Чёрный хребет. Книга 2 (СИ)

Староста молча слушает мои претензии с видом полного согласия. Да, он всё это делал и продолжит это делать.
– Ты был первым из всех, кто публично осуждал наш поход на Фаргар и первым, кто сомневался в его успехе. Последние годы ты только и делал, что всячески препятствовал нашим действиям и приуменьшал достижения.
– Ты – ужасный староста, – вмешивается Хоб. – Хуже не придумаешь.
– Да как ты смеешь, щенок? – взрывается Саргот. – Я беспокоился о судьбе этой деревни, ещё когда ты у отца в яйцах болтался.
Вижу, как Хоб тянется к мечу в ножнах. Понимаю его неприязнь, но Саргот всё ещё житель Дарграга, а мы не вредим своим, даже если они нам очень сильно не нравятся.
– Тише, – говорю. – Мы все здесь – культурные люди, и проблемы мы решаем словами, а не кулаками.
– Этот сосунок ещё смеет меня выговаривать за то, что я забочусь о деревне, – злобно цедит сквозь зубы Саргот.
– Он выбрал неподходящие слова, – говорю. – Но в целом он прав. Все последние годы ты лишь мешал деревне. Из лучших побуждений или из эгоистичных, но это так. Дарграг меняется и всем его жителям придётся принять это.
– Короче, Саргот, – вмешивается Брас. – Не мешай больше и всё, ладно?
– Ты покинул Фаргар сразу после нашей победы, – говорю. – Поэтому многого не знаешь. Там теперь новый староста и он на нашей стороне. Та же история с Дигором. Обе эти деревни теперь наши союзники и мы собираемся не просто жить в мире, а развиваться вместе с остальными. И если ты хочешь продолжать быть старостой – занимайся ежедневными делами местных и не лезь в наши.
– Ты смеешь мне угрожать? – спрашивает Саргот.
– Я не угрожаю, – говорю. – А лишь говорю, как всё будет. Старосту деревни у нас выбирают большинством. Посмотри вокруг: у нас двести воинов, что прислушиваются к моим словам. Мы легко наберём достаточное количество голосов, чтобы выбрать старостой хоть самого Арншариза, гигантскую змею. А ты останешься в меньшинстве.
Мы могли бы выбрать старостой любого человека, но эта должность не такая важная, как в других деревнях. В Дарграге староста хоть и имеет власть, но не абсолютную. В обыкновенные дни он занимается только всякой ерундой, до которой больше никому нет дела. Вроде организации уборки, ремонта частокола и прочей лабуды. Я не знаю никого, кто хотел бы заниматься этим по доброй воле.
Саргот подходит сюда хорошо, но только до тех пор, пока не заходит речь о серьёзных вещах. Тогда он начинает лишь путаться под ногами.
– Ты останешься старостой, но больше не будешь смеяться над нами, – говорю. – Чтобы ни одного ворчливого слова, ни одного недовольного взгляда. Мы выполняем в Дарграге одну и ту же задачу, поэтому мы не потерпим раскола.
– Я смотрю, ты стал сильно в себе уверен, – говорит Саргот.
– Это правда, – говорю. – И первое, что ты сделаешь – начнёшь собирать излишки еды, чтобы отправить их в Дигор.
– Ты с ума сошёл?
– Я как никогда в здравом уме. С этого дня мы будем добывать больше мяса, чем нужно для пропитания, а остатки отправлять в другие деревни. К счастью, в песчаной буре хватит скорпионов, чтобы накормить хоть сотню деревень.
Скрипя зубами, Саргот разворачивается и уходит вглубь деревни. Ничего, он ещё свыкнется, что больше не он здесь всем командует. А если не свыкнется, выберем на его место другого человека, кто не настолько эгоистичен, чтобы тешить своё эго осознанием, что он главный.
Мы начинаем торговлю, а это – первый путь к прогрессу. Ничего, дайте мне немного времени и это место сильно преобразится.
  
Глава 22
 
Раннее утро, рубим с Арназом чёрное дерево.
Гургада трясётся от ударов наших топоров. Валим ствол, избавляемся от боковых веток, снимаем кору.
– Для чего нам это? – спрашивает.
– Для арбалета, конечно же, – говорю. – Первый раз что ли деревья валим?
– А почему такое большое? Обычно мы выбирали поменьше... Крупные нужны деревне для других целей.
– Так мы сделаем крупный арбалет.
В недоумении Арназ поворачивает голову и смотрит на дерево, лежащее между нами. До этого мы рубили молодые гургады, поскольку основание для арбалета нужно небольшое.
 
– Ты шутишь? – спрашивает. – Оно же толстенное, ты его даже от земли не оторвёшь.
– Арназ, – говорю. – Ты когда-нибудь задумывался, за счёт чего стреляет лук или арбалет.
– За счёт натяжения, конечно же.
– Правильно. Чтобы зарядить арбалет, нужно натянуть тетиву. То есть болт вылетает с той скоростью, на какую способны твои руки. Если ты крепкий – болт полетит быстро, если слабак – полетит медленно.
– Ого, вот это умозаключение, – присвистывает Арназ. – Не зря ты у нас такой умник.
Парень меняет голос, подражая моей интонации. У него неплохо получается пародировать голоса, но только при условии, что он их высмеивает.
– Если у тебя руки сильные, болт полетит быстро. А если слабые, то иди и ешь больше мяса. Слабаки никому не нужны!
– Издеваешься? – спрашиваю.
– Конечно, издеваюсь. Прости, но это очевиднейшая мысль, которая могла прийти на ум даже Бегтеду.
Мы некоторое время стоим молча, вспоминая павшего у Фаргара товарища. Наше знакомство с ним вышло не самое приятное, но погиб он как настоящий герой.
– Но это же правда, – говорю. – От силы рук зависит натяжение тетивы.
– Если правда настолько очевидна, её даже говорить не надо, – отвечает Арназ. – Покажешься идиотом. Как бы ты отреагировал, если бы я сказал, чтобы ты не забывал поесть, иначе умрёшь от голода. И про воду не забывай. Последнее, что тебе нужно – умереть от обезвоживания. А, точно... и воздух. Не забывай дышать.
– Иногда очевидные вещи нужно произносить, чтобы привести мысль к чему-то другому, – говорю. – А я даже продолжить не успел, ты сразу ржать начал.
– А прости, – говорит с издёвкой. – Продолжай.
– Так вот, от силы натяжения тетивы зависит скорость болта...
На этом моменте Арназ начинается давиться со смеху. Похоже, каждое моё слово теперь будет вызывать у него истерику.
– Ладно, – говорю. – Хочешь работать молча – пожалуйста. Как говорила моя мама, побольше работай и поменьше пизди.
Моя родная мать в моём мире вообще была очень острой на язык. У неё были присказки на все случаи жизни и ни одной приличной. Каждый раз, когда она выдавала очередную грубость, отец лишь недовольно качал головой. Наверное, за это он её и любил.
– Всё, я закончил, – говорит Арназ. – Так что ты хотел сказать?
– А ты ржать не будешь?
– Больше нет, честно.
– Тогда слушай, – говорю. – Если от силы рук зависит натяжение тетивы...
Жду, на случай, если Арназ снова начнёт строить из себя невероятного комика. Однако парень отвернулся и слушает меня затылком.
– То как сделать арбалет с настолько тугой тетивой, которую не натянешь руками?
– О чём это ты? – спрашивает. – Разве это не бессмыслица? Невозможно выстрелить из арбалета, если не натянешь тетиву.
– Можно, – говорю. – Например, сделать арбалет очень жёстким, а натягивать его нужно будет тем, что ты вешаешь оружие на дерево, а сам становишься снизу и всем своим весом налегаешь на тетиву. У такого арбалета сила выстрела будет больше, поскольку она будет равняться не силе рук, а всему твоему весу.
– Вот только где ты найдёшь столько деревьев во время боя? Не попросишь же врага остановиться на несколько минут, пока ты отойдёшь в сторону перезарядить оружие.
– А деревья использовать и не обязательно. Можно привязать основание арбалета к поясу, а стремя сделать побольше, натягивать тетиву двумя ногами, а не руками.
– Слишком громоздко, – говорит парень. – К тому же придётся очень быстро отвязывать, если кто-то побежит на тебя.
– Но это подтверждает мою мысль, что можно сделать арбалет с силой натяжения больше рук. Если же взять рычаг, который называется «козья нога», можно натянуть тетиву с силой больше веса взрослого мужчины. Но мы мастерим не это.
Арназ снова смотрит на бревно, лежащее между нами. Оно выглядит внушительно. Из такого сможет стрелять только великан ростом никак не менее пяти метров, с руками, толщиной с человека.