Вирус

— А я и не намерен это делать, — произнес Руди довольно резким тоном. — Речь о том, что вы очень спешили, подчиняясь сильному давлению обстоятельств. Бруклинская модель, наверное, хороша, но, чтобы все отладить как следует, необходимо время. Но времени у вас не было. Вам, очевидно, пришлось прибегать к чьей-то помощи, одалживаться у других агентств, действовать исходя из критической ситуации. В результате местная версия штаба ОВН далека от совершенства. Из-за чего и погибли люди.
— Слушай, Руди, хватит уже, — сказал я тихо.
Он пропустил мои слова мимо ушей.
— Я не собираюсь упрекать вас, мистер Черч. Вовсе нет. Вы просто приперты к стенке — и, как бы долго ни практиковались в умении сохранять ледяное спокойствие, все равно испытываете эмоции, хотите вы этого или нет. Ведь химия мозга лишь частично поддается управлению. Поэтому вы пребываете в невероятном физическом и психологическом напряжении… и в данный момент готовы разорваться на части из-за того, что случилось в двенадцатом номере.
— Полагаю, сейчас не время для таких разговоров, — сказал Черч. Однако он не отрывал взгляда от лица Руди и даже перестал моргать.
— Я понимаю, что в настоящую минуту мы не можем углубиться в тему, — продолжал Санчес, — но молчать я не могу. На кон поставлена жизнь моего друга. Уже в третий раз за сегодняшний день. Да и мне самому угрожает смерть, пока я нахожусь здесь.
— Все мы рискуем…
— Нет. Я не о том говорю, и мне кажется, вы это осознаёте. Я не призываю вас изливать душу против вашего желания, Черч. А пытаюсь озвучить единственную мысль: минувшие события и появление предателя связаны с… — он поднял палец, призывая Черча не перебивать, — действиями, которые вы вынуждены были предпринять. Отмотать пленку назад и начать сначала? Не уверен, что сюжет изменился бы. Возможно, это неизбежность, продиктованная обстоятельствами. Не значит ли это, что происходящее вам неподвластно? Да, необходимо повысить уровень безопасности любым доступным способом — как того требует здравый смысл. Да, нужно перевернуть все вверх дном и обязательно найти шпиона! Да, следует трижды проверить сведения о сотрудниках ОВН, в особенности о недавнем пополнении. Но — к этому я и клоню — вы должны сосредоточиться. Не позволяйте чувству вины или злости отвлекать вас от главной цели — помешать террористам применить свое кошмарное оружие. Если сегодняшняя трагедия выбьет вас из седла, все мы можем умереть. Мой вам совет, мистер Черч: положите негативы на полочку как минимум до тех пор, пока Джо со своим отрядом не вернется с крабового завода. Оставайтесь собранным и ответственным.
Черч молчал, наверное, секунд пять.
— Вы считаете, я не знаю всего этого, доктор?
— Я не умею читать чужие мысли, мистер Черч. Вы и чувства свои держите под замком лучше всех, кого я знаю. Однако, несмотря на то что вы удивительно сильный человек, в душе у вас может бушевать буря. Не приведи господь оказаться на вашем пути, когда вы в гневе. Джо в этом смысле такой же. Большую часть времени вам удается обуздывать свою натуру, но наступает момент, когда всякая чопорность слетает напрочь и остается только чистая, смертоносная ярость. Хорошо, когда она овладевает воином, который попал в комнату, полную бродяг. Но страшно представить, что руководитель, обязанный просчитать все тонкости секретной и опасной операции, впадет вдруг в неистовство и пожелает отыграться. Проблема в том, что я не могу определить, насколько вы близки к потере контроля над собой. Вы не робот, следовательно, вынуждены прикладывать усилия, чтобы справляться со своими порывами. Только помните: подавить эмоции — не значит стереть их полностью. Умный человек — такой, как вы, — не должен допускать их разрушительного влияния на принимаемые им решения.
Руди чуть отступил назад. Сделав это едва уловимое движение, он будто уменьшился в росте от великана до нормального человека. Потом он отключил свой пронизывающий, рентгеновский взгляд, и мне почудилось, что мощное энергетическое поле вокруг Черча превратилось в вакуум. Но пустота требует, чтобы ее заполнили.
 
Я затаил дыхание. Интересно, как оценивает этот момент Руди? Черч выдержал долгую паузу, потом едва заметно улыбнулся краешком рта и коротко кивнул.
— Я приму это к сведению.
Руди просиял — стало быть, разглядел в каменном лице Черча то, что развеяло его опасения.
— Очень хорошо.
— Слушайте, парни, — сказал я, — ужасно не хочется портить сцену в духе доктора Фила, но мне приспичило отправиться на поиски зомби.
Руди бормотнул неприличное словечко по-испански. Черч отвернулся и сделал вид, что озирает своих верных солдат. Скорее всего, просто прятал улыбку.
  
Глава 57
 
 Склад ОВН, Балтимор. 
 Среда, 1 июля, 1.16 
Мы погрузились в «Морской ястреб» SH-60, оснащенный всеми полагающимися по каталогу отсеками для оружия и ракет. Как только дверь вертолета закрылась, мы сгрудились вокруг карты и подключили микрофоны в шлемах, чтобы слышать друг друга за гулом мотора. Черч присоединился к нам. Он положил на угол планшета открытую пачку маленьких зерновых батончиков с повышенным содержанием белка. «Походно-полевая версия печенья, — подумал я. — Этот мужик и впрямь ненормальный».
После посадки я запихнул Руди в угол и велел:
— Сиди тихо, смотри и слушай.
Он кивнул, глядя на меня с тревогой. Руди собирался выступить разок и сойти со сцены, но я хотел, чтобы он находился при Черче постоянно.
Мощные моторы взревели, железная стрекоза снялась с места и двинулась на юг со скоростью сто пятьдесят узлов. В звене было еще три машины — с нами летели бойцы «Альфы» и технический персонал.
— Суть в следующем, — начал я, когда все устроились поудобнее. — Кто-то проник в охраняемую зону и открыл дверь в двенадцатый трейлер. В результате мы имеем десять пострадавших: шесть медицинских работников, наш пленный, трое солдат плюс тот, которого укусил бродяга. Это означает, что очень скоро он тоже умрет.
Банни со Старшим ничего не сказали, они все видели своими глазами. Олли провел трясущейся рукой по волосам. Скип выглядел лет на десять старше и казался испуганным до смерти.
— Кто это сделал? — спросил Скип.
— Пока неизвестно.
— Произошел несчастный случай, правда? — решил уточнить Олли.
Я ответил ему молчанием.
— О боже, — произнес он и уставился на приклад своего МР-5.
— Погоди… ты хочешь сказать, что это сделано специально? — Скип слегка притормаживал.
— Речь идет о шпионе, — продолжал Олли, — или о диверсии террористов?
— Нам придется рассматривать оба варианта, — подал голос Черч и, когда Оливер попытался что-то сказать, прибавил: — До дальнейших распоряжений обсуждение откладывается.
Мои парни воззрились на меня. Несмотря на заявление Черча, мне захотелось приложить к делу и свою печать.
— В данный момент виновный не найден. Возможно, действовала группа заговорщиков. Поэтому буквально все в ОВН находятся под подозрением. Если вам это не нравится — ваши проблемы. Не стоит высказывать соображения прямо сейчас, но выслушайте меня: я обязательно узнаю, кто это сделал, и тогда ему будет очень больно до конца его жизни. Меня интересует любая информация, связанная с этим делом. Если вы располагаете такими сведениями, доложите мне лично, с глазу на глаз. Я вывешиваю белый флаг переговоров, но только на двадцать четыре часа, после чего открываю охоту на ведьм под черным флагом. Ответьте, поняли ли вы меня.
— Ур-ра, — проворчал Старший.
Банни кивнул.
— Яснее некуда, босс.
— Да, сэр, — сказал Скип.
Олли оскалил зубы.
— Мы найдем того крысюка, который нас обошел, ты его подержишь, а я отрежу ему яйца!
Воздух сгустился до плотности зыбучих песков. Я раздал ориентировки.
— Прочитайте пока. У вас пятнадцать минут.
— Вопросы есть? — поинтересовался я, когда они сдали мне листки.
Банни кашлянул.