Застава

– Как с порталами работают… – продолжал Беккер. – Любо-дорого посмотреть! Вы бы так смогли, Иван?
– Нет, – ответил я. – А вы?
– Я вообще не проводник, – с тоской сказал Беккер. – Мой отец был проводником и работал в пограничной страже. Он меня сюда и привел. А я… чего только не делал, но, видать, не дано.
– Беккер… – взмолился я. – Ну что ж вы ничего не делаете?
Полковник вдруг лукаво улыбнулся.
– А зачем? Я уже все сделал, теперь только ждать…
В следующий миг здание тряхнуло.
Взрыв сам по себе был почти не слышен, только какой-то глухой подземный гул. Зато толчок оказался таким, что я едва устоял на ногах. Колченогий столик рухнул, мне пришлось снова поднимать лампу. Где-то завыла сирена – неровно, истерично, видимо, не автоматическая, а кто-то в панике крутил ручку.
– Вот теперь можно идти, – сказал Беккер удовлетворенно. – Иван, вы вроде как самый живой, помогите мне.
Я подхватил Беккера под руку, он, стараясь не наступать на левую ногу, довольно бодро запрыгал к двери. Его команда пыталась встать самостоятельно – это сопровождалось бранью на клондальском, русском, английском и, кажется, японском языках.
– Надеюсь, вы уже переварили свой ужин, а нервы у вас крепкие, – весело сказал Беккер в коридоре. Там тоже царил разгром – шевелились вялые, будто сонные тела охранников, раздавались стоны и ругань, часть ламп была разбита пулями, из некоторых с шипением шел газ. Беккер, проходя мимо окна, саданул по нему рукоятью пистолета, впуская свежий воздух.
– У меня очень крепкие нервы, – похвалился я.
Но, честно говоря, то, что мы увидели в подвале, едва не заставило меня расстаться с ужином. Вот если бы я поработал пару-тройку лет на бойне – может быть, было бы полегче.
Нас собрали вместе на следующий день, после обеда. Зал был небольшой, типичный «переговорный зал», с длинным овальным столом и удобными стульями. На окнах не было решеток, и я счел это хорошим знаком.
Вначале нам дали четверть часа посидеть самим и поговорить. Рассказывать мне ничего не пришлось, кто-то позаботился о том, чтобы проинформировать весь состав нашей заставы о случившемся. Старик был задумчив и, пожалуй, первый раз на моей памяти выбит из колеи. Калька непривычно весела – даже на меня глянула с обидой, а потом улыбнулась и пожала руку. Разве что Дед был мрачнее тучи.
А потом появились господа полковники – Беккер и Поллен. Беккер был на костылях, которыми орудовал с подозрительной легкостью – видимо, это не первый его перелом. Усевшись на стул, он тут же костылем пододвинул еще один, водрузил на него загипсованную ногу, довольно улыбнулся и достал свой кисет.
– Берндт, избавьте меня от табачной вони, – брезгливо сказал Поллен. – К тому же это нарушение порядка.
– Я на службе пострадал, мне можно, – отмахнулся Беккер, скручивая сигаретку.
Лицо Поллена покраснело от злости, но он промолчал. То ли Беккер был старше по должности, хоть и в равном звании, то ли вчерашняя операция подняла его авторитет на недосягаемую для Поллена высоту.
– Должен быть порядок, – пробормотал он, не глядя на Беккера, и я подумал, не подменили ли их в детстве где-нибудь на франко-немецкой границе, отправив аккуратного немца воспитываться во французской семье, а веселого раздолбая-француза – в немецкую.
– Будет, будет порядок! – успокоил его Беккер, чиркая спичками. – Начинайте полковник, прошу вас.
Поллен окинул нас кислым взглядом.
– Я хочу сообщить сотрудникам шестнадцатой клондальской заставы о произошедших событиях. Возможно, вы уже в курсе, но… – он помолчал. – Вчера нами был разоблачен агент Очага, длительное время действовавший в Центруме. Это была известная вам всем Эйжел Тай-Клёус. Точнее – женщина, выдававшая себя за нее.
Царила полная тишина. Все глаза были прикованы к Поллену. Только Беккер курил, выжидая, и я подумал, что, когда Поллен закончит, Берндту найдется что еще сказать.
– Вы, вероятно, знаете, что бригады наемников горных кланов работают достаточно автономно, – продолжал Поллен. – По сути кланы просто вышвыривают из своих поселений избыток молодежи, слишком агрессивной и не приспособленной к мирному труду. Бригады охранников работают в городах, на железных дорогах, иногда даже нанимаются в регулярную армию той или иной территории. Как мы предполагаем… а скоро будем знать точно… настоящая Эйжел, кто бы она ни была, погибла много лет назад, вскоре после того, как ее бригада начала действовать самостоятельно. В таких случаях бригаде полагается вернуться в клан для переформирования. Но они предпочли принять в свои ряды местную девушку и позволить ей выдавать себя за Эйжел. Это тоже обычная практика, в любой бригаде на самом деле через несколько лет до половины состава – уже не горцы. Эйжел оказалась прекрасным бойцом и хорошим командиром… что неудивительно… а уж учитывая ее любвеобильность – через какое-то время вся бригада оказалась абсолютно ей предана. Впрочем, я не удивлюсь, если стараниями Эйжел к настоящему моменту в бригаде не осталось уже никого, знавшего о ее происхождении.
– Они же не убивают, – заметил Старик. – Агенты Очага…
– Стараются не убивать, – покачал головой Поллен. – Тот, которого мы взяли с детонатором, уложил четверых… Так вот, Эйжел не просто стала своей для вашей заставы… точнее – ее мужской части. Она еще и с нашими резидентами в Антарии завела тесные отношения. И, в общем-то, считалась хорошей наемной сотрудницей… Когда она узнала, что агент схвачен и детонатор до нее не донесут, то предприняла авантюрный, но удачный ход – доставила в штаб отставших пограничников. А когда поняла, что ее поблагодарят, но отпустят, не позволив проникнуть в штаб, устроила массовое отравление, убила конвоиров и нанесла ранения себе. Думаю, вы понимаете, как она это сделала?
Я кивнул. Я-то видел, что она вытворяла с порталом. Остальные, похоже, не поняли.
– Она открыла портал – свой обратный портал в Очаг. И, протянув руку, достала из портала газовый баллон, маску, отмычки, нож…
– Разве это возможно? – спросила Ведьма. Она слушала очень внимательно и заинтересованно.
– Выходит, что да. Понимаете, какие возможности это дает? Похожий трюк она провернула и здесь, пытаясь добраться до детонатора. Вытащила двух боевиков, броню… и кинулась в подвал.
– Чего мы и ожидали! – весело вступил в разговор Беккер. – Из вас в подвале был только Иван, но вряд ли он задумался, что это за ящик, на котором стоит детонатор.
– Я думал – просто ящик, – сказал я.
– А это был просто ящик со взрывчаткой и электрическим запалом, – хихикнул Беккер. – Мы не знали, кто из вас и какими силами бросится доставать детонатор. Поэтому перестраховались – и правильно сделали.
– Двадцать килограммов динамита, – сказал Поллен. – Старого доброго динамита. В замкнутом пространстве.
– Да уж, мы все услышали! – подтвердил Скрипач. – Там… хоть что-то осталось?
– Лучше даже не спрашивайте, что там осталось, – сказал я. – Стены – сплошной Стендаль.
– Какой Стендаль? – удивился Скрипач.
– «Красное и черное», – сказала Ведьма. – Книжки надо читать.
Скрипач крякнул. Несколько секунд все молчали – видимо, дали волю воображению. Или, наоборот, пытались его остановить.
– Детонатор уничтожен… собственно говоря, он был частично раскурочен уже к тому моменту, как мы его показали Ивану, – Беккер развел руками. – Агенты Очага – тоже… сейчас медики пытаются установить, сколько их было в помещении. Точно – двое, так, Поллен?
– Двое точно, – кивнул Поллен. – В детали вряд ли стоит вдаваться.
– Но один из них точно был мужчина, – все-таки добавил красочности рассказу Беккер.
Ромка издал сдавленный звук и прижал руки ко рту.
– Извини, парень, – Беккер смутился. – Так вот, ситуация несколько успокоилась, нам надо решать, что делать с вами… А чтобы решить – требуется понять самое главное. Где бомба?
– А вы уверены, что захваченный в плен агент не врал? – спросила Ведьма.