Измена. Месть предателю (СИ)

Сердце снова сжимается от боли.
Слава.
Даже не представляю, как в глаза ему смотреть. Была бы моя воля, я бы и вовсе больше никогда не вернулась в нашу квартиру, лишь бы не встречаться с ним. Но там все мои вещи и документы, а без паспорта даже квартиру будет снять проблематично.
Ноги подкашиваются, когда двери лифта открываются на моем этаже. Шагаю дрожа всем телом. Ключи позвякивают в руке — настолько меня трясет.
Вставляю их в замочную скважину. Пытаюсь провернуть. Не идет.
Сукин сын, назло не вытащил ключ, чтобы я сама войти не смогла.
Жму на звонок. И тут же слышу суету за дверью. Но потом затишье. Стопудово стоит и в глазок смотрит, пес. Проверяет одна ли я пришла. Или с Артуром и его бугаями.
— Слава, открывай! — в бешенстве дергаю ручку. — Я одна.
Замок щелкает.
Длинный нос мужа показывается в проеме. И почему я раньше не замечала, что у него крысиный профиль? Любовь слепа.
— Явилась? — бросает он с претензией, убедившись, что рядом со мной никого нет.
Боже, какое сыкло! А ведь для меня мой муж всегда был самым-самым, я его чуть ли не обожествляла. Теперь же испытываю к нему только омерзение.
— Пропусти меня, — прошу, дергая дверь.
— Сначала выкладывай, чем занималась с этим мудаком?! Мне не нужна бандитская подстилка в доме.
— Да ты охренел, Слав? — я реально дар речи готова потерять от шока. — Ты че несешь?! Да это же ты свой член в штанах не держишь, а теперь мне претензии предъявлять вздумал?
— То, что для мужика почетно, для бабы — позорно. У меня природа такая, полигамная! А ты должна дома сидеть, очаг охранять.
— А я и собираюсь, — пожимаю плечами, скептически выгибая бровь.
— Правда? — с сомнением спрашивает Слава.
— Конечно, — киваю. — Только больше не твой! Я вообще-то пришла только чтобы вещи свои забрать. И сразу уйду, так что пусти.
— И куда же ты пойдешь? — ухмыляется язвительно. — У тебя ни работы, ни семьи — кому ты сдалась кроме меня?
— Я смотрю ты в мое отсутствие не скучал? Аргументы заготавливал? — стараюсь звучать как можно более хладнокровно, хотя внутри все прямо кипит от злости вперемешку со жгучей болью. — Мне тоже, поверь не скучно было! И я очень устала, так что пусти по-хорошему. И разойдемся.
— И от чего же ты такого устала? — не прекращает язвить предатель. — Небось ебалась с этим бандюком полночи?
— Именно! — восклицаю я. — У него знаешь ли, как у нормального мужика, на меня стоит! Ни спать, ни есть мне не давал, только трахал и трахал. Прямо как ты свою шмару.
— Так и знал, что ты ему нахуй не сдалась, — фыркает саркастично. — Придумываешь, лишь бы не казаться такой жалкой?
Вот же сволочь. В груди снова разрастается боль. Не простая. Парализующая. Сжигающая. Удушающая.
Не сметь реветь, Валерия! Не при этом гаде уж точно!
Жалкая я значит? Для него я жалкая?!
— Придумываю? Пфф, больно надо! — усмехаюсь, чтобы слезы проглотить. — Да ты глаза разуй, Слава, — указываю на «золотые» штаны, которые я так надевать не хотела: — Ты хоть знаешь, что это за бренд? Считай он меня жалкой, стал бы такие подарки делать? — рычу зло. — А еще на мне трусы итальянские. И к слову, — распахиваю куртку, — майка Артурика.
Выдавливаю слащавую улыбку, а сама задыхаюсь от душащих слез:
— А что ты можешь дать своим шмарам? — язвлю в ответ, желая сделать ему так же больно как он мне. — Картошку с сосисками? Будешь трахать их в випках дешевых баров, потому что на отель тупо денег не хватает?! А нет, жена свалит и будешь приглашать их в свою заложенную за долги квартирку?!
— Ну ты и тварь! — Слава вдруг подается ко мне навстречу и хватает меня за волосы. — Свалит жена у меня, как же… А ну домой, сука!
Вцепляюсь руками в дверь:
— Пусти! — Из глаз брызгают слезы. — Пусти, ублюдок! Я буду кричать! — пустая угроза по сути, потому что мой голос изрядно подсел после беготни по улице с голыми ногами. Сил сопротивляться нет. Походу опять температура поднимается.
Я думала, что знаю мужа. Думала, что он не способен причинить мне боль. Ни моральную, ни уж тем более физическую. Сегодня я узнала, что ошиблась по всем пунктам.
 
А ведь еще забегая в подъезд, я была уверена, что оказалась за спасительной дверью. Теперь же выходит, что мое спасение по другую сторону от нее. И никто не придет, чтобы помочь мне.
Славе почти удается затянуть меня в квартиру, когда его рука вдруг слабеет…
  
Глава 21
 
Выпутываю волосы из ослабевших пальцев мужа и выпрямляюсь в полный рост:
— Артур?! — удивленно восклицаю, обнаружив как мой пленитель держит Славу за шею. — Вы зачем тут?..
— Ты свои подарки забыла, — холодно говорит он, протягивая мне пакеты.
От шока принимаю:
— А как вы в подъезд попали?
— У вас магнит на входной двери слабенький оказался, — он не отрывает своего дикого взгляда от Славы. Кажется сейчас порвет его. — Я разок дерганул. Она и открылась.
Разок дерганул входную дверь? Страшно представить, что там за силища у него в руках. Судя по поплывшему виду Славы Артур его сейчас просто удушит одной рукой.
— Отпустит-те его, — прошу в ужасе. — П-пожалуйста.
— Разве он не сделал тебе больно?
— Даже если так… Спасибо, что помогли, — тараторю я. — Но не убивать же его теперь за это.
— Почему? По мне, мужик посмевший так грубо обращаться с женщиной вполне заслуживает, — он ударяет Славу головой об косяк.
— Нет! — вскрикиваю я. — Умоляю, не надо.
— Тебе жалко этот кусок говна?
— Жалко, да! — кричу, сквозь слезы. — Мне его жалко!
А ведь только что именно Славик называл меня жалкой. И мне было до боли обидно от этого. И да, я отчаянно желала ему отомстить. Но это уже слишком. Артур вовсе не эфемерная мечта о мести предателю, он реально может убить человека. От него буквально несет опасностью. Как от дикого зверя. И я это прекрасно осознаю. Потому несмотря на всю обиду вцепляюсь в огромную ручищу кредитора своего мужа:
— Умоляю, Артур! Никто не заслуживает смерти…
— Ты ошибаешься, — холодно отвечает. — Есть мусор от которого нужно просто избавиться. Если страшно смотреть, можешь пока отвернуться, — он снова прикладывает Славу башкой о дверной косяк.
— Нет! — повисаю на огромной руке, которая кажется и не чувствует сопротивления. — Отпусти его! Пусти!
— Даже после всего, любишь этого долбоеба? — Артур смотрит на меня, как на идиотку.
— Да не люблю я! — захлебываюсь от слез. — Я ненавижу его! Ненавижу!
Неужели чтобы хотеть сохранить кому-то жизнь надо обязательно любить? Это элементарная человечность! Но очевидно Артуру она не ведома.
— Ну вот, — пожимает плечами Артур. — Тогда проще избавиться…
— Но он ведь отец моего ребенка! — выпаливаю ложь, которая уже помогла урезонить его до этого.
Кажется, это снова работает. Артур хмурится. А Слава вполне так живенько таращит на меня глаза.
— Собираешься простить его ради ребенка? — зло требует Артур.
— Нет! Боже, нет, конечно! — меня передергивает от такой перспективки. — Просто, как я объясню нашему малышу, что позволила придушить его отца? Любой ребенок имеет право знать папу. Даже если этот папа козел! — бросаю яростный взгляд на Славу.
— Лерок, — хрипло выдавливает он. — А че ты молчала?
— Хотела сюрприз тебе сделать! — продолжаю врать ради спасения этого сукиного сына. — Но ты меня опередил со своим сюрпризом.
— Значит не планируешь с ним оставаться? — снова спрашивает Артур.
— Да я ведь говорила уже вам обоим, что только вещи свои забрать хочу! И свалить подальше! — злюсь я. — Меня что вообще никто не слушает?!
— Договорились, — Артур отшвыривает Славу в подъезд. — Жди здесь, пока мы не выйдем, — приказывает моему охреневшему «почти бывшему», как своему рабу.
Затем кладет мне свою горячую ладонь на талию, вынуждая меня войти в квартиру. И что самое стремное, он входит вместе со мной, закрывая за собой дверь: