Похищенная невеста

Скачка длилась уже несколько часов, но Кристина потеряла всякое представление о времени. Волосы разметались по ее лицу, мышцы живота ныли от неудобного положения. Девушка не могла понять, почему они взяли на себя труд завезти ее так далеко в пустыню. Но всему приходит конец. Всадники неожиданно остановились.
"Сейчас. Это случится сейчас», — лихорадочно думала Кристина, чувствуя, как сильные руки опускают ее на землю, и, едва встав, попыталась бежать, но забыла о завязанном под коленями мешке и упала на песок, лицом вниз. Не в силах вынести унижения, девушка тихо заплакала. Наверное, она забилась бы в истерике, не будь во рту кляпа. Кто-то поднял ее и вновь поставил на ноги. Ступни утонули в холодном песке пустыни.
Почувствовав, что веревку, обвивавшую колени, развязали, Кристина вновь метнулась, сама не зная куда, но ее грубо дернули назад и прижали к широкой мужской груди. Похититель, казалось, держал ее в объятиях целую вечность, потом, хохотнув, усадил на коня, а сам устроился сзади. Кажется, он все-таки решил наконец позволить ей ехать, сохраняя хотя бы подобие достоинства.
Но почему они снова скачут? И почему с ней ничего не сделали? Считают, что смогут причинить ей больше страданий, если долго будут держать ее в мучительном ожидании?
Но тут до Кристины дошло — может, они и не собираются ее убивать? Может быть, они продадут ее в рабство, после того как изнасилуют? Конечно! За нее, вероятно, можно взять большую цену! Ведь говорят, что арабы неравнодушны к женщинам со светлыми волосами, а ее белое стройное тело может привлечь любого мужчину! Да, скорее всего так и будет. Кристина пришла в отчаяние. Они попользуются ею и продадут тому, кто больше даст. Но это хуже смерти!
Кристина всегда говорила, что не станет рабыней мужа, не покорится ни одному мужчине на свете. Но теперь ее судьба — настоящее рабство, и хозяин может сделать с ней все, что пожелает. Она не имеет права даже словом возразить, не то что воспротивиться. И Кристина начала молить Бога, чтобы ее убили, — ведь она не сможет вынести участи рабыни.
Время тянулось невыносимо медленно, пока Кристина наконец не увидела свет, просачивающийся через грубую ткань мешка, и не поняла, что, должно быть, наступил рассвет. Она вновь подумала о Джоне, о страданиях, которые ему придется перенести, когда он узнает о ее похищении. Вряд ли ему удастся когда-либо отыскать ее, ведь они скакали почти всю ночь.
Куда ее везут? Кристина чувствовала, как по ее бокам и ногам струится пот — солнце поднималось все выше и пекло все жарче. Она прокляла бы этого ублюдка самыми страшными проклятиями, если бы тот понимал по-английски. Усталость все больше сковывала ее тело.
Наконец кони снова остановились, но Кристине уже было все равно — она больше ни о чем не желала думать. Ее поставили на землю, но затекшие ноги подкашивались. И хотя она не собиралась сдаваться, бежать было бесполезно. Кто-то стащил с Кристины мешок, и солнце на мгновение ослепило ее. Когда зрение опять вернулось к девушке, она увидела перед собой коротышку-туземца. Он вручил ей широкое одеяние — бурнус и квадратный кусок ткани с длинным шнуром — головной убор бедуинов.
— Куфья, — пояснил он, показывая на ткань. И, отвязав кляп, отошел.
Всадников оказалось трое — два молодых человека среднего роста и один великан, поивший коней. Туземец, вручивший ей плащ и куфью, подошел снова и, застенчиво улыбаясь, протянул хлеб и мех с водой. Кристина была очень голодна, потому что накануне почти ничего не ела.
Когда она напилась и доела хлеб, гигант приблизился и отобрал у нее мех, бросив его одному из спутников. Куфья закрывала нижнюю часть его лица, так что Кристина не могла как следует его разглядеть. Он был слишком высок и широкоплеч для араба. Кристина считала, что арабы, как правило, небольшого роста, но этот человек возвышался над двумя другими как гора.
Он помог ей одеться и откинул свисавшие до бедер волосы. Хорошо еще, что он одел ее, а не раздел!
Великан надел ей на голову куфью, отвел ее в тень, отбрасываемую нависающей скалой, и толкнул на прохладный песок.
Перепуганная Кристина сжалась в комочек, пытаясь отстраниться, но похититель только хрипло рассмеялся и отошел, чтобы помочь спутникам накормить коней. Те сняли с лошадей грубые попоны, растерли потные шкуры и насыпали в торбы зерна. Низкорослые арабы немного поели и легли отдыхать, укрывшись с головами своими черными одеяниями.
Оглянувшись, Кристина заметила, что высокий мужчина с ружьем в руках взобрался на скалу и встал на страже. Сбежать она не могла. Кристина позволила усталому телу расслабиться и заснула, а когда открыла глаза, солнце уже стояло совсем низко над горизонтом. Лошади были оседланы, и великан посадил ее в седло перед собой.
Вдали возвышались горные вершины, впереди расстилался океан песка. Кристина наконец сдалась и откинулась на грудь похитителя. Ей показалось, что он засмеялся, но она по-прежнему чувствовала себя такой усталой, что ей было все безразлично. Закрыв глаза, она снова заснула.
Они ехали еще три ночи, отдыхая в самые жаркие дневные часы, и наконец, как показалось Кристине, пересекли пустыню. Вокруг появились деревья, а воздух стал значительно прохладнее — по-видимому, они поднимались в горы.
Как отчаянно хотелось Кристине, чтобы этот кошмар оказался всего лишь плохим сном! Вот сейчас она окажется в Холстеде, рядом с братом, в лицо ей подует прохладный ветерок, и она позавтракает, а потом не спеша покатается на Дэксе. Но Кристина ясно сознавала — это не сон. Она никогда больше не увидит Дэкса и свой родной дом.
Впереди блеснуло пламя костра. Один из похитителей что-то прокричал, и лошади, медленно выехав из-под прикрытия деревьев, оказались в лагере. Вокруг огня стояло пять шатров, причем один был больше остальных. Костер был единственным источником света, и пламя отбрасывало пляшущие тени на окружающих его людей и предметы.
Подошли четверо улыбающихся темнолицых туземцев и о чем-то весело заговорили с вновь прибывшими. Из шатров выходили женщины, с любопытством глядевшие на Кристину. Но ни одна не осмелилась приблизиться к мужчинам — наоборот, все старались держаться подальше. Пленницу поставили на землю, и девушка поняла, что путешествие, должно быть, подошло к концу. Значит, нужно попытаться избежать ожидающей ее участи! Может быть, она сумеет укрыться в горах и каким-то чудом найти дорогу обратно, в мир цивилизованных людей.
К собравшимся у костра присоединилось еще несколько мужчин. Все столпились около высокого похитителя, о чем-то оживленно толкуя и жестикулируя. Кристину на несколько минут оставили одну. Неужели они считают, что она будет смирно стоять, ожидая приговора?
Подняв до бедер бурнус и ночную сорочку, Кристина бросилась бежать со всех ног со скоростью, которой сама от себя не ожидала, не зная, гонятся ли за ней, слыша лишь оглушительный стук собственного сердца. Куфья свалилась с ее головы, волосы в беспорядке разлетались по ветру.
Наконец она, споткнувшись, упала лицом вниз, а когда подняла голову, увидела перед носом чьи-то ноги и снова с громким плачем бросилась на утоптанную землю. Кристина ничего не могла поделать с собой, хотя не выносила мысли о том, что пришлось выказать слабость перед похитителем. Заставив ее рыдать, он одержал победу.
Мужчина грубо поднял ее на ноги и потащил в лагерь. Кристину привели в самый большой шатер, бесцеремонно толкнули на широкий диван без спинки с низкими закругленными подлокотниками. Девушка немедленно постаралась взять себя в руки, откинула с лица спутанные волосы и вытерла слезы со щек.
Шатер оказался достаточно просторным, завешенным с трех сторон полупрозрачной тканью, через которую проникал яркий свет горевшего снаружи костра. Многоцветные ковры устилали пол, а с четвертой стороны свисало нечто вроде немного отодвинутой плотной шторы, за которой находилась еще одна комната.
В главной комнате почти не было мебели. Напротив того дивана, на котором сидела Кристина, был еще один, обитый голубым бархатом, а между ними стоял длинный низкий столик. В глубине Кристина заметила маленький поставец с единственным, усыпанным драгоценными камнями кубком и мехом из козьей шкуры наверху. По обоим диванам и полу было разбросано множество маленьких подушек в ярких наволочках.