Боташка (ЛП)

Бекс поймал меня за руку на последней ступеньке крыльца.
— Сэл, что случилось?
Я не знала, было ли это от его прикосновения или глупого вопроса, но что-то зажгло огонь внутри меня.
Развернувшись, я выпустила все это наружу. Мое разочарование, гнев, любовь, правда, слова лилось с моих губ, как водопад. Рассказала ему, как злилась, что он поцеловал меня только ради Мерседес, как хотела, чтобы он был моим настоящим парнем, а не фальшивым, как я всю свою жизнь любила его и каким идиотом он был, что не замечал этого. Я рассказала ему все, что боялась рассказать все эти годы.
Как и полагается, я сказала все это на немецком.
Всякий раз, когда у меня закипала кровь, он становился моим родным языком. Было что-то освобождающее в том, чтобы говорить все вслух, и я делала это без страха или сдержанности, зная, что ни Бекс, ни кто-либо из зрителей не поймет, что я говорю. А таких было предостаточно. Половина компании, казалось, последовала за нами на лужайку перед домом, чтобы наблюдать, как я ору на Бекса словно сумасшедшая.
Закончив, я тяжело дышала, и Бекс выглядел потрясенным больше, чем когда-либо.
— Сэл…, — он снова потянулся ко мне, но я попятилась.
— Нет, Бекс.
Я вернулась к английскому языку. Я хотела, чтобы на этот раз он понял.
— Я так больше не могу. Давай отменим это, ладно?
— Но, Сэл, я...
— Все кончено.
Я покачала головой. Он хотел, чтобы было грандиозно и публично, и толпа вокруг нас ловила каждое слов. Было так тихо, чтобы можно было услышать стрекотание сверчков. Похоже, его желание исполнилось.
— Просто... все кончено.
Повернувшись, чтобы уйти, я врезалась в Эша Страйкера. Он смотрел на меня со странным выражением лица. Наверное, мне стоит привыкать, что люди так на меня смотрят.
— Прости, — пробормотала я, обходя его и направляясь к Хукер. Ее рот был открыт, и она выглядела почти такой же опустошенной, как и я. — Ты не могла бы меня подвезти?
Она тут же вытянулась по стойке «смирно». Бросив свирепый взгляд на Бекса, подруга взяла меня под руку и сказала:
— Конечно, Шпиц.
Хукер повела меня прочь от толпы, и я была этому рада. В этот момент ее рука была единственным, что удерживало меня на ногах.
План ФБФ официально был признан недействительным. На самом деле я сказала Бексу правду на языке, которого он не понимал, но все-таки сделала это. В понедельник все вернется на круги своя, не будет больше Балли, не будет больше лжи, только я и Бекс, как всегда, лучшие друзья. Это было хорошо, великолепное облегчение.
Но тогда почему у меня было такое чувство, будто я получила в грудь крученый мяч?
По дороге к Мерседес мы практически не разговаривали, Бекс то и дело поглядывал на мой наряд и качал головой, но я все еще была в эйфории от его последнего комментария. Когда мы, наконец, добрались до ее улицы, дом можно было определить безошибочно. Она украсила его зелеными и белыми лентами, и вокруг квартала была вереница машин. «ЧС», конечно же, победил. Даже без Бекса они сыграли хорошо, и Эш привел их к победе со счетом 3:1.
— Повезло, — пробормотал Бекс, поднимаясь по ступенькам гигантского двухэтажного дома. Дверь была распахнута настежь, так что музыку было слышно даже отсюда. — Если бы Страйкер был внимателен, они бы не забили.
— Мне показалось, ты сказал, что он хорош.
— Хорош, — повторил он. — Не великолепен. Итак, вы с Хукером действительно собираетесь это сделать? Опять?
Я остановилась и повернулась к нему лицом.
— Мы не делали это почти два года.
— Я знаю, но почему?
— А почему нет? — возразила я. Отступив назад, я протянула ему руки. — Как я выгляжу?
Ухмыльнувшись, он протянул руку и потуже натянул мне на голову «Стетсон».
— Ты прекрасно выглядишь и тебе это известно, Сэл.
Комплимент номер два. Вечер идет намного лучше, чем я предполагала.
Когда мы вошли, Бекса встретили как обычно. Всем хотелось поздороваться и похлопать его по спине. Хотя ему и пришлось быть не на поле в этот раз, все знали, что без Бекса команда не добралась бы туда, где они были, и к следующей игре он будет в форме.
 
— О, мой бог!
Появилась Мерседес, ее длинные волосы развевались на невидимом ветру, на ней было обтягивающее зеленое платье, которое выглядело словно нарисованное.
— Я так рада, что вы смогли приехать. То, что Балли здесь, делает все еще более эпичным.
«То, что Балли расстанутся тут», — мысленно поправила я.
Прежде чем успела спуститься, музыка резко оборвалась, и я услышал голос позади себя.
— Ну, — протянула она, привлекая внимание всех присутствующих в комнате. — Я и не думал, что ты так можешь.
Я медленно повернулась, произнося фразу так, как говорила ее каждый день.
— Я твой Гекльберри.
Хукер поморщилась, ее глаза комично расширились.
Я ухмыльнулась.
Ее реакция была идеальной. Пыльное черное пальто, красный пояс с пистолетом на ее бедре, усы, акцент – все было безупречно. Мы были в ударе, и обе хотели показать на что способны в последний раз. Мерседес ошибалась. Не Балли сделают эту вечеринку эпичной. Док Холлидей и Джонни Ринго появились здесь, чтобы устроить смертельную дуэль, и они собираются затмить всех.
Глава 13
В дверь легонько постучали.
Хмыкнув, я зарылась глубже под одеяло. Моя кровать была безопасным местом, моим коконом, и я не уйду отсюда, пока кто-нибудь не выгонит меня.
Я услышала, как медленно открылась дверь, затем шаги по ковру, и почувствовала, что немного переместилась, когда кто-то сел рядом со мной.
— Салли, ты в порядке? — голос был мягким. — Что случилось, милая?
Да ничего, мам. Мое сердце – как один большой синяк, а в остальном все прекрасно.
— Просто устала, — пробормотала я.
— Прошлой ночью что-то случилось?
— Уф-ф.
Я перевернулась на бок, поворачиваясь к ней спиной. Вспоминать о прошлой ночи – как приставить зубило к синяку и сильно надавить. Я не хотела, чтобы она видела, как я ломаюсь под давлением.
— Салли?— сказала мама, кладя руку мне на спину. Скатилось несколько слез – из-за обеспокоенности, которую я услышала в ее голосе. — Салли, Бекс внизу.
— Что?
Я в панике сбросила одеяло с головы и повернулась к ней лицом. Зачем он здесь? Я не могла позволить, чтобы он увидел меня в таком виде. Это все испортит.
— Мам, ты не можешь пустить его сюда.
— Почему нет?
Ее болезненное выражение было понимающим. Слишком поздно я вспомнила, как, должно быть, выгляжу: глаза красные и опухшие от рыданий, на щеках следы слез.
— Я не... — мой голос сорвался, затем вернулся низким хрипом, горло забилось слезами. — Я не хочу его видеть.
— Ах, милая, — она заключила меня в крепкие объятия. — Все в порядке. Что бы ни случилось, вы, ребята, пройдете через это. Как всегда.
Покачав головой, я обняла ее.
— Что бы он ни сделал, — продолжала она, — это не так уж плохо, верно? Вы с Бексом отлично подходите друг другу.
Очень мило с ее стороны предположить, что это была его вина, но единственное, что сделал Бекс – сказал правду.
«А зачем еще мне тебя целовать». Закрыв глаза, я почувствовала еще один болезненный удар сердца. Я никогда не забуду его слова. Как бы это ни убивало меня, мне нужно перестать притворяться и смотреть фактам в лицо.
— Нам лучше остаться друзьями.
Я возненавидела эти слова, как только они слетели с моих губ.
— Ты уверена? — мама откинулась назад, держа руки на моих плечах. — Салли, может быть…
— Уверена, — я попыталась вложить силу в эти слова. — У нас с Бексом все кончено, мам. Так будет лучше.
Она пригладила мои волосы.
— Но, Салли, он был твоим первым бойфрендом, твоей первой любовью.
Одно из этих двух было не так уж плохо. Она не знала, что мой первый бойфренд на самом деле вовсе не бойфренд, а просто парень, помогающий своей отчаянной придурковатой лучшей подруге. Моя грудь сжалась.