори так об Эрис, — шутит она, закрывая собаке уши. — Она обидится.
— У этой собаки самая лучшая жизнь из всех животных, которых я знаю. И слава богу, что есть лекарства от аллергии, а то бы ее погрузили в джип Михаила.
Я смотрю в зеркало заднего вида, чтобы увидеть, что Михаил едет позади нас, перевозя не только нашу одежду и личные вещи, но и кучу собачьих вещей.
Когда я впервые сказал Бьянке, что хочу перевезти нас в поместье Козловых, я ожидал, что она будет сопротивляться, но она не стала. Может быть, потому, что в поместье нашей семьи больше места для передвижения, или потому, что там живет Джорджия, а Кира - постоянная гостья, но она отнеслась к этой идее с пониманием. У нее была целая куча вопросов, на которые я постарался ответить, не раскрывая правды. Которая заключается в том, что я готов спровоцировать ее бывшего на то, чтобы он раскрыл свое истинное лицо.
Я защищаю то, что принадлежит мне, любой ценой. Бьянке не нужно знать, какое дерьмо вытворяет Хорхе. Он достаточно повредил ее психику за то время, что они были вместе, теперь это моя проблема.
Поэтому я сказал Бьянке полуправду: жить в поместье безопаснее, по крайней мере сейчас, пока мы развиваем наш бизнес казино. Такой шаг наверняка разозлит не одну семью организованной преступности, поэтому она приняла мои доводы и больше не спрашивала о той ночи в клубе, что не может не радовать. Я не хочу врать, я просто не хочу ее волновать.
* * *
Час спустя мы подъезжаем к большому особняку, который моя семья называет своим домом. Я тихонько трясу Бьянку, чтобы она проснулась. Как и Эрис, извилистые дороги убаюкали ее. Ее великолепные темно-карие глаза открываются и смотрят на меня. На мгновение она смотрит на меня беззастенчиво, в ее взгляде видны ласка и тепло. Я не часто вижу эту сторону Бьянки.
Между нами изменилась энергетика. Секс, безусловно, сыграл свою роль. Наше физическое влечение просто испепеляет. И хотя работа и ситуация с Хорхе занимают большую часть моего рабочего времени, я стараюсь проводить с ней больше времени.
Я наклоняюсь и нежно целую ее губы. Она открывает рот, и я засасываю ее язык, изголодавшись по ней, как и всегда.
— Мы приехали, — шепчу я.
Бьянка удивленно оглядывается по сторонам, когда я веду ее по фойе, а Эрис идет следом, вероятно, размышляя, в каком углу ей лучше поссать. Она все еще худшая собака на планете, но я неравнодушен к этой гиперактивной торпеде.
 
— Ты не шутил, что это место - крепость. Ты здесь вырос?
— Не совсем. — Я хихикаю. — Мы выросли на Брайтон-Бич, но мой отец перевез нас сюда, когда мы были маленькими. Когда он основал Братство Козлова, ему понадобилось хорошо охраняемое поместье. Это принесло много пользы, — бормочу я, слова так и сыплются изо рта. —Но враги все равно нашли способ добраться до нас.
Ее теплая рука ложится мне на спину, и она прижимается к моему боку. Мне не нужно больше ничего говорить, потому что Бьянка понимает, в каком мире я родился. Уже поздно, мы оба устали, но я показываю Бьянке основные помещения - библиотеку, кухню, столовую, бассейн, который мы держим подогретым до температуры, похожей на температуру в ванной, до первого снега, на случай, если она захочет искупаться завтра.
Она устраивается на одном из шезлонгов у бассейна и смотрит на яркие звезды в небе. В городе звезды приглушены и кажутся такими далекими, а здесь они как будто горят ярче.
— Удивительно, да? — спрашиваю я, наслаждаясь ее удивленным взглядом.
Она улыбается.
— А Джорджия и Кира здесь? — спрашивает она.
— Они занимаются делами за городом, все вернутся завтра.
Она кивает в ответ и смотрит на бассейн, после чего на ее лице появляется озорная улыбка.
— Пожалуй, я пойду окунусь.
Я сосредоточился на безумно сексуальной женщине, стоящей передо мной и неторопливо снимающей с себя платье, обнажая крошечные черные кружевные стринги и бюстгальтер.
— Ни хрена себе, — вздохнул я. — Ты раздеваешься для меня, printsessa?
— Нет, — отвечает она. Но трепет ее ресниц говорит о чем-то совершенно ином.
Моя кровь становится горячей, желание обладать ею вспыхивает в моей груди.
— Мне это нравится.
Она наклоняет голову набок, каштановые локоны падают на плечо, и она мурлычет:
— Ты собираешься присоединиться ко мне?
Я сижу прямо, мой твердый член внезапно запульсировал в штанах. Теперь она полностью владеет моим вниманием, и она это знает.
— Нет, — прохрипел я. — Я хочу посмотреть на тебя. Сними для меня все остальное, printsessa. Не спеши.
Ее глаза вспыхивают жаром, и она тянется к лифчику, чтобы расстегнуть его. Ее огромные груди медленно вываливаются наружу, подпрыгивая, и мой рот наполняется слюной. Мне не терпится как следует пососать ее соски.
— Теперь стринги, — командую я.
Она сглатывает и на мгновение нервно оглядывается, проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь из персонала.
— Не волнуйся. Они знают, что нужно оставить меня в покое. Особенно когда я нахожусь со своей сексуальной, как грех, молодой женой.
С ее губ срывается тихий стон. Ей нравится, когда я говорю ей грязные вещи.
— Сними трусики, — жестко напоминаю я ей. Она подчиняется. Снимает кружева с ее бедер и спускает вниз по золотистым бедрам, пока она не переступает одной ногой, затем другой. — Хорошая девочка, — хвалю я. — Теперь засунь их себе в рот.
Ее глаза чуть не вылезают из глазниц, но она не отказывает мне. Потому что ей нравится такая игра. Я чувствую это по напряженным линиям ее тела, по тому, как загораются ее глаза по моей команде. Она широко открывает рот и, как по команде, обхватывает губами маленький кусочек ткани. Это зрелище настолько эротично, что мне приходится поправлять свои брюки.
— Повернись и наклонись ко мне. Я хочу увидеть товар, который меня заставили купить.
Она на мгновение колеблется, но это совсем не подходит. Я шикаю на нее и качаю пальцем. Затем я поднимаюсь на ноги и иду к ней.
— Ты должна исполнять мои приказы, — говорю я, — иначе будешь наказана.
Теперь она двигается, поворачиваясь и касаясь пальцами пальцев ног.
Ее волосы касаются земли, а она позволяет мне заглянуть в свои самые интимные места.