Тебе назло (СИ)

— Совсем в этом не уверена. — Посмотрела в окно, а потом совсем другим тоном поинтересовалась: — Как думаешь, там надолго всё затянется?
Он плечами пожал.
— Не знаю, часа три, я думаю, точно.
— Три часа! — Я даже застонала.
— Уважение прояви к семейным ценностям. Что ты стонешь?
— Потому что три часа — это слишком. Я не выдержу. У меня, может, сегодня свидание, а придётся там торчать, у всех на глазах.
— Свидание? Круто.
Я посмотрела на него с презрением.
— Что бы ты понимал. Ты сам когда в последний раз на свидания ходил?
— Лет в шестнадцать?
— Тоже мне, Казанова, — разобиделась я. — Строишь из себя…
— Кого?
— Отстань от меня. И музыку включи, не хочу с тобой разговаривать.
— Как скажешь, малышка.
Но, не смотря ни на что, когда мы подъехали к гостинице, Генка проявил чудеса воспитанности, и помог мне из машины выйти. Дверь открыл и руку подал. Я даже ни на секунду не задумалась, стоит ли мне ему руку свою в ответ протягивать, и только когда его пальцы вокруг моей ладони сомкнулись, я вдруг поняла, что что-то не так. На руки наши посмотрела, а потом к Генкиному лицу глаза подняла. Вот только он на меня не смотрел. По-прежнему в тёмных очках, жвачку жевал и смотрел совсем в другую сторону, наверное, папку высматривал. А я руку поспешно отдёрнула, непонятно чего испугавшись. Завьялов же на это никакого внимания не обратил, наоборот, едва ощутимо приобнял меня за плечи и повёл сквозь толпу людей, не позволяя никому ко мне приблизиться.
— Как вы долго.
Я к Нике подошла и Ваньку, которого она на руках держала, поцеловала, за пухлую щёчку его ущипнула. А потом отцу улыбнулась.
— Мы же не опоздали.
— Я её полчаса ждал у подъезда, — не упустил возможности на меня наябедничать Завьялов. Я исподтишка ему кулак показала, а он усмехнулся в ответ, как мне показалось, чуть мстительно.
Через несколько минут приехала Фая, и я отошла к ней, со стороны наблюдала, как папка с Никой затевают самое грандиозное дело в своей жизни. Я же голову наверх закинула, чтобы на гостиницу посмотреть, поглазела на огромный плакат, возвещающий об открытии туристического комплекса, растянутый на стене высокого здания, а потом на людей, собравшихся за милицейским кордоном. Милиции вообще было невероятное количество. Хотя, если исходить из количества знатных гостей, то получится человек по десять на каждого. А самый главный телохранитель в этот момент с ребёнком нянчится. Я с пакостной улыбочкой наблюдала за тем, как Ника Завьялову Ваньку сунула, а потом не утерпела и подошла.
— А тебе идёт.
Генка ребёнка поудобнее перехватил, на меня с высоты своего роста глянул, и вот тут уже тёмные очки на кончик носа приспустил, чтобы я в полной мере смогла прочувствовать его презрительный взгляд.
— Тоже на ручки хочешь?
Я сумочку на плечо закинула.
— Помечтай.
Завьялов ко мне повернулся.
— Васька, мне кажется или ты со мной заигрываешь?
— Что?! — От неожиданности я даже покраснела, вот честно. Оставалось только подбородок гордо вздёрнуть и отойти от Генки на безопасное расстояние. Правда, перед этим всё-таки заявила: — Идиот.
Он рассмеялся мне в спину, а у меня этот смех ещё долго в ушах звучал.
— Вась, ну ты что, обиделась? — Завьялов первым подошёл, уже после церемонии открытия, встал позади и склонился ко мне, чтобы я могла его услышать.
— Вот ещё, буду я на всяких идиотов обижаться, — проворчала я в сторону, правда, сам факт того, что он первым подошёл и заговорил об этом, отозвался в моей душе приятным теплом. Хотя, совершенно непонятно почему.
— Вот и не обижайся. Это шутка была.
— Дурацкие у тебя шутки.
— Согласен. Просто я иногда забываю, что ты уже девушка взрослая, и воспринимаешь всё по-другому. Не как раньше.
Я слегка нахмурилась.
— А как я раньше воспринимала?
— По крайней мере, смертельно не обижалась.
Я устало выдохнула.
— Я и не обиделась. Просто… С чего ты взял, что я с тобой заигрываю?
Ника на нас обернулась и шикнула, призывая к тому, что пора прислушаться к речи губернатора, а не решать личные вопросы. Мы послушно примолкли, но моего терпения хватило минуты на две, не больше. Я сделала шаг назад и снова потребовала ответа:
— С чего ты взял?
Генка на меня посмотрел, достаточно маетно, видно, я его своим любопытством достала, вынул из нагрудного кармана пиджака очки, и на нос их водрузил, скрывая от меня выражение своих глаз.
— Мне так показалось.
— Вот именно, что показалось, — торжествующе проговорила я. — И я не заигрываю, я на тебе проверяю, как на меня мужчины реагируют.
— В смысле?
Я легко пожала плечами.
— В прямом. Вот если ты посмотришь со значением — хорошо, если очки свои дурацкие снимешь и посмотришь — супер… Правда, такого я не припомню. Ты можешь хоть иногда мне приятно сделать?
— Боже мой. — Генка, кажется, искренне впечатлился моим откровениям. — Ты сейчас это серьёзно говоришь? Я точно никогда не женюсь.
Я подхватила его под руку.
— Куда ты денешься?
Когда все, наконец, высказались и перед гостиницей начались народные гуляния, все, кто входил в когорту важных гостей, прошли внутрь и там уже расслабились, без внимания чужих глаз. Я взяла бокал шампанского, постояла рядом с папкой, пока тот с мэром, между прочим, другом семьи, обсуждал развернувшуюся рекламную компанию, за локоть его подержалась, а потом к Нике подошла. Она с Фаей разговаривала и Ваньку укачивала.
— Это совсем недалеко от города. Мы с Кириллом в выходной из Малеевки возвращались и заехали, посмотрели. Место просто отличное. Там такое озеро. И яблоневый сад.
— Где? — заинтересовалась я, и на диван рядом с ними присела.
— В Яблоневке. Я же рассказывала тебе.
Я честно попыталась вспомнить, неудачно, Ника, видимо, это поняла и недовольно прищурилась.
— Совершенно не понимаю, о чём ты в последнее время думаешь. Витаешь где-то. Я тебе недавно совсем говорила, что мы затеяли дом строить. Не хочу в квартире жить, ребёнку свежий воздух нужен.
Фая интенсивнее замахала веером.
— Как быстро женщины забывают, что их беспокоило до замужества. Ника, ты меня пугаешь, честно. — Фая поднесла сухощавую ручку к груди, поправила кулон. — Влюбилась девочка, не понимаешь?
Я глаза отвела в сторону и отпила из бокала, стойко перенося любопытный взгляд мачехи.
— Да? — Она, кажется, не поверила. А я не выдержала и фыркнула.
— Да что вы, в самом деле? Я влюбиться не могу? У меня возраст такой.
Фая с Никой переглянулись. А я рассердилась, наклонилась к ним и выразительным шёпотом проговорила:
— Я уже семь месяцев, как в него влюбилась, ясно?
— Семь? И молчала?
— Как ты могла мне не сказать?
— Да тише вы! — шикнула я на них, а в сторону отца бросила опасливый взгляд. Ещё не хватало, чтобы он насторожился и решил разобраться, о чём мы тут шепчемся. — Я же не говорю, что мы встречаемся, я сказала, что он мне нравится.
Ванька перестал вертеть в руках машинку и на меня уставился. Теперь на меня смотрели три пары одинаково непонимающих глаз. Я одним глотком допила шампанское.
— То есть, он тебе нравится уже семь месяцев, но вы не встречаетесь? Ты молча страдаешь?
— Я не страдаю.
Фая решительно покачала головой.
— Этому я её не учила.
— Вася, это ненормально.
— Почему?! — Я поправила бретельку платья. — К тому же, мы сегодня встречаемся с ним, возможно, всё выясним.
Фая посмотрела на Нику.
— Что они выяснят?
Та плечами пожала.
— Всё-таки измельчал мужик, измельчал. — Фая глазами обвела собравшихся в зале, то есть, в холле гостиницы, людей. — Я это ещё про твоих мужей говорила, Никуль, а тут вообще парадоксальный случай. Молодые люди, где порыв, где страсть? А они семь месяцев думают, выясняют что-то.
Я уже не рада была, что призналась. Посмотрела на часы.
— Я хочу уехать. Можно я поеду? — Я посмотрела умоляюще. — Меня, наверное, уже ждут.