Алгоритм одиночества
Едва ли кто-то сказал бы, что через три года ему будет сорок. В последнее время он старался держать себя в форме, перестал пить алкоголь, и ничто не могло отвлечь его от ежедневной пробежки. Темно-русые волосы подстрижены коротко, что подчеркивало строгость его черт, однако это был стратегический ход, скрывающий едва заметную седину на висках.
Олег вздохнул, вспоминая вчерашнюю ссору. Конечно, он не был доволен тем, что вышел из себя, однако Алина сама виновата. Этот ее братец… приходил в его дом без приглашения, нагло разваливался на диване, еще и денег просил. Обмануть Алину было все равно что спихнуть щенка со стула, но Олега было не так просто провести. «Кто еще сможет защитить ее, раз она такая бесхребетная?» – подумал он.
Осознав, что отвлекся, Олег поправил кобальтово-синий галстук и едва заметно улыбнулся своему отражению. С минуты на минуту в его офис должен был ворваться Антон Штольц…
***Антон влетел в здание «Новултус медика» и начал в бешенстве давить на сенсорную кнопку вызова лифта, что совсем не требовалась, но могло хоть немного помочь ему выпустить пар. Лифт доставил его на административный этаж, однако Олега не оказалось ни в кабинете отца, ни в его собственном.
Антон уже готов был разнести все вокруг, но тут кто-то позади него негромко откашлялся. Невысокая брюнетка лет двадцати с опаской смотрела на него.
– Олег Куприянов… где он? – стараясь глубоко дышать, выдавил Антон.
– Вы, должно быть, сын Бориса Александровича? – тихо спросила она. – Меня зовут Марина, я лаборант отдела интеллектуальных технологий. Олег Константинович попросил проводить вас на одиннадцатый этаж.
В неловком молчании они спустились на этаж ниже, и, едва Марина набрала код доступа на небольшой сенсорной панели, Антон промчался мимо нее.
На первый взгляд, отдел интеллектуальных технологий напоминал коридор обычной частной клиники. Панорамные окна подсвечивали его с одной стороны, ослепляя Антона непереносимой белизной. Справа находилось несколько помещений за закрытыми матовыми дверями, не дающими заглянуть внутрь. Самая дальняя из них распахнулась, и Антон увидел Олега.
Не успев подойти или дать себе подумать, Антон заорал:
– Где мой отец?!
Марина слева от него ощутимо вздрогнула, но ему было на это плевать.
– Успокойся, – негромко ответил Олег, поспешив к нему. – Я тебе все объясню.
– Попробуй объяснить, почему я прихожу в больницу к отцу, а мне говорят, что его выписали? – не унимался Антон. – Выписали «под ответственность компании», что это, на хрен, значит вообще? Ты что, его похитил?
– Опять ты драматизируешь, – вздохнул Олег. – Да, я забрал Бориса из больницы, где ему ничем не могут помочь.
– А ты, значит, можешь?
– Именно так. Я же тебе объяснял, что при таком поражении мозга только наш новый чип сможет вернуть ему нормальную жизнь.
– А я тебе сказал, что я против! – Антон сжал кулаки. – Где он сейчас? Я его заберу.
– Заберешь? – фыркнул Олег. – И куда, интересно? В ту захудалую гостиницу, где ты остановился? Или в государственный реабилитационный центр, где логопеды будут учить Бориса складывать кубики?
– В любом случае это мне решать. Я его сын!
– Даже если бы твои усилия имели шансы на малейший успех, уже все равно поздно.
– Что значит «поздно»? – Антон побледнел. – Что ты сделал с ним?
– Дал ему возможность вернуть прежнюю жизнь, – с ядовитым сарказмом сообщил Олег. – Иди за мной. – А затем с теплой улыбкой обратился к лаборантке: – Марина, спасибо за помощь, возвращайтесь к работе.
Олег развернулся и, не дожидаясь Антона, направился к той же двери, из которой вышел ранее. Антону же ничего не оставалось, как последовать за ним.
***Сначала он услышал гул. Тихий монотонный гул назойливо жужжал где-то рядом. Постепенно звуки начали обретать четкость, заставляя Бориса сосредоточиться против его воли. Ему хотелось еще немного побыть в том сне, что он видел, но, когда он пытался ухватить этот образ, тот словно рассыпался в его руках.
Голова была тяжелой, все тело казалось неповоротливым и вялым. Шум вокруг него набирал обороты, превратившись наконец в громкую перепалку, которая больно резала слух, раздражая Бориса. К каждому веку словно был привязан небольшой груз, но, постаравшись изо всех сил, он смог чуть приподнять их. Две размытые фигуры рядом с ним громко переругивались. Третья фигура чуть поодаль молчала.
Борис пошире открыл глаза, и одна из фигур превратилась в Олега, его заместителя и главного помощника. Это его совсем не удивило. Человек, что стоял позади, вдруг вступил в разговор, заставив замолчать тех двоих. Борис автоматически бросил туда взгляд и понял, что это Аня, начальник отдела нанотехнологий.
Она подошла ближе к нему и медленно спросила:
– Борис Александрович, вы меня слышите?
Он уже было открыл рот, чтобы ответить, но вместо «Да» из горла вырвались какие-то странные звуки, напоминающие мычание.
– Что с ним? Почему он так говорит? – Послышался панический голос. Борис чуть обернулся на звук и увидел сына. Он помнил, что Антон заходил к нему в больницу пару дней назад, но все еще не мог поверить, что сын, действительно, здесь. За все то время, что они не виделись, Антон стал совсем взрослым. Он изменился, слишком длинные волосы зачесаны назад, помпезные очки на пол-лица. Карие глаза, глаза его матери, сейчас смотрели на Бориса со смесью страха и раздражения. Что в мальчике совсем не изменилось, так это отсутствие сдержанности.
Борис и сам не ожидал той горячей радости, что охватила его при виде сына. В последнюю встречу они оба наговорили друг другу слишком много непростительных слов. Теперь же слабая надежда на примирение зажглась в Борисе. Он привычно решил, что все возможно, если хорошенько захотеть, и приготовился поприветствовать Антона, как должно. Однако из горла, которое стало ему за последнее время абсолютно чужим, снова вырвался лишь этот дурацкий звук.
– Борис, успокойся, – тихо проговорил Олег, наклонившись к нему. – Ты в палате в «Новултус». Вживление прошло хорошо, совсем скоро ты сможешь сказать нам все, что хочешь.
Однако «совсем скоро» не устраивало Бориса. Ему вдруг жизненно важно стало сказать Антону, как он рад его видеть прямо сейчас, сию же секунду. Он, даже не взглянув на Олега, не отрываясь смотрел на сына.
– Пап, что ты хочешь сказать? – Антон неуверенно почесал бороду.
– Ннт, ннт…
Борис почувствовал, как лицо залила краска отчаяния и гнева, на мониторе слева от него резко отразилось повышение пульса. Он уже не слышал, как Аня и Олег кричат ему успокоиться. Мир вокруг стал раскаленным. Ощутив легкий укол, Борис, словно издалека, заметил про себя, что у Ани рука полегче, чем у медсестры в больнице. Затем, давящая темнота подобралась к нему со всех сторон, и он провалился в сон.
Глава 6
После того как женщина с короткими огненно-рыжими волосами вколола отцу снотворное, Антон понял, что больше не может там оставаться. Он вдруг почувствовал полное онемение. Сил не осталось ни на гнев, ни на радость, что Олег все-таки не убил отца, забрав его из больницы.
Им словно управлял кто-то другой, когда Антон спустился на седьмой этаж. Зимний сад матери встретил его багровыми азалиями, которые росли по обе стороны от входа. Сейчас эта буйная зелень и ослепительно-яркие краски резали глаз, и он поспешил в дальнюю часть сада.
За шесть лет тот ничуть не изменился, и Антон по инерции остановился перед ветвистым апельсиновым деревом. Именно здесь они с матерью всегда сидели, пока отец работал днями напролет. Антон опустился на просторный ротанговый диванчик, вдохнув пряный аромат цитрусовых, и мысленно перенесся на много лет назад…
– А это что, мой птенчик? – Золотисто-карие глаза мамы хитро смотрят на шестилетнего Антона.
– Это… канна? – неуверенно тянет он, оглядывая нежно-розовые цветы.