Боташка (ЛП)

— И ты говорила это на немецком, потому что... — он замолчал, ожидая, пока я продолжу.
— Ну, конечно же, потому что никто не поймет. Опять-таки, это все было для того, чтобы усилить драму, — я широко раскрыла глаза и потянулась, чтобы схватить его за руку. — Ведь ты не злишься? О Бекс, я изо всех сил старалась сделать все правильно. Не слишком ли это было чересчур? Ты думаешь, люди могли не поверить мне?
— Уверен, что поверили, — пробормотал он, проводя рукой по волосам. Почему он выглядел таким... расстроенным? — Значит, у нас все в порядке?
— Конечно, — я улыбнулась так широко, что у меня заболели щеки. — Почему нет?
— Сэл, я хочу, чтобы ты знала... — он вдруг замолчал и покачал головой.
— Что, Бекс?
— Ничего, — он откашлялся и ухмыльнулся. — Спасибо, что позволила мне быть твоим фальшивым парнем, Сэл. Я рад, что ты попросила об этом меня. Было весело.
— Да, — сказала я, — я тоже рада. Теперь, когда ты не прикован ко мне, можешь встречаться с кем захочешь. Уверена, все девочки будут рады твоему возвращению.
— Хм, — согласился он, — и ты сможешь дать шанс этой своей тайной влюбленности.
Звук, сорвавшийся с моих губ, был слишком сдавленным, чтобы быть смехом. Я только надеялась, что Бекс этого не заметит.
— Мне пора, — сказал он, поворачиваясь, — но увидимся после школы, на тренировке, хорошо?
— Конечно.
Как только он ушел, я обмякла, улыбка сползла с моего лица. «По крайней мере, он мне поверил», — подумала я. И теперь его уже ничто не сдерживало. Бекс мог заполучить любую девушку, какую хотел. Я хотела бы радоваться за него, но с моими собственными чувствами, такими смешанными, это было просто невозможно. Чувство вины исчезло – это было плюсом, – но вместо него появились новые эмоции.
Как и всякий раз, когда я видела его с другой девушкой.
— Привет, Бекс. Хорошо выглядишь.
— Хочешь пойти куда-нибудь сегодня вечером, Бекс?
— Боже, Бекс, твои руки такие крепкие. Зайдешь ко мне попозже?
Флирт был не в новинку, вот только мои ощущения по поводу этого изменились. Сначала пришел гнев, горячий и тяжелый, за ним последовала ревность, а потом быстрый укол отвращения к себе, когда я поняла, что не имею права ни на одно из этих чувств.
Когда Мерседес поцеловала его в щеку, я, наконец, взорвалась.
— Ты просто позволишь ей это делать? — спросила я сердитым голосом, хотя это была ее вина, а не его.
— Что? — спросил Бекс. — Девушка сама полезла. Что я должен был сделать, ударить ее?
Я раздраженно покачала головой.
— У тебя что, совсем нет самоуважения?
— Успокойся, Сэл. Это было просто...
— Избавь меня от этого.
Я не разговаривала с ним весь остаток дня.
После этого я научилась отключать свои эмоции. Я не хотела быть той девушкой. Лучше быть пустой оболочкой. Ходить в школу. Возвращаться домой. И так по кругу. В течение следующих двух дней я почти ничего не замечала.
Когда мама впустила в дом Хукер, я даже не подняла глаз от книги. Гилберт как раз собирался просить Энн выйти за него замуж, и она, как идиотка, собиралась растоптать его сердце (прим. – один из самых известных романов канадской писательницы Люси Мод Монтгомери «Энн из Зеленых крыш). Перевернув страницу, я вздохнула. Хороших людей всегда растаптывают те, кого они любят.
— Шпиц, что на тебе надето?
— О, привет, — сказала я, вздрогнув. Я аккуратно положила закладку на место. — Как дела, Хукер?
— Значит, ты еще можешь составлять законченные предложения. Я начала было волноваться.
Она села на диван и потянула меня за флис.
— Ты ведь не всерьез заплатила за это деньги.
— Что? — я посмотрела на себя. — Ты говоришь о моем снагги? (прим.: снагги – плед с рукавами)
— Твоем что?
— Снагги, — повторила я. — Оно похоже на большое мягкое одеяло, которое можно носить как халат.
— Шпиц ... — ее губы скривились, когда она приподняла один уголок. — ...на нем тот самый маленький зеленый чувак.
 
Нахмурившись, я отдернула ткань.
— Это Йода.
— Я знаю, кто это.
— Это снагги «Звездные войны». Специальный выпуск.
Хукер вздохнула.
— Шпиц, ты что, издеваешься?
— Что?
— Это, — она протянула руку, показывая на меня. — Ты действительно позволишь Бексу сделать это с тобой?
— Дело не в Бексе, — сказала я, стиснув зубы.
Хукер закатила глаза.
— Ну да, конечно.
— Это не так.
— Ты никого не обманешь, Шпиц, — она покачала головой. — Твоя мама волнуется. Я волнуюсь. Знаешь, мне кажется, что даже Бекс волнуется. Это плохо.
Скрестив руки на груди, я шмыгнула носом.
— Понятия не имею, о чем ты.
— Это интервенция. Вставай, — потребовала она, потянув меня за руку. — У нас сегодня девичник.
Я моргнула.
— Что?
— Ну, знаешь, девичник – макияж, одежда, мороженое, попкорн и кино, все дела.
— Какой фильм?
Чувствуя, что ничего не добьется, она отпустила мою руку и сказала:
— Я подумала, может, мы посмотрим один из тех эпизодов, которые ты так любишь.
— Ты имеешь в виду…
— Да, да, я имею в виду те, с Йодой, Скайтолкером и всеми этими чудиками.
Я улыбнулась.
— Скайуокер.
— Не суть.
— Но раньше ты никогда не соглашалась смотреть их, и знаешь, как я ненавижу макияж.
— Это чрезвычайная ситуация, — сказала Хукер, оглядывая меня. — Вся суть в том, чтобы давать и брать, Шпиц. Боже, ты только посмотри на эти волосы. Мне придется провести целый час наедине с этими кудряшками.
На самом деле это заняло скорее полчаса.
Приняв душ, я позволила Хукер делать свое дело. Сначала были волосы, которые она называла «опасной зоной», потом макияж, на который ушло еще тридцать минут. Если хотите знать мое мнение, она слишком сильно подвела глаза, но я не спорила. Хукер никогда раньше не смотрела ни один из этих эпизодов.
— Супергерои – это одно, — сказала она. — Говорящие роботы и взрослый мужчина в костюме Бигфута (прим.: название полумифического млекопитающего, похожего на человекообразную обезьяну, обитающего в лесах Северо-Тихоокеанского региона, Южной Америки и Северной Америки) – это совсем другая история.
Я тысячу раз ей говорила, что Чуи (прим.: персонаж киносаги «Звёздные Войны», чубакка – путешественник из племени вуки, механик на космическом корабле Хана Соло) на самом деле не родственник Бигфута, а просто раб Вуки (прим.: Вуки (дословно – «люди деревьев») – раса мохнатых двуногих гуманоидов, живущих на планете Кашиик. Одним из самых известных представителей расы был Чубакка), ставший контрабандистом, но она отказывалась слушать. К концу сегодняшнего вечера она все поймет.
Поиск подходящей одежды занял еще полтора часа, так как Хукер сказала, что выбирать особо не из чего. «Отвратительно» – слово, которое она использовала, но Хукер была из тех людей, у кого нет фильтра, поэтому я пропустила это мимо ушей.
— Фух, — сказала Хукер, проводя рукой по ее лбу. — Теперь ты снова похожа на человека. Только посмотри на себя, Шпиц. Ты просто знойная малышка.
Посмотрев в зеркало, я подумала, что юбка немного коротковата, топ слишком узкий, каблуки нелепые, а макияж просто глупый, но ничего не сказала. Хукер очень старалась, чтобы я выглядела такой распутной.
— Спасибо, Хукер, — сказала я вместо этого. — Ты отлично справилась.
— Да, я знаю, — она положила подбородок мне на плечо, улыбаясь нашему отражению. — Я – чудотворец. Идем вниз и покажем Марте.
При виде нас мама чуть не выронила печенье, которое вытаскивала из духовки.
— Салли, где ты взяла эту одежду?
Меня, мысленно поправила я. Когда она увидела меня.
— Эта юбка... она…
— Горячо, правда? — сказала Хукер, кивая.
— Это... что-то, — наконец сказала мама.
— Спасибо?
Я покачала головой, а потом повернулась к Хукер.