Вирус

— Я с вами.
Черч закрыл глаза и вздохнул. Он постоял мгновение, опустив голову. Когда Черч поднял ее, он выглядел на десять лет старше и намного, намного опаснее.
— В таком случае приступим к работе.
  
Глава 32
 
 Полевой госпиталь британской армии в лагере «Бастион». 
 Провинция Гилъменд, Афганистан 
 Пятью днями раньше 
Из всех британских войск в Ираке шестнадцатая десантная бригада чаще других страдала от всяческих передряг. Личный состав постоянно менялся, новые батальоны прибывали в зону военных действий, чтобы заменить подразделения, которые понесли потери или же провели слишком много дней под безжалостным солнцем, ежедневно нагревавшим воздух почти до пятидесяти градусов. Число раненых — британцев, американцев, союзников — росло с обескураживающей регулярностью. Все происходило со скоростью конвейера. Привезти, обработать наиболее серьезные увечья, записать данные, после чего отправить самых тяжелых самолетом на госпитальные корабли в залив. Легкораненых перевозили вертолетом или бронированными медицинскими автобусами на базы, разбросанные по всей стране, и оставляли на тот случай, если потребуется вернуть их обратно в части. Великобритания сокращала свое присутствие в Ираке с 2007 года, и было целесообразнее держать в стране одни и те же опытные войска, чем посылать свежие части.
В самых серьезных случаях пострадавших вояк транспортировали домой, в Королевский центр реабилитационной медицины при больнице Селли-Оук в Бирмингеме. Многие из них в итоге оказывались на попечении Британской ассоциации инвалидов войны. Там старались — иногда безуспешно — выбить для них льготы по нетрудоспособности и курировали в процессе реабилитации, пока те свыкались с переменой участи.
Капитан Гвинет Дьюнн мирилась с подобными фактами изо дня в день. Заведовать полевым госпиталем британской армии в лагере «Бастион» было все равно что работать в приемном покое в одном из кругов ада — именно так она описывала свои дни мужу, который квартировал с первым королевским английским полком в Тикрите. Гвинет считалась высококвалифицированной медсестрой, специализировалась на педиатрии, и умники из дивизии постановили, что она как раз подходит для того, чтобы проводить сортировку раненых солдат. А их поток все шел и шел.
Она сидела за своим столом в сборном домике из гофрированного железа, где под потолком вращались два вентилятора, которые не приносили прохлады, лишь гоняли по кругу тяжелый горячий воздух, и читала компьютерные распечатки — данные на трех раненых, попавших в засаду под Найафом. Лейтенант Найджел Гриффит, двадцать три года; сержант Гарет Хендерсон, тридцать лет; капрал Иен Поттс, двадцать. Она не знала ни одного из них и, наверное, никогда не узнает.
Дверь открылась, и вошел доктор Роджер Колсон, старший хирург, проводящий отбор раненых.
— Что там в ваших мясницких списках, Родж? — спросила Дьюнн, указывая на стул.
Он опустился со вздохом, потер глаза и посмотрел на нее мутным взглядом.
— Ничего хорошего. У офицера, Гриффита, ранение в грудь, требуется операция. Здесь ее сделать нереально. Хорошо еще, что на корабле «Гекла» есть неплохой шведский врач. Я готовлю парня к перелету.
— У него есть шансы?
Доктор Колсон махнул рукой.
— Шрапнель в грудной клетке. Мы наладили вентиляцию левого легкого, но у него несколько осколков у самого сердца. Нужен действительно талантливый хирург, чтобы его спасти.
— А что с остальными?
Колсон пожал плечами.
— Обоих надо отправлять вместе с Гриффитом. Капрал Поттс, наверное, потеряет левую ногу ниже колена. Возможно, руку тоже. У нас здесь нет условий для микрохирургии, на медицинском корабле тоже, так что, если руку удастся сохранить, она все равно будет плохо двигаться. Бедный парнишка. — Доктор снова потер веки, которые покраснели и набрякли от долгого напряжения, — он осматривал раненых в течение многих часов. Что толку, подумал Колсон, ведь для исцеления страдающих людей нет ни персонала, ни материалов. — Лучше всех чувствует себя сержант Хендерсон. Очень серьезно повреждено лицо. Он останется обезображенным, однако глаза не пострадали, так что ему повезло.
 
— Никогда не встречалась с Хендерсоном. Он новенький, переведен из полка в Саффолке.
— Ммм, — пробормотал Колсон, которого это нисколько не занимало. — Вот и сидел бы лучше в Саффолке, разводил овец.
— Вы хотите, чтобы его тоже транспортировали? — спросила Дьюнн.
— Думаю, да. Подобные раны залечиваются долго, а он, похоже, был очень даже симпатичный парень. Такие повреждения часто травмируют психику.
Дьюнн взглянула на три распечатки, разложенные на столе, взяла листок с данными Хендерсона и вгляделась в лицо тридцатилетнего сержанта.
— Красавчик.
Она покачала головой и показала распечатку Колсону.
— Ну да, — печально согласился тот, — красавчиком ему больше не быть. Жаль беднягу.
  
Глава 33
 
 Балтимор, Мэриленд 
 Вторник, 30 июня, 15.12 
Когда Черч с Кортленд вели меня через путаницу коридоров, я сказал:
— В перспективе я рискую свернуть себе шею, поэтому хочу уточнить: вы твердо знаете, что вся эта возня с прионами не просто какое-нибудь ноу-хау группки религиозных фундаменталистов?
— Ни в коем случае, — ответил Черч.
Склад был очень большим, с офисными помещениями, мастерскими, хранилищами. Здесь суетились десятки деловитых рабочих, которые переставляли ящики, протягивали провода и стучали молотками. Коридоры патрулировали охранники, и вид у них был такой, словно чувство юмора у них удалено хирургическим путем. Я отлично понимал, почему им не до веселья. Многие из них наверняка потеряли в больнице Святого Михаила своих друзей.
— Значит, единственная причина, по которой вы не атаковали крабовый завод, в том, что случилось в больнице, — произнеся. — Вы полагаете, раз лучшие из лучших стали жертвой роковой заминки, та же участь неминуемо ждет и остальных. Даже особый отряд.
— Вы могли бы сделаться чертовски хорошим террористом, — заметила Грейс, одобрительно улыбаясь.
— Надеюсь, из него получится великий террорист, — поправил Черч и открыл дверь.
Кортленд подмигнула мне и вошла вслед за ним. Интересно, почему это задание не поручили ее отряду. Может, они все еще слишком потрясены после того, что случилось с их товарищами в больнице? Нет, скорее всего, на заведомое самоубийство или в западню не посылают слишком ценные кадры. Черч должен догадываться, что подобная мысль меня посетит. Однако его планы, очевидно, расходились с желанием сохранить остатки милосердия. И эта пропасть расширялась с каждой минутой.
  
Глава 34
 
 Балтимор, Мэриленд. 
 Вторник, 30 июня, 15.16 
Мы оказались на главном ярусе склада, который был велик настолько, что вполне мог служить самолетным ангаром. У задней стенки, в тени, я разглядел ряд автомобилей, в основном гражданских, но заметил и несколько военных «хаммеров». Между ними были втиснуты транспортные грузовики. У стены стояли два огромных ларя, на одном значилось «Обмундирование», на втором — «Оружие». Перед этим ящиком застыл часовой с винтовкой М-16. Он медленно обводил взглядом помещение, а его пальцы лежали на предохранителе. Часть громадного пространства, примерно несколько сотен квадратных футов, на скорую руку превратили в спортзал, застеленный голубыми гимнастическими матами. Кандидаты, с которыми я подрался, — не считая клоуна, которому я заехал по горлу, — сидели в первом ряду пустого сектора складных кресел. Я чувствовал на себе их взгляды, двое из них — Сержант Скала и Зеленый Великан — настороженно мне кивнули. Последний прижимал к лицу пакет со льдом.
Напротив, в таких же креслах, разместилась дюжина суровых мужчин и женщин в спортивных штанах и черных футболках. Ни у одного из них не было ни нашивок, ни опознавательных знаков, выдающих звание или принадлежность к какому-либо отделу, однако по крайней мере у половины из них бросались в глаза военные татуировки того или иного сорта.