Озорные стихи

14
 
 
Весь вздрогнул поручик… Амура стрела
 
Направлена верной рукою была!..
 
И сжата в безумных объятиях Оля:
 
Все чувства, все страсти рвалися на волю!.
 
А Ольга; о, хитрая бестия! Вмиг
 
К нему на колени всем корпусом — прыг!
 
 
15
 
 
Поэт растерялся… Но хитрый Эрот
 
О прелестях Оленьки сладко поет:
 
— Мой милый, как шли мы сюда по тропинке,
 
Совсем промочила свои я ботинки;
 
Сними их! — Плутовка сама бы могла,
 
Но дело она политично вела.
 
 
16
 
 
Гусар наклонился… дрожащей рукой
 
Шнурки развязал у ботинки сухой.
 
О, дивная ножка! Бессмертный Пракситель,
 
Ты б сам удивился, великий учитель;
 
Так мог ли в восторг от нея не придти,
 
В ком сердце лет двадцать лишь бьется в груди?
 
 
17
 
 
— Я буду царицей, ты — милым пажом, —
 
Сказала она, оглядевшись кругом. —
 
Пусть кров не богат, но зато он радушен,
 
Ты должен мне быть как царице послушен!
 
Шинель на полу в уголке постели
 
Удобней, чтоб двое улечься могли!
 
 
18
 
 
Вот так!.. Хорошо… А теперь помоги
 
Стянуть мне противные эти чулки.
 
Какой ты смешной!.. Расстегни же подвязки!
 
Шептала она, опустив свои глазки. —
 
Теперь отдохни. Впрочем, милый мой, нет!
 
Сперва расстегни мне атласный корсет!
 
 
19
 
 
Ты мог бы быть горничной, мой дорогой.
 
Меня раздеваешь ты смелой рукой…
 
Ты чувствуешь мягкость и молодость тела?
 
Минуты паденья встречаю я смело,
 
И имя, и честь, и невинность свою
 
Охотно пажу моему отдаю!
 
 
20
 
 
Недавно лишь я прочитала «Нана»:
 
Любимых друзей не стеснялась она…
 
Но мы ведь не знаем полнейшей свободы,
 
Должны подчиняться традициям моды,
 
По милости «света» почти с малых лет
 
Мы носим тюрнюры и тесный корсет
 
 
21
 
 
Иль летом носить панталоны — зачем?
 
Их девушкам, право, не нужно совсем.
 
Без них, говорят, и опасно и стыдно;
 
Как женщины глупы! за них мне обидно!
 
Но я обошла этот глупый закон
 
И много уж лет не ношу панталон.
 
 
22
 
 
 
Я чувствую зависть к крестьянке, ей-ей!
 
Почти ничего не надето на ней,
 
Не любит она городские наряды,
 
А наших корсетов ей даром не надо!
 
Накинуты только на женственный стан
 
Сорочка да сверху один сарафан.
 
 
23
 
 
Движенья вольны, ничего ей не жмет,
 
А все же и это она задерет,
 
Неся от колодца тяжелые ведра,
 
И видны и толстые икры, и бедра, —
 
Она наготы не скрывает своей,
 
И зависть сердечно я чувствую к ней!
 
 
24
 
 
И, глядя на наш православный народ,
 
Ведь зависти чувство, поверь мне, живет
 
И в барыне светской, и в модной кокотке.
 
Скорей все снимай… Не боюсь я щекотки!
 
В награду, мой паж, лишь за скромность твою
 
Тебе покажу красоту я свою.
 
 
25
 
 
Теперь позволяю тебе расстегнуть
 
Я ворот сорочки — скрывает он грудь.
 
Ея очертанья и правильность линий
 
Достойны бессмертною тела богини!..
 
Но я вся пылаю, горю как в огне,
 
Хоть только сорочка осталась на мне.
 
 
26
 
 
Вон блещет Венера! Богиню встречай,
 
Тебя ожидает блаженство и рай!..
 
Никто не касался девичьего стана:
 
Тебе одному это счастие дано!.
 
Любуйся же мною, целуй и ласкай!
 
Тебя ожидает блаженство и рай!»
 
 
27
 
 
Рассудок давно потерял уже власть:
 
Поэта сжигала безумная страсть;
 
Шептал он бессвязно горячие речи,
 
Целуя и шею, и груди, и плечи…
 
Мундир и рейтузы давно уж снял паж
 
И бросил их в угол, где орошен палаш..
 
 
28
 
 
А ночь ароматна, тепла и душна;
 
Внизу под обрывом чуть плещет волна;
 
В беседку приветливо смотрят сирени;
 
И Ольга, к нему опустясь на колени,
 
Объятая негою девичьих грез,
 
В волнах шелковистых душистых волос,
 
Прикрытая тонкой прозрачной сорочкой,
 
К нему прижималась, днепровскою дочкой
 
 
29
 
 
— Любить я хочу!.. И любить без конца!
 
Не надо мне брачных цветов и венца!
 
Пить кубок блаженства — так пить его разом!
 
Пред пламенным чувством безмолвствует разум! —
 
Сухими устами шептала она, —
 
Нам эта минута судьбою дана!