"Фантастика 2024-15".Компиляция. Книги 1-20 (СИ)
Сколько раз зарекался отключать его с началом отпуска! Но сейчас на дисплее высветилась иконка директора частной клиники, где я имел несчастье работать последнее время.
— Луговой, — уже отвечая я чётко понимал, что звонят явно не для того, чтобы пожелать мне счастливого отдыха. Так и получилось.
— Гаврила Никитич? — и тут же, не дав мне ответить, — как замечательно, что вы уже в Москве! Вы нам очень нужны. Марк Наумович очень хочет проконсультироваться у вас по серьёзному вопросу.
При имени одного из собственников клиники я понял, что дело приобретает совсем уж печальный оборот и призрак анатолийского побережья начал стремительно таять в дымке тумана.
— Но я уже в аэропорту! И прошёл зону досмотра, — я подпустил жалобных ноток в голос и даже немного растерянности, — у меня вылет через двадцать минут! — немного лжи из благих намерений.
— Ничего страшного, Гавр, — лязг танковых траков в голосе шефа заставил меня скривиться, — мы компенсируем тебе потери с билетом (наглая ложь! Такого в принципе никогда не водилось за генеральным). Ты же знаешь, Марк Наумович занятой человек и его время дорого стоит. И он тебе доверяет во всём, — грубая лесть генерального ещё больше взбесила меня, и я решился на неслыханную уловку: просвистел в телефон, изображая помехи и крича: «Алло! Алло! Вас неслышно!» — и прервал связь.
Жена с дочерями уже успели пройти досмотр и ожидали меня с нетерпением по ту сторону барьера. Я набрал супругу:
— Оль, идите к гейту сами. У меня небольшая заминка, по работе. В самолёте встретимся. Мой билет оставь на стойке контроля перед выходом.
Короткий тяжёлый, но сдержанный вздох был мне ответом. Короткое: «Не задерживайся!» — и мои девочки скрылись за рекламным щитом с умопомрачительной дивой в чёрном кружевном великолепии.
Сотовый вновь проиграл рингтон вызова. Я стоял с ремнём в одной руке и смартфоном в другой, собираясь с мыслями. Как же меня это положение «подай-принеси» задолбало! И ведь что обидно: сто против одного, что этот Марк Наумович обнаружил у себя новый прыщ на заднице или изменение цвета козявки, выуженной им из носа! Так нет, подавай ему меня тёпленького в любое время дня и ночи. Он, видите ли, доверяет только мне. А то, что сейчас в клинике более тридцати врачей, не то что не хуже, а даже и выше моей квалификации, ему плевать. И на дистанционную консультацию, мы, конечно, не согласны. Нам танцы с бубнами вокруг драгоценного тела подавай…
Я оглянулся на служащую досмотровой камеры и уловил в её профессионально-равнодушном взгляде некую долю сочувствия. Надо же, даже её пробило! Видимо, я действительно жалок в свой полтинник с небольшим. В кого я превратился? В «чего изволите»? А сотовый не унимается…
Обида и ярость подкатили к горлу. Я нажал на иконку вызова, чуть не раздавив пальцем экран.
— Что!
— Ты что, Гавр, принял там лиш-шку на грудь? — шипящий голос шефа вместо того, чтобы вернуть мне здравый смысл, лишь подлил масла в огонь.
— Я не пью, Олег Анатольевич. Уже три года. И вам это известно. Согласно вами же подписанному приказу, я в отпуске. И Марку Наумовичу придётся довольствоваться осмотром другого врача, да хоть консилиума. Если же ему нужно будет моё мнение, я смогу ознакомиться с результатами осмотра через пять часов и связаться с пациентом для улаживания остальных формальностей.
— Гавр, ты охренел!!! Зазвездился? — похоже, шеф тоже закусил удила, — я тебе последний раз предлагаю: лови такси и пулей в клинику!
— Нет, Олег Анатольевич. Это первый отпуск за три года. У нас вечно какая-то херня: то ковид, то реструктуризация, то гуталин пополам с малиновым вареньем. Сил больше нет терпеть этот идиотизм. При всё уважении…
— Ну что ж, Гавр. Я тебя услышал. Езжай в свой отпуск, безработный… — связь прервалась, и я почувствовал, словно с плеч моих свалилась гора. Видимо, всё же стоило разок поступить так, как того давно просила душа, чтобы почувствовать себя человеком.
Я, конечно, понимал какой-то частичкой своего сознания, что это всего лишь иллюзия, что я обязательно пожалею о содеянном. Но это ведь будет потом. А сейчас меня ждёт салон чартера, затем море, солнце, песок и прочее all inclusive.
Из цилиндра рентген сканера я вылетел, словно на крыльях победы, и уже хотел было лихо вписаться в поворот у того самого рекламного щита с нереальной красоткой, как что-то в окружающей обстановке заставило меня замереть и развернуться к зоне досмотра.
В воздухе висела звенящая тишина, скрипнули лишь подошвы моих кроссовок и кровь гулкими ударами застучала в висках. Я сделал шаг, другой, третий: зона контроля была пуста! Абсолютно! Вот только минуту назад мне улыбалась тётка, что сидела за пультом досмотровой камеры. И теперь её нет. Никого нет. Не гудят транспортёры, не слышно разговоров людей, да и самих пассажиров нет…
Я растерянно посмотрел вокруг, попутно отмечая тёмные экраны мониторов компьютеров и сканеров. Куда-то подевались не только сотрудники досмотровой зоны, но также и охранники, уборщицы, даже продавец притулившейся в дальнем углу кофейни!
Холодея в предчувствии чего-то непоправимого, я метнулся к замершей пустой ленте транспортёра, по которому совсем недавно ехала моя сумка и злополучный ремень. Как и все остальные она была пуста, а поддоны аккуратно теснились рядом с лентой подачи.
В голове зашумел целый рой мыслей и предположений. Пожарная тревога? Террористы? Бомба? И я, получается, как-то отвлёкся и ничего не заметил?
Я же прекрасно помню: отключил сотовый, положил в лоток на ленту, встал в цилиндр, поднял руки и дальше…что? Ах да, подхватил свою сумку, ремень и телефон. Вот! В этот момент всё моё внимание было увлечено ручной кладью. Сколько я не контролировал окружающее пространство? Две секунды? Три?
Никакая тревога и эвакуация за это время физически не могли произойти. Я миновал транспортёр и дёрнул за ручку двери, через которую мы вошли в зону досмотра. И остановился, чуть не налетев на упругую стену света. Да, да! Именно «упругую». Весь дверной проём был залит какой-то плотной пружинящей субстанцией, больше всего визуально похожей на текущую поверхность воды, только ярко-жёлтого цвета. Отчего при взгляде на неё начинали болеть глаза. Сделав ещё несколько попыток продавить этот гуттаперчевый световой занавес и не добившись ровным счётом никакого результата, я прикрыл створку и вернулся на прежнее место, к рекламному щиту.
Так, прежде всего, надо успокоиться. Я присел на одно из пластиковых сидений у панорамного окна. Жизнь на лётном поле также замерла, будто кто-то наверху решил сыграть в игру «Море волнуется» без людей: автопогрузчики, транспортёры, автоцистерны, автобусы — вся аэродромная техника замерла в самых различных местах лётного поля. Что характерно, ни открытых дверей, ни следов аварийного столкновения или наезда. Всё выглядело, будто люди просто покинули свои рабочие места, аккуратно закрыв за собой кабины, поставив на ручной тормоз и выключив освещение, в том числе и аварийных мигалок. Один авиалайнер с известным нежно-зелёным логотипом так и остался стоять в момент выруливания на полосу.
Природа тоже застыла в неестественной неподвижности. Судя по флагштокам, в воздухе был полный штиль. Нигде не было видно не то, что вороны или голубя, даже банального воробья. Тишь да гладь…вот только благодатью от этой картинки и не пахло. Скорее, навевало жуть. Охнув, запоздало схватился за телефон. Экран остался тёмным, несмотря на все попытки его включить. Что-то во всём этом было знакомое, читанное-перечитанное ещё в юности, кинговское… В голове так и крутилось название, похожее на венецианских лодочников. Гондольеры? Стоп… лангольеры, вот! Почему-то вспомнившийся фантастический ужастик придал немного бодрости. Возможно, потому что у Стивена всё закончилось хорошо. А так хотелось, чтобы всё это оказалось сном или розыгрышем. Но таких снов не бывает…
Бросив сумку, я поспешил к выходу в зону гейтов и дьюти фри, куда совсем недавно скрылись мои девочки. И почти не удивился, когда за поворотом дорогу мне преградила всё та же ярко-жёлтая стена «текучей резины». Хм, и здесь замуровали! Осталось выяснить, кто в этом виноват и что делать?