Даже Смерть знает мое имя 3 (СИ)

Она надула губки, будто я оскорбил её до глубины души. Но всё же ей хватило ума тихонько вздохнуть и начать обсуждать другие проблемы, навалившиеся на княжество.
А я принялся размышлять над тем, как мне переиграть всех ящеров и спасти этот мир. Зачем мне это? Дык эти места вполне могут стать оплотом веры в меня, если правильно всё разыграть. Других богов здесь вроде нет, а если и есть, то вера в них слаба, поэтому конкурентов тут у меня считай, что и нет. А народу здесь живёт ого-го!
Конечно, вера в меня по этому миру распространится не за день, и даже не за год, но и я не собираюсь умирать в ближайшие сто лет. Боги же живут вечно. Ну, ежели их не убить.
После завтрака я вернулся в свои покои и принялся ходить по ним, сцепив руки за спиной. Аким, видя моё состояние, не стал тревожить меня ненужными расспросами или ехидными шуточками.
Однако через пару часов он всё же разлепил свой клюв, напомнив, что надо бы подготовиться к выступлению на презентации. Я к этому моменту продумал уже все детали своего плана, поэтому с лёгким сердцем принял душ и отдал себя в руки брадобрея. Он снова сделал мне идеальную причёску и начисто побрил меня.
После этого я вместе с Бульдогом и Рябым поехал на место презентации. До её начала оставалось нескольких часов, но я решил заранее разведать обстановку.
Презентация должна была проходить на центральной площади Чернявска.
Добравшись до места, я, не выходя из автомобиля, осмотрел площадь. Она оказалась окружена старинными домами в несколько этажей, а посередине неё красовался фонтан, выбрасывающий в воздух упругие струи воды. Они весело искрились в лучах необычайно тёплого в это время года солнца.
— Хороший знак, — указал на светило Бульдог, сидящий за рулём. — Небо голубое, туч совсем нет, а воздух тёплый. Ничто не предвещает дождь.
— Хорошо бы, что б так всё и осталось, а то я знаю свою удачу… Стоит мне выйти к народу, как тотчас налетит страшное ненастье, молнии начнут лупить прямо в крыши домов, град измордует людей, а канализация выйдет из берегов, и улицы затопит дерьмо, — пробурчал я, поглядывая на красивый, готический особняк, похожий на храм. Это была ратуша. С её-то балкона я и буду окучивать толпу.
— Как бы не сглазить, — протянул Рябой и украдкой поплевал через левое плечо.
— Угукх, — поддакнул Аким и осуждающе посмотрел на меня.
А я глянул на балкон ратуши. Он располагался в трёх метрах над брусчаткой площади. Невысоко. Вся толпа должна будет расслышать мои слова. Тем более мне дадут громкоговоритель.
— Может, выпьем по кружечке пива? — предложил Рябой и демонстративно вытер шею, будто на ней был пот. Но никакого пота там не было. Не так уж и жарко, чтобы он появился.
— Если хочешь, иди, а мы с Бульдогом в машине посидим. Нам пока нельзя светиться. А то кто-нибудь потом скажет, что видел бога смерти или его подручного в простой пивнушке. Смеху-то будет, — проговорил я и поторопил охотника. — Только давай быстрее, Рябой. Здесь скоро уже будет куча охраны. Они должны проверить дома на предмет всяких нехороших людей, готовящихся сорвать мой концерт. А потом они всю площадь оцепят и будут пускать народ уже ближе ко времени презентации.
— Я мигом, — заверил меня заулыбавшийся охотник и пулей выскочил из машины.
Он вернулся минут через пятнадцать, после чего завистливо вздохнувший Бульдог погнал машину в сторону особняка князя. Мы быстро достигли его и разошлись по комнатам. Я хотел побыть один перед грядущим выступлением и даже Акима выставил вон. Мне нужно было собрать в кулак всю свою энергетику и харизму, дабы сокрушительной волной выплеснуть её на людей.
У меня оказалось не так уж много времени на подготовку. Спустя несколько часов раздался стук в дверь, и ректор сказал, что нам пора ехать. Он вместе со мной, Акимом и Бульдогом поехал на площадь. Подступы к ней уже оказались перекрыты стражниками, но нас, естественно, пропустили.
Наша машина проехала по площади и нырнула в узкий проулок между ратушей и ювелирным магазином.
Бульдог остановил авто прямо у задней стены ратуши, где красовалась небольшая дверь. Нас тут уже ждали. Расторопные слуги кинулись к нашей троице и завели в ратушу. Здесь нам навели последний марафет, а потом провели на второй этаж в большой зал с круглым столом. За ним уже восседали княжна с некромантом.
 
— Готовы, судари? — спросила Синявская, покосившись на открытую дверь, ведущую на заветный балкончик.
— Да, ваша светлость, благодарю за интерес, — воспитанно выдал ректор.
А я ограничился кивком, уселся за стол и посмотрел на напольные часы с кукушкой. Они показывали, что до часа икс ещё пятьдесят пять минут.
— Людей уже начали пропускать на площадь, угукх, — сказал фамильяр, примостившись на подоконнике.
Буквально через пару мгновений в комнату ворвались отдалённые, неразборчивые голоса, приближающиеся к ратуше. Их становилось всё больше и больше. И вскоре под ратушей гулял гул громадной толпы.
— Ваша светлость, — с ухмылкой посмотрел я на княжну. — У вас слух хороший?
— А что? — подозрительно сощурилась она.
— Да вот мне кажется, что народ, пока ещё негромко, скандирует «долой князя!»
Синявская тревожно вздрогнула и на миг прислушалась, а потом едко выдала:
— Ваши шутки не стали лучше даже после обретения вами божественного статуса.
— Поддержу княжну, — вдруг проговорил некромант, осуждающе посмотрев на меня. — Сейчас не время и не место для таких шуток.
— А мне понравилась острота, угукх, — проухал фамильяр.
Бульдог с ректором внезапно резко заинтересовались серыми обоями с серебряной строчкой. Они упорно делали вид, что совершенно не прислушиваются к нашей беседе.
Мда-а, отличные у меня помощнички. Боятся гнева княжны не меньше, чем моего. Даже не знаю кого бы они поддержали, если бы мы с ней прямо сейчас принялись душить друг друга, азартно сверкая глазами.
Неожиданно в дверь постучались, и на пороге возник слуга в ливреи.
— Господин Абрат, к вам посетители.
— Кто ещё? — удивлённо выдал я.
— Сударь Чернов с сударыней Коломейцевой.
— Ого. Вот это сюрприз. И что им надо?
— То мне неведомо. Они ожидают вас на первом этаже. Что мне им передать?
— Скажи, что я сейчас спущусь, — проронил я и после того, как слуга удалился, испытывающим взглядом окинул всех, кто находился в комнате. — Итак, кто из вас проболтался? Откуда Чернов и Коломейцева знают, что бог смерти Абрат — это их давний знакомый? Не могли же они просто так заявиться к незнакомому богу. Значит, им всё известно.
— Хм-м-м, — мрачно протянул некромант, досадливо дёрнув головой. — Моя вина. Я поделился этими сведениями со своим учеником Георгием. Ну, вы его знаете. И, видимо, он всё рассказал Чернову. Они с некоторых пор друзья.
— Это уже какой-то секрет Полишинеля, — негодующе проговорил я, вставая из-за стола.
Стоцкий виновато поджал губы. А я вышел из комнаты, спустился по лестнице и очутился в уютном зале с камином и шкафами с книгами. Они обосновались около стен.
Посередине зала на ворсистом ковре красовался круглый столик, окружённый мягкими креслами. Два из них уже были заняты. Коломейцева и Чернов уставились на меня, стоило мне войти.
— Господин Абрат сейчас спустится, а пока он отправил меня, — произнёс я. — Надо вас подготовить к встрече с ним, а то он не в духе. Может и пришибить. Силища-то у него ого-го!
— Григорий, может уйдём, пока не поздно? — торопливо прошептала красотка блондинка, подавшись к парню. Она тревожно хлопала голубыми глазами, глядя на смуглое лицо Чернова. — Он же всегда был взбалмошным и в любой момент мог выкинуть что-то эдакое. А сейчас у него вообще мозг могло заклинить. Я боюсь.
— Да, он всегда мог выкинуть что-то эдакое… — спокойно произнёс Чернов, встал с кресла и с достоинством сказал мне: — Добрый день, давно не виделись, сударь.
— Не сударь, а ваша божественность или господин Абрат, — поправил я его, весело покосившись на покрасневшую до корней волос Коломейцеву.