Тринадцатый VIII (СИ)

— Точно, вспоминаю… Так! А где графиня⁈
— Её похитили, — ответил я.
— Точно, точно, — судорожно вспоминал мужчина. — Мы шли к автомобилю, как нас перехватило четверо человек.
— Вы их запомнили?
— Нет, у них такие лица… что в толпе фиг узнаешь, — мужчина отвечал и растирал виски, слова давались ему с трудом. — Таких обычно в службу безопасности и берут.
— У них герб был на форме, — вспомнил второй пострадавший. — Лев и цветок какой-то.
— Лилия? — предположил я.
Сразу вспомнил, где видел этот герб.
— Простите, князь, но я в цветах совсем не разбираюсь.
— Ладно, и без этого всё очевидно. Тимофей Сергеевич, вызовите скорую для ваших коллег.
— Да мы и без скорой до поместья доберёмся! — запротестовал этот же раненый.
— Да, князь. К утру будем, как огурчики! Не надо нас в больницу! — подхватил второй.
Я вопросительно посмотрел на Тимофея Сергеевича, но он лишь пожал плечами.
— Ладно, но тогда вызовите в поместье целителя. И это уже не обсуждается! — велел я и пошёл к выходу с парковки.
Нужно было позвонить, а здесь связь ловила плохо, как и в любом подземном помещении.
— Князь, вас сопроводить? — спросил Тимофей Сергеевич.
— Нет. Да и поиски можете не продолжать.
— В смысле? — удивился безопасник.
— Герб со львом и лилиями принадлежит семье Ларионовых, — ответил я.
— Эм… Это выходит, что Ларионовы сами похитили Ларионову⁈ Не вижу логики.
— Сейчас я разберусь и дам вам знать. Мотивы пока и мне непонятны. Но навряд ли кто-то нацепил этот герб, чтобы подставить Ларионовых. Думается мне, тут всё гораздо проще. Поэтому похитители и не особо скрывались.
— Хорошо, Алексей Дмитриевич, — кивнул Тимофей Сергеевич.
Я вышел на улицу, и ледяной ветер сразу ударил в лицо.
Номер отца Маши был в моих контактах, поэтому я сразу набрал его. С первого раза мне никто не ответил. Но я не сдавался и позвонил второй раз.
— Алло, — ответил тяжёлый мужской голос спустя долгую минуту ожидания.
— Игорь Владимирович, зачем вы похитили собственную дочь? — с ходу спросил я.
— Что⁈ Это кто вообще?
Точно, я же менял номер. Вот граф и не узнал меня.
— Это Алексей, — ответил я.
— Алексей! Это вы мне скажите, почему я отдал дочь вам, но мне уже несколько месяцев докладывают, что она любовница князя Воронцова⁈ Вы что, продали её? — возмущённо спросил граф.
— Игорь Владимирович, вы больше слухам верьте. А в невинности Маши, думаю, вы первым делом убедились.
— Да, я сразу вызвал опытного в этих вопросах целителя.
— В таком случае, как она может быть чьей-то любовницей?
— Никак, — буркнул граф. — Но это не отменяет того факта, что вы оставили её в Москве с незнакомым мне человеком.
— Не понимаю вас. Маша, как жила со мной и моей семьёй, так и живёт, — я пока не стал говорить прямо про свою фамилию.
Уж спустя столько времени граф Ларионов должен был догадаться.
— Мне докладывали, что моя дочь живёт в доме Воронцовых.
— Вы серьёзно ещё не догадались?
— О чём? Алексей, не надо держать меня за идиота, — резко ответил граф.
— Я и есть князь Воронцов. Где вы сейчас? Я приеду и поговорим.
— Эм…
— Разве это не было очевидно?
— Нет. Я думал, что вы работаете на Воронцовых, но чтобы вы сам…
— Пришлите адрес, — снова попросил я. — Мне будет гораздо проще лично вам объяснить.
— Хорошо, сейчас, — ответил граф и бросил трубку.
А через минуту на телефон пришло сообщение с адресом. Я вернулся за Тимофеем Сергеевичем. Зачем снова вызывать такси, если возле торгового центра две моих машины стоит?
Один из членов службы безопасности поехал на второй машине сопровождать наших раненных до поместья. А то голова у них болела так, что никакой обезбол из аптечки не помогал. А мы с Тимофеем Сергеевичем и оставшимся охранником выдвинулись по указанному адресу.
 
По пути я передал главе безопасности суть своего разговора с графом Ларионовым.
— Алексей Дмитриевич, выходит, что граф Ларионов похитил дочь, чтобы спасти её от вас же. Хотя вам он её и отдал, если судить по фактам, — сказал Тимофей Сергеевич после моего рассказа.
— Да, со стороны это выглядит забавно, но случилась путаница. А Маша, наверняка, побоялась рассказывать отцу правду без моего разрешения. Но она и не спрашивала.
— Всё было бы гораздо проще, если бы Алмазов Алексей исчез, и остался только Воронцов. Простите за прямоту, князь, это лишь моё мнение.
— И вы абсолютно правы. Осталось дождаться конца недели, и надеюсь… легенда об Алмазове Алексее навечно умрёт.
— Но станет предметом обсуждения ещё надолго.
— Думаю, что будет тема для обсуждения гораздо интереснее.
На это Тимофей Сергеевич отвечать не стал. Он прекрасно понимал, что я не стану раскрывать грандиозных планов.
— Опять эта надпись! Уже седьмая на пути! — буркнул Тимофей Сергеевич.
Пока мы проезжали, семь раз видели на стенах домов: «Долой бессмертного императора!». И это только те, что коммунальщики не успели закрасить!
Моя бригада малоимущих работала безупречно. Как и предполагал, надписи распространились на всю столицу, а возможно — и дальше. И это должно было вызвать нужные мысли в головах горожан.
Так работает психология. Люди невольно читают эту надпись… снова и снова. Даже если сперва она касается полным бредом, то потом переходит в подсознание. И когда я обличу императора, уже никто не усомнится в моих словах!
Через час мы приехали к особняку, что располагался ближе к стене города. Это был один из домов, которые принадлежали Ларионовым. У них был богатый род, хотя Машу лишили всего этого богатства не непослушание.
— Подождите меня в машине, — попросил я Тимофея Сергеевича и второго охранника.
— Как скажете, князь. Но если потребуется помощь, сделайте дозвон.
— Хорошо, надеюсь, это не понадобится, — кивнул я и захлопнул переднюю дверь автомобиля.
Ворота были открыты. Меня точно ждали.
Я прошёл внутрь двора, а оттуда сразу к главному входу. Постучал, и мне сразу открыла миловидная служанка в фартуке.
— Алексей Дмитриевич? — улыбчиво спросила она.
— Да, это я.
— Проходите, Игорь Владимирович вас ждёт.
Девушка провела меня в гостиную. Здесь на диванах друг напротив друга сидели двое: Маша и её отец.
— Лёша! — воскликнула графиня, как увидела меня и бросилась ко мне.
Девушка крепко обняла меня и прошептала:
— Я знала… Знала, что ты придёшь.
Граф прочистил горло, привлекая наше внимание. И мы с Машей сели на диван напротив него. На этот раз родовой перстень на моём пальце располагался правильно. Этого было достаточно, чтобы граф заметил и убедился, что я не лгу, пытаясь присвоить себе чужое имя.
— Воронцов, значит? — спросил Игорь Владимирович, словно не мог поверить в такое стечение обстоятельств.
— Да. И я бы хотел забрать Марию обратно.
— Но на каких правах?
— Она моя подруга. И к тому же — совершеннолетняя. Маша в состоянии сама решать, где и с кем ей находиться.
— Вот именно! — буркнула графиня.
— Алексей Дмитриевич, поймите меня правильно. Я переживаю за дочь. Всегда переживал. Но слухи стали последней каплей…
Игорь Владимирович стал говорить учтиво, как никогда со мной не разговаривал. Всё-таки статус решает многое. Если раньше он общался с Алмазовым, как с обычным простолюдином, то сейчас князь Воронцов по титулу был куда выше Ларионова.
— Пап! Ты не сможешь меня удержать. И вообще — это похищение незаконно! — Маша продолжала возмущаться. — Ты мог позвонить Лёше и спросить про все эти слухи. Но нет! Ты прибегнул к самому идиотскому методу и похитил меня.
— Я звонил и не раз. Но Алексей Дмитриевич поменял номер телефона… А после нашего последнего разговора ты больше не отвечала на мои звонки.