Опекун

– Вы знали Станислава Игоревича Тихого? – и карие глаза нашли точку на её лбу, просверливая в нем дыру.
– Нет, – Тая покачала головой, уворачиваясь от этого неприятного ощущения.
– Странно, он вам деньги много лет переводил, – мужчина снова затянулся, щурясь.
– Я догадываюсь, кто это, но я его не знала, – ответила девушка, взглянув на незнакомца.
Их глаза снова встретились. Секундная молчаливая дуэль. Мужчина выпустил серый дым вбок.
– Он умер позавчера, – после паузы сказал без единой эмоции.
А Тая вздрогнула как от удара. Умер? Стянуло внезапной горечью от опущенной возможности. Не знала, а теперь и не узнает уже никогда. Никогда…Перед глазами появилась пелена… У плиты охнула и вспомнила Господа бабушка.
– Он указал вас в завещании, – низкий голос незнакомца звучал для Таи приглушенно, как из аквариума.
Она с трудом заставила себя снова сконцентрироваться на мужчине.
– Я вам соболезную. Вы его сын? – отозвалась глухо.
– Да, сын, спасибо, – тот снова затянулся, рассматривая её из-под полуприкрытых век и считывая реакцию.
Тая лишь рассеянно кивнула. Почему-то тот факт, что этот холодно-наглый, незнакомый мужчина – по всей видимости её единокровный брат, никак её не трогал. Она не находила ни малейшего внешнего сходства, не чувствовала внутреннего и больше всего мечтала, чтобы он как можно скорее убрался из её кухни и из её жизни. Мысли возвращались обратно к умершему отцу, который теперь так и останется лишь тающей тенью. Уже наверняка. Может, оно и к лучшему…
– Вернемся к теме нашего разговора, – незнакомец снова заставил обратить на него внимание, – Что он вам отписал? Он говорил?
– Я с ним никогда не говорила и никогда его не видела, – повторила тихо Тая. Чуть нахмурилась, раздумывая, – Он присылал деньги бабушке каждый месяц. Чуть больше пятидесяти тысяч. Может быть, написал распоряжение, чтобы выплаты продолжились…
– Может быть – может быть…– мужчина сдавил пальцами переносицу, закрыв глаза.
И в этом жесте было столько усталости, что только сейчас Тая заметила, что у него темные круги и резко выделяющиеся носогубные складки. Он выглядел изможденным, если сильно приглядеться.
– Хотите чаю? – вырвалось у неё.
Он поднял на неё тяжелый взгляд.
– Нет, я хочу, чтобы вы поехали со мной на оглашение завещания. Вам всё равно придется. Нотариус уже отправил уведомление.
– Что будет, если я не поеду? – поинтересовалась Тая.
Она ничего не смыслила в этих делах.
Да и ехать куда-то с этим человеком, который до сих пор так и не удосужился представиться, ей совершенно не хотелось.
Услышав её вопрос, незнакомец посмотрел на неё странно – остро и хищно. Его губы впервые тронула улыбка. Кривая, больше похожая на оскал.
– Возможно, вы не вступите в наследство…Не хотите ехать? – он будто давил голосом, вынуждая сказать "да".
Тая растерялась, не зная, что ответить, но вдруг в беседу вмешалась бабушка, все это время молчавшая у незнакомца за спиной.
– Нет уж, Кирилл Станиславович,Таюша поедет. Поедет и получит всё, что ей причитается! Нечего тут! Не обеднеете, если что-то моему ребенку перепадет!
Тая удивленно уставилась на бабулю. Её воинственный взвинченный тон очень уж не вязался с обычным состоянием бабушки. Старушка упрямо поджала губы, всем своим видом показывая внучке, чтобы та даже не думала пасовать.
Мужчина, которого оказывается звали Кирилл, резанул по Лидие Михайловне неприязненным взглядом, и снова повернулся к раскрасневшейся Тае.
– Что ж, вы в своем праве, Таисия. Тогда собирайтесь. Вылет у нас рано утром, выезжаем в Ростов сейчас. Жду вас на улице, – он крутанул запястьем, посмотрев на часы, – У вас полчаса, – отрезал и встал из-за стола, мигом заняв своей высокой фигурой, кажется, всё пространство кухоньки.
– Я…у меня работа…я не могу…вот так! – вскинула Тая на него растерянный взгляд.
– Если не можете, пишите отказ, и закроем вопрос, – вкрадчиво предложил Кирилл.
Тая закусила губу. Мужчина, замерев, ждал. Бабушка насквозь прожигала её взглядом, умоляя проявить стойкость в защите своих интересов. И Тая решилась. Почему собственно она должна отказываться?! Не должна! Может быть это её шанс…На что-то…На что-то большее!
 
Нет, она не упустит. И она не крадет у него. Имеет право. Полное!
– Нет, я поеду, – прошептала твердо, заливаясь лихорадочным румянцем.
Бабушка облегченно выдохнула, а у Кирилла по щекам заметно прокатились желваки.
– Полчаса, – только и бросил, выходя из их маленькой квартиры.
 
Глава 4
 
За Кириллом Станиславовичем громко захлопнулась дверь. Тая вздрогнула и так и осталась, ошарашенная, сидеть на табуретке. Куда ехать? Что брать с собой? А главное…
Отец…умер.
Это новость её размазала. Пусть она его не знала, пусть! Но эти суммы, приходящие от него каждый месяц, давали некое чувство защищенности. Внушали, что она всё-таки не одна. Позволяли украдкой мечтать…О чем? Тая и сама себе не смогла бы четко ответить. О большой семье, о доме – крепости…То, что папа существовал где-то там и помнил о ней, давало ей призрачный тыл. А сейчас всё. Будто к самому обрыву поставили, на все ветра. Один неверный шаг – и пропасть, и не подстрахует никто. Бездна.
– Надо собираться, Таюш, – вздохнула бабушка, – А то и правда, выждет ровно полчаса и уедет.
– Не хочу я с ним. Жуткий он какой-то, не заметила? Может, как придет уведомление, сама съезжу? И на работе отпрошусь нормально, – нахмурилась Тая, раздумывая.
– Вот еще, – всплеснула бабуля руками, – Это ж на билеты тратиться, самой искать где там остановиться, за койку платить, кушать что-то, везде ездить…Там метро, город огромный, заблудишься еще, а на такси денег нет! Да может уже и не будет никогда! Кто его знает, этого папку твоего, что он мог тебе отписать. Вдруг кота какого старого досматривать. Вот хохма будет! А ты все сбережения отложенные на это потратишь.
Тая слушала доводы Лидии Михайловны и медленно кивала, рассматривая узор скатерти. Ромбики, кружочки…Да, бабуля, права. Всё так.
– Ладно, пошла собираться тогда, – сдалась.
***
Не зная, что брать, накидала в чемодан всего, под завязку. Быстренько переоделась в чистые сухие джинсы и простую толстовку с капюшоном, перевязала потуже хвост. Под обеспокоенным взглядом бабушки надела кроссовки, так как ботинки до сих пор были влажные, куртку пришлось мокрую надевать – она была одна, шапка…
– Ну все, пока.
Крепко обнялась с бабулей, пряча лицо в её мягком плече и глубоко вдыхая самый родной запах.
– Ты там аккуратней, ладно, Таюш,– всхлипнула Лидия Михайловна, – Ушки на макушке держи! Ты у меня умница, я знаю.
– Всё хорошо будет, не переживай, я позвоню, – Тая слабо улыбнулась, отстраняясь. Взгляд отвела. Не чувствовало она, что будет все хорошо, и боялась, что бабушка увидит это в её глазах.
Когда вышла на улицу, Кирилла увидела сразу. Он курил у того самого чёрного мерседеса, на который она обратила внимание, когда заходила в свой подъезд. Заметив её, мужчина в последний раз длинно затянулся, сверля её тяжелым взглядом исподлобья, выкинул окурок и, открыв заднюю пассажирскую дверь, сел в салон. Ни рукой не махнул. Ничего…А мог бы и с чемоданом помочь. Тая поджала губы и покатила свой скарб сама, чувствуя себя глупо – будто навязывается, хотя он ведь сам её нашел, приехал и это предложил. Но через секунду из машины вышел водитель – тот самый бритый мужик, подскочил к ней, молча забрал чемодан и распахнул заднюю дверь, тоже приглашая в салон.
Что ж, наверно это просто не царское дело…
Тая пробормотала " спасибо" и села в машину. Водитель захлопнул за ней дверь. Внутри автомобиля было просторно, тепло, темно и пахло выделанной кожей вперемешку с холодным мужским парфюмом. Или это веяло холодом от Кирилла Станиславовича, который сидел от нее через широкий, напичканный разными кнопками подлокотник.