Слово Императора (СИ)
Пока мужчина сновал туда-сюда, выстраивая на столе стопку из внушительных довольно свежих томов, я не теребила Уру, позволяя собраться с мыслями. Но когда библиотекарь откланялся, прикрыв за собой лёгкую ажурную дверцу, вернулась к прерванному разговору.
— Ну, рассказывай, что там у вас за сложности с поцелуями.
— Понимаете, тут несколько причин, — осторожно начала она, за время передышки явно сумев смириться с собственной участью. — Во-первых, в животном смысле, целовать кого-то в губы… ну, несколько унизительно. В волчьей стае, например, младшие члены стаи так клянчат еду у старших. То есть целующий как бы сознательно ставит себя ниже. А, во-вторых, рот и горло — самые уязвимые части тела. Открытое горло — это в принципе знак доверия, а через рот душа покидает тело. В общем, поцелуй в губы считается ужасно непристойным и почти раболепным предложением себя. Вот, — резюмировала она, смущённо комкая подол своего жизнерадостно-жёлтого наряда и буравя взглядом пол. У девушки в этот момент от стыда пылали и уши, и шея, и вообще её, кажется, можно было использовать для освещения комнаты в тёмное время суток.
Я растерянно кашлянула, не зная, что на всё это сказать. Вот, казалось бы, такая простая вещь, как поцелуй, а сколько сложностей. И блохастые ещё утверждают, что люди сами усложняют себе жизнь!
— Надо думать, прилюдно кого-то поцеловать — это практически равносильно тому, что снять штаны и встать ра… короче, штаны снять? — уточнила я. Уру смущённо угукнула, и я на этом оставила её в покое.
Несколько секунд просидела неподвижно, осмысливая новую информацию и пытаясь проанализировать своё вчерашнее моральное падение. Ни смущения, ни возмущения я по этому поводу не чувствовала; наверное, просто никак не получалось толком принять новое значение привычного и довольно безобидного понятия. А ещё меня терзал вопрос: если это у них — такое неприличное действие, на которое никто никогда в здравом уме не пойдёт, где Руамар целоваться-то научился? Так что, либо Уру сгущает краски (чему лично я бы совершенно не удивилась), либо рушскому Императору стоит сесть за написание мемуаров, и получится весьма занимательное чтиво для взрослых.
А вспомнив о подробностях вчерашней ночи в свете сегодняшнего, я поняла, что мне уже попросту смешно. Это сколько же «ужасно непристойных предложений себя» я вчера сделала оборотню? Да и сам он, насколько мне сейчас помнилось, не слишком-то скромничал!
Почему-то после этого открытия моё собственное отношение к мужу стало гораздо легче и как-то… радостнее, что ли? Не такой уж он, оказывается, и грозный, если копнуть поглубже.
Усилием воли разогнав приятные, но совершенно бесполезные мысли, я погрузилась в книги. Правда, через некоторое время пришлось из них вынырнуть, чтобы отпустить на волю скучающую и клюющую носом Уру. Она, конечно, старалась сидеть тихо и почти не шевелясь, но всё равно нагоняла тоску, и знакомство со сводом законов новой родины на таком фоне шло с большим трудом.
А через некоторое весьма продолжительное время (я уже начала задумываться об обеде) девушка вернулась и встревоженно сообщила, что Владыка срочно желает меня видеть. Предположения на основе вчерашнего опыта появились сразу, и я, усмехнувшись себе под нос, невозмутимо двинулась на встречу с мужем.
Цель вызова я, увы, не угадала.
Император Руамар Шаар-ан, Империя Руш, замок Варуш
— Я знаю, что мой длинный язык стоит отрезать, но не сказать этого не могу. Знаешь, на кого ты похож? — с язвительной ухмылкой нарушил висящую в кабинете тишину Анамар. — На кота по весне: голодный, взъерошенный, но довольны-ый!
— А кто мы ещё есть? — усмехнулся Мунар. — Рур, не обращай на него внимания, это он от зависти.
— Уже, — я пожал плечами, бросив на них насмешливый взгляд поверх документов.
— Уже — что?
— Уже не обратил внимания. Мне сейчас меньше всего хочется заниматься поисками нового главнокомандующего, — пояснил я и вернулся к бумагам. — Ладно, по этому пункту вопросов вроде бы больше нет, — решил, подписывая подготовленный Анвар-вером приказ. На лицах обоих собеседников при этих словах как по команде появились кровожадно-злорадные гримасы. — Чему радуемся? Мне не стоило вот это утверждать?
— Да не обращай внимания, — поморщился Мар. — Просто в первом списке есть несколько субъектов, здорово отравлявших жизнь.
— Использование служебного положения в личных целях? — хмыкнул я.
— Как можно, — неубедительно возразил Инварр-ар. — Просто, получив распоряжение, мы начали проверку с них, и проверяли очень тщательно. Так что всё честно.
Я не стал грозить Мунару проверками и требовать пояснений. В этих двух оборотнях я не сомневался, опускаться до подлога не стал бы ни один. И если они накопали на кого-то столько информации, что хватило на отдельный приговор, значит, объект интереса сам виноват.
Передо мной сейчас лежал результат долгого и плодотворного совместного труда двух ведомств — подробный отчёт о проверке армейского командного состава и окончательный проект давно назревавшей реформы. Казалось бы, просто стопка бумаги, а вскоре она вызовет такой переполох, что любо-дорого. Уже только потому, что несколько десятков старших офицеров пойдут под трибунал, а среди них большинство — представители знатных старинных родов.
— А всё-таки, Рур, открой тайну, почему ты такой неприлично довольный? Не из-за приятно проведённой ночи ведь, в самом деле, — полюбопытствовал Инварр-ар, когда Анамар с документами наперевес и нездоровым энтузиазмом в глазах отправился наводить порядок в своей вотчине. Это когда огромная армия рассредоточена вдоль полыхающей границы, сложно за всем и за всеми уследить. Вот когда там останутся только усиленные пограничные гарнизоны, а остальные вернуться по местам приписки, уже можно будет говорить о наведении порядка.
— Почему нет? — усмехнулся я. — Сам же предполагал, что я влюбился. Может, оно вот так сказывается.
— Я вообще-то шутил, — иронично улыбнулся он. — Ну и, кроме того, я неплохо тебя знаю. Даже если это действительно так, твоя довольная ухмылка осталась бы в пределах личных покоев. Если не хочешь портить сюрприз, скажи хотя бы, к какому количеству трупов готовиться?
— Как раз наоборот, надеюсь обойтись малой кровью, — возразил я. — Ты же сам рекомендовал мне не затягивать с представлением Александры, вот сегодня на Малом Совете и начнём.
— Сегодня Малый Совет? — озадаченно вытаращился на меня собеседник. — А можно было предупредить о таком знаменательном событии заранее?!
— Вот, предупреждаю. Остальных должен поставить в известность Вур.
— Ладно, я тебя понял, эффект неожиданности и всё такое… Не буду больше расспрашивать, даст Первопредок — сам увижу. Кстати, ты вчера очень неудачно отключился, Её Величество крайне интересовалась причинами подобного состояния.
— И что ты ей ответил?
— Порекомендовал обратиться к тебе напрямую, что я ещё мог сказать! — пожал плечами он. — Когда придумаешь, что ей рассказать, предупреди, чтобы показания совпадали, — усмехнулся Мун.
— Вот ещё, — я недовольно фыркнул. — Было бы, о чём думать. Расскажу всё, как есть.
— Беззубой? — с нешуточным сомнением нахмурился он. — Не слишком ли ты ей доверяешь? Рур, ты сейчас точно…
— Она всё равно рано или поздно узнает, так пусть лучше сразу и от меня, — раздражённо оборвал я. — А что касается доверия, лучшим ответом на этот вопрос будет тот факт, что я отключился, находясь с ней наедине. Тебе не кажется глупым после подобного подтверждения её безвредности устраивать шпионские игры? Лично мне не нужно других подтверждений, да и лишнего времени на пустые попытки опровергнуть очевидное нет. Кстати, раз уж мы добрались до вчерашнего дня и моей жены, рассказывай, что с ней случилось, и что удалось выяснить по этому бессмысленному нападению.
— Как угодно, — не стал спорить Инварр-ар. — С твоего позволения, начну в обратном хронологическом порядке, — собираясь с мыслями, медленно кивнул Мунар, и приступил к рассказу.