Владимир Набоков: русские годы

Речь В.Д. Набокова была встречена громом аплодисментов. Его пример воодушевил депутатов, один оратор за другим осуждал правительство все более и более резко, и Дума вынесла вотум недоверия Совету министров. Известный русский юрист заметил даже, что, задав тон всему заседанию, В.Д. Набоков «был косвенным виновником роспуска Думы» 63 почти два месяца спустя. Елена Ивановна, следившая за заседанием с галереи для публики, «всегда с гордостью вспоминала эту речь» 64. С другой стороны, министр императорского дворa граф Фредерикс онемел от изумления, взирая на В.Д. Набокова с министерской скамьи. Возможно ли, чтобы этот дерзкий народный трибун был всего несколько лет назад камер-юнкером императорского двора? 65
  
IX
 
Это было началом той фактически патовой ситуации, которая так и не изменилась вплоть до роспуска Первой Думы. Тогда как правительство не скрывало своего презрения к народным представителям, сами эти представители усердно работали в комиссии, составляя дальновидные и далеко идущие конституционные законы, с которыми Горемыкин был категорически не согласен. На последующих — менее плодотворных — общих заседаниях Думы В.Д. Набоков редко брал слово, за исключением его выступлений против новых погромов и за введение закона, запрещающего смертную казнь (это, кстати, был единственный закон, принятый Думой) 66.
Ситуация по-прежнему оставалась на мертвой точке, и тогда кадеты вступили в переговоры с придворными кругами об образовании кабинета, полностью или частично состоящего из кадетов, которые заменили бы нынешних царских министров и получили бы поддержку большинства Думы. Тридцатипятилетнего В.Д. Набокова выдвинули на пост министра юстиции в кадетском теневом кабинете. П.Н. Милюков, выступавший на переговорах от кадетской партии, не питал особых надежд на удачный исход: придворные круги, полагал он, скорее согласятся принять аграрную программу кадетов, которая представлялась им столь мерзкой, чем допустят назначение В.Д. Набокова министром юстиции. Эти планы так ни к чему и не привели 67.
Проснувшись в 6 часов утра 9 (22) июля 1906 года, В.Д. Набоков узнал, что Дума распущена 68. Делегаты, которые не слышали еще этой новости, явились в Таврический дворец на утреннее заседание, но увидели закрытые ворота, охраняемые пулеметами.
В стратегии кадетов совершенно неприемлемым для правительства оказалось, во-первых, требование создать министерство, подотчетное Государственной думе, выдвинутое в памятном выступлении В.Д. Набокова, и, во-вторых, — требование насильственного отчуждения земель, на котором настаивал М.И. Герценштейн, выступавший в Думе по аграрному вопросу от кадетской партии. Кадеты надеялись, что правительство не решится оспаривать программу, поддержанную всей Думой, а значит, и всей страной, которую Дума представляла. Впоследствии, анализируя эти события, В.Д. Набоков понял, что царь пока еще чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы не капитулировать: отчасти повинен в этом был аппарат кадетской партии, ничего не сделавший для того, чтобы взбудоражить и привлечь на свою сторону общественное мнение по всей стране 69. Отдавая себе отчет в том, что Дума не отступит, правительство просто ее распустило.
На следующий день делегаты кадетской партии собрались в Выборге, в Финляндии, где — в отличие от столицы — полиция смотрела на их деятельность сквозь пальцы. Предполагая, что правительство не созовет другую Думу, и чувствуя острую потребность предпринять ответные шаги, кадеты составили документ, известный как «Выборгское воззвание», с призывом к населению страны оказывать сопротивление правительству, не давая «ни копейки денег в царскую казну, ни одного солдата в армию». Этот жест, самый революционный жест кадетов за всю историю существования их партии, был не более чем «радикализмом бессилия», и скоро о нем пожалели 70. Но в то время было гораздо труднее, чем впоследствии, судить о том, как поведет себя Россия: почти тысяча крестьянских волнений прокатились по всей стране только в июне, и тогда же был бунт среди специально отобранных для охраны царя солдат Преображенского полка. Как и многие другие, Владимир Дмитриевич не одобрял воззвания, но, когда стало известно, что полиция готова помешать их встрече, все собравшиеся подписали документ, подтвердив тем самым верность партии, — ибо нужно было обнародовать хотя бы какой-то отклик кадетов на последние события 71. За это решение В.Д. Набоков и все другие кадетские депутаты Первой Думы 16 июля были лишены политических прав. Вплоть до Февральской революции 1917 года он не сможет больше активно участвовать в политической жизни страны.
 
Благодаря своему ораторскому искусству и ясности ума В.Д. Набоков уже в 35 лет добился весьма заметного положения в обществе, но вынужден был оставить политику и вступить на путь журналистики. Подобно тому как в «Аде» судьба Аквы в одном поколении предвещает судьбу Люсетты в следующем, а поведение Демона предвещает поступки Вана, так же судьба В.Д. Набокова служит провозвестницей судьбы его сына.
Владимир Набоков тоже добился известности — в литературных кругах русской эмиграции, — когда ему было немногим больше тридцати, и обнаружил, что будущее для него закрыто, ибо с приходом Гитлера к власти русская эмигрантская культура распалась. Как и его отец, Набоков продолжал служить своему делу — литературе, когда обстоятельства вынудили его начать все сначала, по-новому, на другом языке.
В июле 1906 года казалось, что Дума мертва, и Владимир Дмитриевич тяжело переживал крах либеральных надежд. «Кажется, работа последних двух лет пошла прахом, — пишет он брату Константину, — и нужно все начинать заново. Нас ошеломил этот удар, и мы до сих пор не пришли в себя» 72. В конце июля был убит теоретик кадетской партии по аграрному вопросу М.И. Герценштейн. В августе В.Д. Набоков с женой выехали из России в Голландию, а по пути навестили Константина, который служил тогда в Брюсселе. После роспуска Думы Елена Ивановна тревожилась больше обычного, и муж не стал открывать ей причину их внезапного отъезда из России: реакционеры-черносотенцы разработали план ликвидации самых влиятельных лидеров левых сил. По словам Константина Набокова, М.И. Герценштейн был первым в списке из шести приговоренных к смерти, а следом за ним шел Владимир Дмитриевич. Друзья В.Д. Набокова, узнав об этом, уговорили его ненадолго покинуть страну 73. После 1922 года Владимир Набоков пытался проследить, как постепенно судьба — словно разыгрывая шахматную комбинацию — готовила гибель его отцу, но он, по-видимому, так никогда и не узнал, что в 1906 году тот стоял вторым в шеренге приговоренных к расстрелу.
  
ГЛАВА 4
 
Бабочки: Санкт-Петербург, 1906–1910
 
 
Они сами выбрали меня, а не я их.
 
Из интервью Набокова 1963 г. (В ответ на вопрос, почему он выбрал бабочек в качестве объекта исследований) 1
 
  
I
 
В 1906 году Набоков открыл для себя бабочек. Солнечным летним днем в Выре, на ветке жимолости, склоненной над скамьей напротив входа в усадьбу, он с восхищением разглядел яркую узорчатую бабочку — махаона, которого Устин, петербургский швейцар Набоковых, тут же поймал для него в фуражку (Устин, состоявший на службе в тайной полиции, уговорил хозяев взять его на лето в Выру, полагая, что там будут проходить нелегальные собрания). Бабочку заперли на ночь в платяном шкафу, а утром она улетела. Следующая попытка была более удачной: замшевого, с цепкими лапками сфинкса мать усыпила при помощи эфира, а потом научила Володю расправлять бабочек 2.