О бедном зельеваре замолвите слово (СИ)
Олда нашел, как и ожидалось, на рабочем месте. Завидя меня, он оставил протирать кувшин, выйдя из-за стойки и подходя ближе. На его лице читалось нетерпение.
— Ну, купил? — улыбка сама появилась на моих губах, и я, вытащив из кармана обещанное кольцо, протянул ему.
— Вот!
Трактирщик взял его аккуратно, словно боясь повредить. Тонкая золотая оправа с маленьким бледно-голубым камнем по середине на «венчальный» палец. В больших руках Олда кольцо смотрелось еще изящнее.
— Спасибо, зельевар, — я не успел среагировать, и меня чуть не раздавили в крепких объятьях. Воздух со свистом покинул легкие, что только и смог издать хриплые звуки. — Извини, это я от избытка эмоций.
— Н-ничего… — откашлявшись, откланялся — меня ждала ведьма. То есть Клара. Счастливый Олд же попросил меня быть к вечеру, при этом он то краснел, то бледнел, а значит будет дарить кольцо. А я тогда зачем ему сдался? Моральная поддержка от причастного к покупке кольца лица?
У дома знахарки постучал в калитку, заглядывая в окно. Никого. Может ушли куда? Не орать же, не прилично. Постояв, все же вошел во двор, где столкнулся с фамильяром. Называть его хорошим котиком побоялся.
— Здравствуйте, — кот демонстративно зевнул, обнажив такую пасть, которая не могла быть у обычного деревенского кота. Пасть мантикоры, не меньше. — А я к вашей… в общем к Кларе я. Заказы ее принес.
Для достоверности мягко потряс похудевшим мешком. Черный кот, потянувшись, махнул пушистым хвостом, принявшись умываться. Я подумал, что мне дали добро и бочком, под пристальным взглядом желтых глаз, засеменил к окну, постучавшись три раза. Спустя несколько минут ожидания показалась знахарка и жестом пригласила к себе. Как оказалось дома она была одна.
— А где…?
— С мальчишками где-то носится, — перебив меня закончила женщина, разливая чай по кружкам. — Все достал?
Вот тебе и «здравствуй» и «как все прошло?». Сразу выложь да покаж. Но спорить с ведьмой себе дороже: поставил мешок на стол, достав из своей сумки бивень карликового слона. Все как она просила.
— Тебе еще привет вроде как передали.
Клара на это ничего не ответила, но во взгляде что-то промелькнуло. Пока она складировала по полкам и ящичкам купленное, я тихо и молча попивал чай, закусывая булкой с малиновым вареньем. Очень даже вкусно. И чай душистый, с бергамотом.
Когда знахарка села и взяла кружку, понял — теперь можно. И вопрос слетел с языка:
— Что произошло со старостой?
— Долго же ты терпел, — на ее розовых губах появилась ухмылка, а сама, потрепав мне нервы ожиданием, продолжила, — Вчера вечером явился в деревню как ни в чем не бывало. Сказал, что в лесу заблудился. — Хмыкнула. — Местные поохали, поахали да поверили ему.
— А ты?
— Ведьму так просто не обманешь, — и смотрит так прямо, с вызовом, что в зеленых глазах молнии мелькают, — С виду вроде здоров, на упыря не похож — ты и сам видел, близко к нему подходить не стала. Но чую я от него магию, которую спрятать пытались. Темную.
— Некромант? — она пожала плечами, а я засунул в рот ложку с вареньем. В голове зашелестели страницы прочитанных книг — нет ли там зелья какого-то подходящего? Клара меня не дергала, попивая чай с малиной: ее глаза заинтересованно смотрели на меня, но я не обращал на это внимания, «захлопнув» талмуд. — Не нашел. Вариантов много: староста не был упырем и действительно пробыл в лесу, он им все же был и каким-то чудом стал человеком, староста — подменка. И каждый из этих вариантов мне не нравится.
— Насколько знаю — есть зелье способное проявлять скрытое.
Я кивнул — понял куда она клонила.
— Есть, но, чтобы его приготовить, мне понадобятся редкие ингредиенты и с месяц работы. Не говоря уже про лабораторию. А среди ваших… знаний нет ничего похоже?
Она закрыла полупустую банку с вареньем, а я лишь мысленно вздохнул, проводив банку печальным взглядом. Вкусно же, было. Домашнее видимо, может даже и свое, в меру сладкое и густое. Выпросить что ли маленькую баночку.
— Имеется похожее, правда, оно тоже не из простых. К тому же потребуется кровь старосты.
— А много?
— Да нет, пары капель достаточно.
С этим да, будут трудности, да и сомневаюсь, что староста просто так расстанется со своей кровью. Есть над чем подумать; можно еще покопаться в дядиных книгах, авось что и найдется на замену, но это уже вечером.
Уйдя от знахарки и оставив ее «чахнуть над травами», хотел было поискать Ульяха и вручить тому подарок, но оставил это на следующий раз — кто знает, где сейчас его носит. А вот проведать строительные работы и Василька стоило бы. Особенно потрясти последнего.
Свой дом я узнал, и, в то же время, он стал… не таким мрачным как в день моего приезда. За счет новых стен здание визуально увеличилось, и окон прибавилось, а значит и светлее будет. Но крыша, такая же покатая и черная, осталась неизменной, как и запертый под ней чердак. Разве что, подлатали в нескольких местах, и зачем-то установили медный флюгер в форме колбы со стрелками. М-да, кому потом спасибо за такое сказать? Хотя, в целом внешний вид жилища меня удовлетворял, аж ностальгия по дому накатила. Работники, завидев меня, оставили дела и подошли ближе. Василька среди них не было, и поэтому голос взял Жак-дровосек:
— Ну как, господин зельевар, все нравится?
— Нравится. В таком теперь приятно будет жить.
— Это вы еще внутренности не видели! Но нам надо еще пару деньков до окончания, — даже интересно что меня будет ждать в конце. Настаивать на «посмотреть одним глазком» не стал.
— Вы Василька не видели? Мне с ним поговорить очень надо бы, — Жак и остальные, как один, указали в сторону от стройки.
— У себя скорее всего. Его дом не перепутать, он один такой сине-зеленый в округе. Пойдете прямо, потом свернете и до упора.
Поблагодарив и пожелав им легкой работы, направился в указанном направлении. Дом действительно не перепутаешь: левая часть была блекло-голубой, правая же — насыщенно зеленого цвета. Подозреваю, что в процессе закончилась краска, и не стали искать такой же цвет, а покрасили тем, что было.
Я усмехнулся: дом Василька оценили бы столичные художники. Они любят такое.
В остальном же это был маленький домик с небольшим заросшим огородом. Собственно, трава здесь росла вдоволь и видно, что хозяин не утруждал себя благоустройством участка. Калитка со следами ржавчины открылась с противным скрипом; ноги утопали в траве, и на третьем шаге я споткнулся о коварный камень, к счастью, не потеряв равновесие.
— Вот же…
Посетовав на хозяйское «гостеприимство», дошел до окна и осторожно постучал по тонкому стеклу. Хотя бы чистому. Тишина была мне ответом. Я начал стучать в дверь, уже громче и настойчивее. Тот же эффект. Пока думал стоило ли без разрешения заходить в чужой дом, моя рука уже открывала дверь, а ноги сами переступили порог.
— Василек, ты дома? — вытерев ноги о входной коврик, прошел, еще раз предпринял попытку дозваться хозяина. Он обнаружился в одной единственной комнате, которая служила и кухней, и спальней. На потрепанной жизнью кровати лежал Василек собственной персоной и тихо, мирно посапывал. Возле кровати стояла пустая бутыль и явно не из-под компота. Может ему «похмелин» приготовить? Мужик вроде неплохой, местами веселый, отзывчивый. Вот стоит ли его будить ради вопроса?
Глаза пробежались по комнате и, надо признать, ожидал худшего. Нет, пыль и грязь все же имелась, но имелся и некий порядок: вещи не разбросаны, посуда целая и не грязная, печка (которой не было у меня) чистая. Так что Василек еще не был «пропащим».
— Ммм, г-господин зельевар? — вздрогнул тот от неожиданности, открыв глаза, подслеповато щурясь в мою сторону. Проснулся все-таки. — А что вы здесь делаете?
— Да вот, решил проверить одного из моего работников и обнаружил тебя спящим средь бела дня. Может тебе зелье какое дать? «Похмелин», к примеру.
— Н-не надо, г-гспдин зельевар, я все понял! — бедный, даже заикаться начал, и с кровати соскочил почти бодро. Под моим взглядом поспешил упрятать пустую бутыль под кровать, — все, я готов к работе! Сейчас прям пойду и узнаю — как да что…