Контрразведчик

Эсэсовец не преувеличивал. Нацистская партия с полным основанием могла гордиться фрегатен-капитаном германского военно-морского флота, командиром подводной лодки Эрнстом Форлендером. Его субмарина, прозванная «Зигфридом-убийцей», оправдывала свое имя. Эрнст Форлендер специализировался на уничтожении беззащитных торговых судов, идущих под флагами нейтральных государств, или тех кораблей союзников, кто не имел надлежащего в данной обстановке конвоя и представлял для субмарины легкую добычу.
«Зигфрид-убийца» всплывал на поверхность перед курсом какого-нибудь «нейтрала» и приказывал судну застопорить машину.
Специальная команда, вооруженная автоматами, поднималась на задержанное судно, выводила из строя радиостанцию и начинала самый настоящий грабеж, отбирая ценности у бегущих из воюющей Европы пассажиров и не забывая при этом очистить судовую кассу.
Весь экипаж лодки, за исключением командира, который никогда не оставлял своего корабля, носила бороды для маскировки. Во время подобных операций, находясь на чужом судне, люди Форлендера не произносили ни одного слова на немецком языке.
Ограбив пароход, пираты в форме союзников возвращались на субмарину, которая артиллерийским огнем уничтожала ни в чем не повинное судно и расстреливала из пулеметов тех, кто пытался спастись на воде.
Торговые суда, вооруженные артиллерией, Форлендер торпедировал, не поднимаясь на поверхность и подкрадываясь к ним незаметно.
«Зигфрид-убийца» выполнял и другие, более деликатные поручения во имя рейха, в частности высаживал немецких шпионов в Ирландии и доставлял в различные пункты секретные грузы.
Разведки воюющих с Гитлером государств знали о действиях пиратской субмарины, но кроме факта ее существования ничего больше не было известно.
Сообщение о капитуляции фашистской Германии застало «Зигфрида-убийцу» в Северном море. Форлендер только что взял на борт крупного эсэсовского офицера из службы безопасности, который оказался его другом детства Густавом Шеллингом, штандартенфюрером СС. «Зигфрид-убийца» со всем экипажем поступал в его распоряжение. Штандартенфюрер, прибывший на корабль с таинственным походным сейфом, приказал выйти в море и ждать. Но тут пришло извещение о крахе «тысячелетней империи».
Тогда было решено идти в Южную Америку, затопить у тамошнего берега субмарину и затеряться где-нибудь в Аргентине. У нацистов были заготовлены там отличные убежища на случай провала их кровавой авантюры. Топливо для дизелей можно было получить по дороге в тайных подводных складах горючего, расположение которых было известно Форлендеру.
Экипаж, которому командир объявил свое решение, в реакции на сообщенную новость был неоднороден. Конечно, молодчики из группы захвата, отъявленные бандиты, знали, что в Германии их ничего хорошего не ждет, и были готовы идти хоть к черту на рога. Остальным, не покидавшим стального чрева «Зигфрида-убийцы», надоела жизнь без просвета, они знали, что наступил мир, и не хотели забираться за тридевять морей от родины. Но субмарина продолжала оставаться военным кораблем, и его экипаж был осведомлен о том, как расправляется с ослушниками устав военно-морского флота.
«Зигфрид-убийца» пошел на север, надеясь выйти в Атлантику между Британскими островами и Исландией, через Ла-Манш проходить было опасно, и тут путь субмарины скрестился с курсом «Адмирала Ричардсона».
  
Нашелся плащ
 
…Он стоял на носу «морского охотника», неслышно идущего в густом тумане к притаившемуся, невидимому вражескому берегу, и ждал, когда шепотом переданная команда заставит его покинуть небольшую палубу катера и прыгнуть в ледяную воду, в неизвестность.
Самым трудным было заставить себя перемахнуть борт и ринуться в черную воду. Потом будет скалистый берег, приглушенные вскрики часовых, снятых ударами ножей, неожиданные для врага разрывы гранат и автоматные очереди. Все это будни разведчиков, он к этому привык, если только вообще можно привыкнуть к шагающей рядом смерти, но вот к холодной воде старшина Леденев привыкнуть никак не может.
 
Наконец шепот донес до него команду командира отряда, капитан-лейтенанта Бирюкова. Леденев всегда высаживался первым, и никто не знал, как боится разведчик холодной воды.
Он перебросил одну ногу через лерное ограждение, потом поставил рядом вторую, подобрался и прыгнул…
Юрий Алексеевич проснулся, но глаз не открывал. Он сразу вернулся в действительный мир и подумал, что сон этот останется с ним, Леденевым, до конца его дней.
Из кухни послышался звук воды, бьющей из крана в кофейник, — это его жена готовила завтрак. Леденев рывком поднялся с постели, спустил ноги на коврик, потрогал пальцами шершавую поверхность и двинулся по комнате, разводя руки в стороны.
Жена Леденева, Вера Васильевна, заглянула в комнату.
— Вчерашний хмель выгоняешь? — улыбаясь, спросила она.
— Какой там хмель, по рюмке выпили в баре, да и то один голландец пристал. Хочу, мол, с русскими моряками выпить… Не будешь же объяснять ему, что мы сидим не от нечего делать…
— А чего это тебя в Интерклуб потянуло? — скорее из женской привычки к расспросам, чем из желания услышать ответ, спросила Вера Васильевна. Она знала, что Леденев никогда не делился с ней служебными новостями.
— Надо было, Веруша, надо, — ответил Юрий Алексеевич. — А ты все же учуяла вчера…
— А как же, — откликнулась уже из кухни жена. — Иди мойся да будем завтракать. Хочу сегодня в школу заглянуть. Мои питомцы к празднику сюрприз готовят, ко Дню Флота, вот и сообщили по цепочке, что хотят со мной посоветоваться.
— Школа-то, поди, на ремонте, где вы соберетесь? Шли бы к нам домой, — сказал Леденев.
— А у нас только встреча там. Потом наверно, к нам пойдем, а может быть, погуляем, дни-то какие, для нашего города — великая радость.
Вера Васильевна преподавала литературу в школе. Своих детей у Леденевых не было, и она часто задерживалась в школе, иногда майор заставал дома с десяток мальчишек и девчонок, они читали стихи, делали стенгазету или репетировали пьесу.
«Тебе легче, — подумал Юрий Алексеевич о жене, продолжая делать гимнастику, — тебе тайну сегодня раскроют, а мне мою никто на блюдечке с синей каемочкой не преподнесет. А утром — доклад у полковника Бирюкова».
С Василием Пименовичем Бирюковым Леденева связала война. Юрий Алексеевич был старшиной в отряде специального назначения, которым командовал капитан-лейтенант Бирюков. Отряд совершал лихие рейды в тыл к немцам, проводил диверсионные и разведывательные операции, высаживаясь с моря на северном побережье.
Перед окончанием войны Бирюков был неожиданно отозван в Центр, и следы его для Леденева потерялись. А Юрий Алексеевич демобилизовался и остался в Поморске. По путевке райкома партии пришел на работу в милицию, окончил Всесоюзный юридический заочный институт, отличился в городском уголовном розыске как мастер по раскрытию запутанных преступлений. Его уже собрались было забрать в Москву, но тут приехал в Поморск бывший командир отряда, теперь уже полковник Бирюков, назначенный возглавлять областное управление. Он-то и уговорил Леденева перейти на работу к нему.
Смерть радиста Оскара Груннерта была первым серьезным делом, за которое он взялся. Впрочем, могло оказаться, что убийство радиста было заурядным уголовным преступлением, не больше.
— Да, это возможно, — подтвердил полковник, когда Леденев закончил доклад. — Но не исключено, что тут совсем другое… Сегодня уже звонили из Москвы. Там держат расследование этого дела на контроле. Москва спрашивает, не нужна ли нам их помощь.
— А чем они могут нам помочь? — недовольным тоном произнес Леденев. — Что мы тут, слепые, что ли?
— Ты не кипятись, от помощи не надо отказываться. Но я сказал, что пока мы справляемся сами. Давай-ка посмотрим, что парни из городского уголовного розыска не успели еще сделать. Сосредоточим внимание на двух неясных деталях: бутылке и плаще.