Тьма, в которой мы утонули
– Но почему-то фигурировало именно твое имя. – Даттона оказалось не так легко обмануть.
Занятное открытие.
– Понятия не имею.
– Мия, почему все говорят про тебя и Данблаша?
Блин. Болючие наросты им на языки!
– Он симпатичный парень, я свободная девушка. – Пожала плечами. – Дальше объяснять?
– Мия! – Братец натурально так покраснел. – Ты же еще…
– Если сейчас скажешь «маленькая», я буду громко смеяться.
Он отступил на шаг и будто как-то иначе посмотрел на меня.
– Просто будь осторожна, ладно?
– Я всегда осторожна!
Пришлось ждать, пока он примет душ и переоденется. Я прошлась по трибунам, благоразумно ушла в сторону, когда появилась опасность столкнуться нос к носу с тренером Краоном, заглянула в местное кафе. Неплохо у них тут. И фонтан в холле журчит умиротворяюще.
– Идем. – Даттон в джинсах и футболке, со свежеуложенными волосами и горящими после игры глазами выглядел так, что, в общем-то, можно было понять его таинственную преследовательницу.
– Ну и какой у нас план? – лениво полюбопытствовала, когда мы выходили из здания. – Вместе мы почти не появляемся… Она должна заподозрить во мне твою девушку?
– Небо, нет! Я не знаю.
Приведением в порядок его машины должна была заняться мама, а Даттон сегодня ездил на ее. Смотрелось немного забавно. Особенно косметичка в цветочек, валяющаяся на переднем сиденье.
Кстати, я так и не поняла, почувствовала ли пристальное внимание. Ни да, ни нет.
Пришлось спросить у кого-то более впечатлительного:
– Она…
– Да.
Огляделась.
Вроде бы никого подозрительного.
– Знаешь, тебе надо завести постоянную девушку и убить тем самым глупые надежды фанаток.
Опять он краснеет.
Мы точно брат и сестра?
– У меня травмирующий опыт в прошлом. – А еще он умеет шутить. Не замечала раньше.
– Поверь, это намного лучше, когда девушка настоящая.
– Тебе откуда знать? Насколько помню, ты пока ни с кем не встречалась. – И, оторвав взгляд от дороги, опасливо покосился на меня. Видимо, наконец вспомнил, с кем имеет дело. – Хотя нет, лучше не рассказывай.
Я закатила глаза.
– Будешь меня бесить, не расскажу, что обозначают те таинственные знаки.
– Ты знаешь?
Мы, конечно, устроили возню, из-за чего в нормальном человеческом городе Даттон уже получил бы штраф, но оборотни плевали на подобные мелочи. Потом я все-таки выложила про защиту. И откуда я это знаю. Даттон нахмурился, задумался и до самого дома больше не проронил ни звука. Хорошо хоть привез нас куда надо.
Когда въезжали в ворота, я не удержалась и показала неприличный жест кукующим снаружи поклонницам.
И нечего на меня так осуждающе смотреть, дорогой братик!
* * *Я проснулась за несколько минут до полудня и первым делом потянулась к мобильному.
Новых сообщений нет.
Тоскливо вздохнула, принимая реальность.
Чертов Анрей Данблаш! Паршиво это, оказывается, вдруг влюбиться.
От страданий и метаний отвлек какой-то звук во дворе. Я подошла к окну, распахнула его и высунулась прямо так – в пижаме и с легким безумием в волосах. Ожидала увидеть маму, но у забора, обсаженного аккуратными кустами, стоял Даттон. Он широко расставил ноги, скрестил руки на груди и воинственно уставился куда-то за территорию.
Но главное – он был дома.
В полдень.
Невероятно.
– Эй, что там у тебя?
– Как ты и говорила, девчонка, – проворчал он. – Видимо, подобное чувствует подобное.
Я еще недостаточно проснулась, чтобы ругаться с ним.
– В следующий раз поймаю, мало не покажется. – Глаза брата азартно сверкнули.
Ну вот, все самое интересное проспала.
– Она опять что-то разукрасила?
– Не знаю, надо проверить.
Задумчивый такой…
Интуиция заподозрила, что нам рассказывают не всё.
– А что ты делаешь дома?
– Тренировку отменили. На стадионе трава по пояс, плюс некоторые препятствия… кхм… проросли. А у части сотрудников, в основном сотрудниц, утром обнаружились язвы на языках. – Он повернулся, запрокинул голову и посмотрел прямо на меня. – Мия… ты покрасила волосы?
Э-э… Что?
Нет!
Я метнулась к зеркалу и уже через пару секунд выругалась сквозь зубы. Нормально все с моими волосами. Подумаешь, проступила легкая рыжинка. Может, они на солнце выгорели? К концу зимы, ага.
– Ты слишком редко меня видишь. Уже даже цвета волос не можешь вспомнить, – наворчала на все еще околачивающегося под окном брата.
– Мне казалось, они у нас были одинаковые, – немного растерянно признался он.
– В детстве! Сто лет назад!
И пока не услышала очередную глупость, закрыла окно и отправилась в душ.
Вчера, когда мы с Даттоном вернулись, папоротников во дворе уже не было. От их отсутствия у меня неприятно засосало под ложечкой. Но мама была так рада, что ее дети в кои-то веки нормально общаются, и я тоже не стала портить момент.
Правда, чувствовала себя потом совершенно разбитой. И проспала больше двенадцати часов.
Теперь вот стадион…
Надо учиться контролировать этот хаос!
…День Маурицио тоже выдался насыщенным, хотя с его профессией этого стоило ожидать скорее от ночи. Когда я вошла в неработающий, между прочим, клуб, за столиком у стены происходило свидание одной из официанток с ее приятелем, за другим столиком читала книгу Рами, а над барной стойкой навис незнакомый парень с горящими желтоватой зеленью глазами и рычал что-то угрожающее.
Незнакомый парень – но знакомые ощущения.
Да ладно?! Обязательно куплю шокер и везде стану носить с собой.
Какого-то средства для личной защиты у меня сейчас не было, поэтому, притормозив у двери, я достала из сумки браслет и застегнула его на запястье. Пройдет около двух минут, прежде чем там все загрузится, но это уже детали.
Уверенно подошла к стойке.
– Можно мне тот коктейль с перцем? Сейчас.
Тип – который попал, но еще не в курсе – оценивающе прошелся взглядом от носков грубых ботинок до растрепанного пучка на макушке, задержавшись на груди ровно столько, чтобы я заметила. Пф!
Привычный к моим закидонам Маурицио просто выполнил просьбу, а уже потом сказал, улыбнувшись самыми краешками губ:
– И тебе привет.
Я взяла коктейль… и щедро выплеснула его в морду разглядывающему меня оборотню.
– А… Мои глаза! Вот сучка чокнутая!
Одной рукой он тер глаза, второй безуспешно пытался меня схватить.
Дважды пф!
– Это тебе за то, что обслюнявил мою щеку, – сообщила спокойно. – Замучилась дезинфицировать, знаешь ли.
– Да я тебе сейчас вообще голову оторву! – В человеческом голосе явственно проступали рычащие нотки. – А-а, как жжет! Мяу, чего замер, гони чистую воду и полотенце!
Я запрыгнула на стойку, уселась поудобнее и терпеливо ждала завершения спектакля.
Жаль, не успела потребовать извинений и повторить просьбу нормальным тоном и с нормальной вариацией имени. Маурицио уже дал этому хаму все нужное.
– Ты сейчас крупно попала, понимаешь? – пыхтел… в смысле, рычал оборотень.
Здоровенный, рельефный, грубый… но мое сердце уже занято.
Кому-то не повезло.
– Уверен? – Я продемонстрировала браслет.
– Я сын вожака, мне до хвоста твои побрякушки, – опять рычание.
Вдоль позвоночника скользнул холодок, а в кровь стрельнул адреналин.
– То есть твой отец совсем не расстроится, если драгоценный отпрыск вляпается в скандал? – уточнила елейным голоском, продолжая поигрывать у него перед носом браслетом.
В точку! Похоже, что метко в болевую.
Взбешенный взгляд метался от Маурицио ко мне, от моего лица к красной лампочке на браслете. Красной, мать ее! И так по кругу. Я ждала. Сердце колотилось так, что угрожало проломить ребра. А на периферии сознания шумела сочная зеленая листва…
Наконец оборотень выругался, разбивая искрящее в воздухе напряжение.
– Мы еще встретимся без этой штуки, – бросил мне. И стремительно вылетел за дверь.