Тройная игра. Книга 1 (СИ)

Когда парочка носферату поднялась по лестнице, все, как один, оторвались от мониторов и уставились на них, продолжая при этом работать. Вэлан подозрительно оглядел человеческую массу из сорока, а может, шестидесяти представителей, почувствовав себя цирковой обезьянкой. То внимание, которое он получил в это мгновение совсем отличалось от того, каким делились люди, смотря на него на сцене или на улице, как на кумира. Одернув себя от неприятного ощущения, он продолжил подъем.
— Кристина знаменитостей коллекционирует, — услышал Мэдлер краем уха. После фразы тот, к кому она была обращена, тихо захихикал.
Раду же вообще не обращал ни на кого из них никакого внимания. Как будто никого и не было.
Немертвые поднялись на последний, четвертый этаж: в конце коридора там вела с кем-то бурную беседу не кто иная, как сама Кристина. С одеждой она особо не экспериментировала: строгий брючный костюм черного цвета и белая блузка. Правда, вырез у этой блузки был поглубже, чем у предыдущей. Собеседник, мужчина лет пятидесяти, тоже был одет в костюм, но серого цвета. Он стоял, подбоченясь, и пытался вставить хоть слово.
— ...не понимают, что ли, что им говорят?! — Кристина эмоционально жестикулировала. Завидев своих паранормальных служащих, она развернула собеседника к выходу. — Всё, я не намерена это больше обсуждать сейчас! Передайте, что завтра я приеду, и пускай ждут меня на месте, если они не хотят ещё больше проблем!
Мужчина с вытаращенными глазами засеменил к выходу, бурча себе под нос. Наткнувшись на вампиров, он отскочил к стене и ускорил шаг.
Было не ясно, понял ли он, что перед ним два кровососа, или он просто побоялся, что наткнется на встречных прохожих.
Кристина в свою очередь скрестила руки и уставилась на подходивших, а если точнее, то на Вэлана. Он был следующим в списке, кому была обеспечена оплеуха от сеньорины Бонкомпаньи.
С виноватым видом Мэдлер подошел к Кристине, которая стояла у входа в свой кабинет. Дверь была распахнута в коридор.
— Какого черта ты за ним не уследил?! — обрушилась дамочка на Раду. Последний вытаращил глаза и нахмурил брови, так все это время и находясь со сложенными на груди руками. Он открыл пошире дверь, жестом приглашая Кристину пройти внутрь.
— Он еще не был моим подопечным к тому моменту. Ты выбираешь неподходящее время для отъездов из особняка.
— Ты издеваешься? — Кристиан посмотрела на него, как на идиота, и прошла внутрь.
Раду пропустил Вэлана, подарив ему ухмылку, затем сам прошел внутрь.
— Прости, я не удержался, — решил вставить слово Мэдлер.
— Прости? Ты не удержался? Ты вообще понимаешь, что ты несешь?! Не удержался... Ты грохнул Региса Лос-Анджелеса, мать твою! Региса! — Хелсинг уставилась на парня, продолжая активно жестикулировать. В данный момент ее ладони как будто держали некий энергетический шар, прямо перед собой. — Лучше бы себя прикончил, честное слово! На кой черт ты мне сдался?!
Раду в это время опустился на один из стульев вокруг большого овального стола, положив ноги на него, и стал потягивать кровь из пакета. Откуда он успел раздобыть пакет?
— На тот же черт, что и ты мне, Крис.
— Ну раз мы нахер друг другу не нужны, то давай закончим на этом прямо сейчас! Потому что нянчиться с тобой по столь очевидным вопросам я не собиралась!
— Так и не нянчись. Нашла проблему...
— Мэдлер, твою ж дивизию... Ты меня вообще слушаешь?!
— Да слышу я все прекрасно, что ты орешь?! Найду я тебе другого Региса! Этот все равно валенком был, он бы ничего тебе не рассказал! А я хоть душу отвел...
— О... Господи... — Крис опустила ладони на голову, устало вздохнув. — Тебе-то это откуда было знать, что он знал, а что нет? С какого ты вообще пришел к выводу, что можешь что-то решать за меня, а?!
— Я ничего решать не собираюсь. Но ведь не было никакого запрета с твоей стороны относительно его убийства. А я предлагал именно убить его, а не пытать и не держать здесь в качестве зверюшки, чтобы он потом сбежал... Не, нафиг.
Кристиан опустила руки, и они повисли, как плети. На ее лице выразилось нечто совсем обреченное, и она снова тяжело вздохнула.
— Нет... Вы точно издеваетесь, — она помотала головой, помассировав виски, и прошла на свое рабочее место во главе стола. — Смотрю, вы уже спелись. Так вот если еще раз придеретесь хоть к одному моему слову, хоть еще раз, я, по вашему мнению, что-то не договорю, не доделаю, не до... Я сотру эти дебильные выражения с ваших лиц, джентльмены.
Через плечо Раду бросил на Кристину усталый взгляд, попивая “лимонад”.
— Может, к делу перейдем, да я отправлюсь в Лос-Анджелес?
Кристина очень медленно стала поворачивать голову лицом к Дракуле. Она молча на него посмотрела и очень медленно моргнула.
— Да ты что? К делу перейдем? А все остальное, что тут происходит, по-твоему, полнейшая ерунда? То, что он меня не слушается, а ты включаешь идиота и всю ответственность на меня перекладываешь? Если бы не ты, я бы не рискнула вообще с ним связываться.
Вэлан наконец опомнился и прошел к столу, сев напротив Раду, но поближе к Кристине.
— Я уже выключил, — Раду так же медленно моргнул, допил свой пакет и кинул его в мусорное ведро, которое стояло позади Кристиан. И самое главное — он попал.
Кристиан недовольно проследила взглядом за пролетевшим над ней мусором.
— Что-то я сомневаюсь. Я слушаю.
— Смазливый, сладкоголосый недовыпускник экономического факультета Кембриджского университета. Наглый, высокомерный, избалованный. Тиран-диктатор, ненавидит подчиняться. Звездной болезни ему не занимать. Я даже на расстоянии чувствую, как от него просто несет тщеславием. Обожает поболтать о себе. Ляпает то, что думает, а думает он много чего, даже сейчас, — Раду смотрел в потолок и начал покачиваться на стуле. — Совершенно бессовестный тип, но на предательство не способен, так как сам ценит такое качество, как преданность. Любит соврать, приукрасить, потом сам же верит в свои выдумки. Далеко не бескомпромиссный, жестокий, мрачный, вспыльчивый, упертый, правда, и целеустремленный, злопамятный. Я чувствую в нем огромную энергию и осмелюсь предположить, что за свои двадцать девять лет он многое успел сделать. Экстраверт, но избирателен в друзьях, легок на подъем, частенько ведет себя безрассудно. Бунтарь, взрослый ребенок, непредсказуемый. Не трус, не лишен благородства. В общем, ради пары “положительных мамонтов” можно закрыть глаза на остальную мерзостную вошь, что у него в характере.
Вэлан не заметил, как его рот приоткрылся. Он только на середине тирады Раду понял, что речь шла о нем. Он что, и вправду собеседование проходил?
— Половину всего, что ты сказал, можно было и в журналах вычитать, Раду, — Кристина недовольно поправила очки. — А мне с ним работать.
— Ни разу в жизни не любил, его сердце до сих пор закрыто после того, как в шестнадцать лет он узнал, что его родители ему не родные. Странно, но этот факт нанес ему очень болезненный удар по доверию к окружающим. Поэтому одновременно желание говорить о себе граничит с замкнутостью. О последствиях измены матери, я думаю, мне не стоит говорить, тут все очевидно...
— Так! Стоп! — встрял Мэдлер. — Это что за психологическая расчлененка?
— Я не собираюсь решать его проблемы с доверием, — Крис откинулась на спинку стула.
— Ты попросила о помощи, а что уж тебе нужно — решай сама, — Раду резко перестал качаться на стуле.
— Э-эй! Я тут вообще-то!
— А ты заткнись! — стрельнула взглядом Хелсинг. — Для начала, научись работать в команде, а потом голос подавай.
Молодой вампир опять только и успел, что рот открыть для очередного возражения.
— Кристина, это Вэлан Джонатан Мэдлер, — продолжил говорить Раду, спокойно оглядев препиравшихся. — Уж можешь ты сделать определенные выводы относительно его полезности? Во всяком случае, в ближайшие десять-пятнадцать лет.
Хелсинг сделала очередной глубокий вздох. Как же ее изматывала эта ситуация! Она так и не смогла за все это время принять окончательного решения насчет паранормального новобранца.