ОПГ «Деревня» 3 (СИ)
После чего выстрелил два раза в воздух и стал кричать по сторонам: «Маня, Мария, дочка! Вернись, я всё прощу!!!» Отразившись от гор, по долине прокатилось эхо выстрелов и криков Серёги и вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь негромким плеском Кулемки и сдавленными стонами задержанных. Серёга вздохнул: «Ну чего встали, что непонятно⁉ Погнали!»
* * *Губин, Александр Васильевич и прибившийся к ним за время дороги подполковник Лешка Ермолов в сопровождении отряда солдат — двигались в авангарде большого обоза и в Троице-Саткинский завод въехали первыми. Причем Суворов и купец, вызнав всё таки, зачем этот в сущности ещё мальчишка потомкам — приблизили его к себе и поведали, для чего собственно и к кому они едут. Впрочем, Алексей Петрович, будучи наслышан о каверзах генералиссимуса и его любви к розыгрышам — им поначалу ни на грош не верил. Естественно, не показывая этого, чтоб не злить. Однако, по мере продвижения на Урал и частых бесед с новым дворянином Губиным и Суворовым — стал подозревать, что не всё так однозначно…
В Сатку они прибыли уже по покровом темноты, оставив основной караван позади. Узнав, что часть потомков уже обосновалась здесь — поспешили к ним, намереваясь заночевать здесь и уже утром отправиться в деревню. Встретил делегацию из столицы Расул и сходу огорошил купца: «Беда у нас, Михаил Павлович, Маню украли!» И рассказал все обстоятельства случившегося. Суворов, удивленный реакцией Губина на похищение какой-то девчонки, с недоумением спросил вполголоса, что за ажиотаж такой из-за девки. Купец ему укоризненно ответил: «Александр Васильевич, это же Маня! Знали бы вы её, поняли мою озабоченность!»
По мере сбивчивого рассказа Расула и новых деталей о том. что в руки злоумышленников попали вещи из будущего — и генералиссимус проникся серьёзностью ситуации. «Велите коней свежих запрячь! Перекусим и выезжаем немедленно! И проследите, чтоб солдат накормили хорошо! Мы там все перетряхнем!»
Под утро отряд генералиссимуса миновал Айлинско-Мордовский сторожевой пост, где караульный, узнав купца — поведал, что всё начальство и основная масса служивых отбыла на спецоперацию, изничтожать недругов, вызволять девочку и вернуть похищенное. На что Суворов с досадой бросил спутникам: «Плетемся как тараканы на сносях, всё веселье пропустили, поехали быстрей!»
А все остатки сомнений у Ермолова, по поводу потомков из будущего исчезли, когда на дорогу перед санями выскочила фигура здорового мужика с сидящей у него на плечах светловолосой девушкой. «Не зря маменька смеялась, что все это равноправие кончится тем, что бабы верхом на мужиках станут ездить!» — Пронеслось у него в голове. А девица, ничуть не испугавшаяся, требовательно воскликнула:
— А вы ещё кто такие, что здесь делаете⁉
— Маня!!! — Из саней стал выбираться купец, раскинув руки. — А нам сказали, что тебя похитили!
— Вот ещё! — Фыркнула Маня, спрыгнув со вставшего столбом при виде незнакомцев мужика и взвизгнув, повисла на шее Губина. — Дедушка! Там надо всех захватить и кое кого убить! Тут километров восемь всего, я покажу! А кто это с вами, Михаил Павлович? — Маня с любопытством уставилась на вылезших Суворова с Лешкой.
— Ах да, Маня, позволь представить тебе моих спутников, Александр Васильевич Суворов и Алексей Петрович Ермолов, прошу любить и жаловать!
— Суворов!?! — С придыханием переспросила Маня и попыталась изобразить подобие книксена, по крайней мере так, как видела это в исторических фильмах. — Простите, Александр Васильевич, что встречаю вас в таком виде! Только что сбежала от вражин, спасибо Кузьме, помог и даже двоим часовым шею свернул! Перемерзла вся, пока до дороги пробирались! — Маня зябко передернула плечами.
— Позвольте, мадемуазель Маня! — Наконец то догадался Ермолов и сдернув с себя шубу, галантно накинул её на плечи девушки.
— Позволяю, — благосклонно разрешила Маня, присматриваясь к подполковнику. Протянула. — Ермооолов, ну надо же! Такой молоденький! Для вас, Алексей Петрович, я Мария! — И зарделась.
Глава 10
Южный Урал, март 1797 г.
Приезд гостей из столицы удачно совпал с триумфальным освобождением Мани, так что праздновали всей деревней. Серёгу перехватили у Иструти, где он уже подумывал покарать староверов, но узнав о возвращении дочки — отложил это дело. Знакомство гостей и обитателей Попадалова прошло сумбурно — настало утро, рассвело, Маня стала дичиться и торопилась домой, привести себя в порядок и просто отдохнуть.
Участковый порывался решить вопрос с второстепенными персонажами похищения и нападения: мигрантов и мужской состав хутора показательно повесить. Анисим с этим был в корне не согласен: «Какой повесить, Сярожа, ты что⁈ Тока жечь!» Александр Васильевич, слушая их перепалку — не выдержал: «Да вы что себе позволяете! Это самосуд! Извольте жить по законам империи!»
Спорить с авторитетом генералиссимуса никто не осмелился, только Захар Михайлович робко поинтересовался:
— А что им по закону грозит, Александр Васильевич? И что за законы сейчас в ходу? Мы, честно говоря, после чтения свежей прессы немного в смятении…
— Да хуй его знает, — буркнул Суворов. — решают пока, государь император на осадном положение под охраной, дворяне воют втихомолку. Но раз я сюда с солдатами прибыл, значит такие дела переходят в ведение военного трибунала. Завтра соберутся, обсудят все детали и приговорят к расстрелу, посмотреть охота, что у вас за ружья… Экие вы кровожадные, потомки!
Собравшиеся наперебой стали уверять Александра Васильевича, что доведись ему пожить в их время, с отсутствием смертной казни, толерантностью и дружбонародием за счет русских — он бы их не упрекал.
— Читал, читал, — покивал головой генералиссимус. — поэтому и приехал лично, разобраться, как эти сорняки с корнем выдрать, чтоб не проросли!
Карасакала, как и руководство скитников — решено было оставить для дальнейшего следствия и выявления всех связей, дело тут пахло государственной изменой и сношениями со шпионами. По судьбе поселения Суворов высказался кратко: «И за меньшее изничтожали, да и ни к чему вам такие соседи…»
Ермолова и Александра Васильевича разместили у председателя, где они в первый же день, в рамках культурного обмена между прошлым и будущим — упились на радостях. Губин, хорошо знакомый с тем, как пьют деревенские и армейцы — позорно ретировался к врачам. Отговариваясь тем, что старые раны разнылись и надо срочно обследоваться. Однако, едва попав в медблок — стал клянчить доступ к ноутбуку. Анатолий, понимающе ухмыляясь, отвел его в школу, где показал ему компьютерный класс: «Вот, Михаил Петрович, занимайтесь! Никита, а ты проследи, чтоб купец перерывы делал и не увлекался!»
Едва хирург скрылся с глаз — Губин скинул шубу на стул, вальяжно расселся и с ехидцей поинтересовался у бывшего депутата: «Живой, значит⁉ Пожалели? Смотри у меня, будешь отвлекать и надоедать, в рекруты пристрою! Давай мне значит, для начала — почитать подбери что-нибудь интересное, про финансы али про жидов! И Егор мне обещал энту, стратегию, соизволь предоставить!» Никита, у которого купец ассоциировался не с самыми приятными моментами в жизни — не прекословя принялся отыскивать требуемое.
Ворча про себя: «Никакого покоя! Весь день ходят, сейчас ещё эти приехали! Вояки того и гляди нагрянут, Егор вернулся — опять орать будет, я тут как пчелка тружусь, никакой благодарности!» Никита забыл, что совсем недавно с радостью работал в бригаде ассенизаторов, счастливый, что удалось вернуться в общество. Правильно про него говорил участковый, что надо пару раз в месяц для профилактики подмолаживать…
Вопреки его опасениям — военное руководство компьютерный класс своим присутствием не почтило. Вечером пришла Маня, отмывшаяся в бане, донельзя довольная и с умопомрачительной прической:
— Как тебе моя прическа Никита⁉ Класс? Ксюха сделала! — Насладилась эффектом и спустила его с небес на землю, без всякого уважения. — Слюни то подбери! Ноутбук дай нормальный и шнур, к телеку подключить. Там Михалычу генератор запустили, генералиссимус требует зрелищ. И контент залей подходящий, эпичное что-нибудь.