Наемник (СИ)

— Вы тоже сражались с агрессорами? — с интересом спросила Абигейл, мысленно радуясь, что тема разговора ушла в сторону.
— Да, — вскинутый подбородок при ответе наглядно показывал, насколько молодая женщина гордится своим участием. — Страх и Ужас! Под древний клич наших предков, мы до единого истребили чужаков в родном поселении. Я лично всадила нож в сердце вражеского военачальника в городской ратуше. От нашей ярости никто не ушел.
… тяжелые удары по тонкому изоляционному материалу легкого скафа… белый цвет, окрашивающийся в алые тона… и сбившиеся дыхание от многократных замахов самодельным стальным клинком…
Воспоминание о казни пирата, снова промелькнули перед глазами юной дворянки.
— Смотрите, летят. Начинается, — резким выкриком Иона не дала Абигейл снова погрузиться в пучину тяжелых мыслей.
Развернувшись к ровному полю перед трибунами, выложенное каким-то серым пластиком, маркиза только сейчас обратила внимание на небольшую площадку-возвышенность, находящуюся в сотне шагов перед ними. На ней строго вверх стоял каменный столб метровой толщины и трехметровой высоты.
Черно-красный бот с резкими выступающими углами керратитовой брони плавно зашел на посадку рядом с необычным сооружением.
— Что это такое? — вопрос повис в воздухе на пару секунд, пока все та же словоохотливая горожанка не решила ответить:
— Камень Власти, его принесли сюда со Скалы Власти из центра Сен-Мар. Говорят, такое случилось впервые с тех времен, как основатель баронства установил его там.
— Зачем нужна эта каменюка? — слегка презрительно поинтересовалась Иона.
— Древние традиции, — местная жительница казалось совсем не обиделась на оскорбительный тон кхайи. — Лично я тоже считаю, что это все ерунда и глупые суеверия. Могли провести свадьбу по-современному.
Из военного шаттла на землю одновременно ступили двое: мужчина и женщина. Старинный покрой одежды в серебристо-черных тонах нисколько не искажал привлекательность новых правителей мира Канваль. Наоборот, на взгляд Абигейл, длинное платье с весьма открытыми вырезами в разных местах выгодно подчеркивало соблазнительные изгибы фигуры баронессы, а удлиненный камзол со строгим стоячим воротничком чудо как шел плечистому барону.
На первый взгляд они различались даже в движениях: хищная грация стремительных жестов наемника и плавные мягкие повороты благородной аристократки вносили определенный дисбаланс, но одинаковые цвета и похожий дизайн одежды сглаживали этот эффект, создавая иллюзию идеальной пары высокого голубоглазого блондина и жгучей брюнетки с глазами цвета изумрудов.
— Какие они красивые… — пораженно выдохнула горожанка.
Маркиза молча кивнула в ответ и корабельный техник с Элдриджа, сделавший замечание о погибших деянцах, негромко промычал нечто одобрительное. И лишь кхайя, еще больше скривила губы, но вслух говорить ничего не стала.
— Странно, я думала у Семьи Канваль родовые цвета: зеленый и черный. Почему они в черно-сером? — спросила Абигейл.
— Ходят слухи, что даже герб будет изменен, вместо обычного вернут самый первый и древнейший. А вместе с ним поменяют и родовые цвета, — ответила героиня битвы за Сен-Мар.
— Разве так можно?
Вопрос молодой аристократки повис в воздухе. Что тут сказать? Если вольные барон и баронесса хотят себе новый герб, то кто им может это запретить?
— И что будет дальше? — продолжала расспросы маркиза. В разных мирах Доминиона проводились разные свадебные ритуалы, иногда отличаясь друг от друга самым кардинальным образом.
— Они окропят своей кровью камень Власти, а потом смешают ее между собой, — ответила жительница единственного на планете города, выступая невольным гидом по ритуалам баронства. — Насколько я знаю, раньше свадьбы баронов проходили намного проще, таких толп народа не собирали, ограничиваясь обычным выходным днем и оплатой нескольких порции выпивки от молодоженов. Настолько масштабных и массовых празднеств с участием простого народа не организовывали. Такое в Канваль первый раз.
Покосившись, Абигейл заметила, что глаза собеседницы возбужденно горят, а она сама с жадным любопытством следит за каждым движением людей внизу.
А вот самой маркизе проводимое действо уже не казалось таким интересным, так что дальнейшее для нее пролетело очень быстро. Недавние тяжелые испытания и психологическая усталость давали о себе знать. Девушке остро хотелось остаться наедине, погрузившись в черную меланхолию горя.
Новоявленные правители, что-то делали, потом что-то говорили. Лишь странная ритмичная музыка, внезапно раздавшаяся над полем, заставила ее снова удивленно повернутся к местной жительнице:
— А это что?
Та в ответ лишь непонимающе пожала плечами, она тоже не знала, что будет после того, как жених и невеста поднимутся в центр одной из зрительских трибун и займут свои места.
* * *
Баронство Канваль. Пригород Сен-Мар.
Гул нарядно одетой толпы, сидевшей на высоких трибунах как по мановению руки стихает, стоит лишь нам с Тисарой подняться к камню Власти.
Стюарт Ламонт, опять в тех смешных и одновременно ужасных на вид разноцветных одеждах, уже наверху в ожидании нас. В его правой руке поблескивает короткий ритуальный нож с искривленным лезвием. Он готов окропить старый булыжник, нашей с баронессой кровью.
Предстоящий ритуал меня по большей части не пугает. Могу поспорить на что угодно, что порез затянется быстрее, чем я успею произнести короткую клятву. Но один момент вызывает нешуточное беспокойство: смешать свою кровь с аристократкой из Семьи Канваль. Как ни посмотри, но Тисара была обычным человеком, а я в свою очередь уже давно перестал им быть. Что будет, когда черная субстанция, текущая по моим венам, попадет внутрь девушки?
На этот вопрос еще утром ответил сеграст, искин древних метафорфов заявивил о семидесятипроцентной вероятности трансформации организма будущей молодой правительницы. Преобразования будут не такие радикальные, как у меня, но геном подвергнется определенным структурным изменениям.
Когда я об этом рассказал Тисаре, честно признавшись, что отличаюсь от рядовых сингарийцев и предупредив о невозможности точного соблюдения свадебного обряда, к моему безмерному удивлению она ответила категорическим отказом, настаивая на полноценном исполнении ритуала. Опасность трансформации тела и даже возможной гибели в процессе не испугало ее, а лишь заставило упрямо настаивать на своем. Она не собиралась начинать править со лжи и обмана.
Попытки образумить упрямую девчонку ни к чему не привели. Так что я вынужденно рассказал о возможных проблемах Рао Пармару, решившему остаться на некоторое время на планете, чтобы лично проследить за началом строительства исследовательско-медицинского центра. Моложавый ученый больше трехсот лет от роду, сначала обрадовался незапланированному эксперименту, пока не услышал мое ультимативное требование обязательно сохранить жизнь Тисаре, если вдруг что-то пойдет не так. В противном случае, наш договор будет расторгнут.
Светило сингарийской генной инженерии пообещал сделать все возможное и невозможное для того, чтобы баронесса осталась жива. Что, признаться честно, не слишком меня обнадежило, учитывая, как мало пока известно о ДНК-архитектуре Ушедших. Тем более, что она у меня переплетена в плотные спиральные завихрения с генами искусственно выведенных хищников с Антары. По словам Пармара, успевшего уже взять первые образцы тканей моего тела, разобраться с клубком измененного генетического строения займет куда больше времени, чем он первоначально планировал.
Мысленно плюнув на дальнейшие переживания, я становлюсь рядом с Тисарой перед серьезным Ламонтом.
На девушке открытое черное платье с изящными серебристыми тонкими линиями, складывающихся в затейливый узор. Волосы собраны в высокую прическу, а изумрудные драгоценности легкомысленно переливаются на солнце. Весьма фривольные вырезы позволяют без проблем наслаждаться красотой длинных стройных ног и высокой подтянутой грудью.