Мои неотразимые гадюки. Книга 2 (СИ)

Дон осторожно злоупотреблял общением с «ищейкой» на бегу: зазеваешься и навернёшься так, что костей не соберёшь. Но постоянно контролировал тех, кто шёл по их следу. Несколько молодых армов из свиты Баета пылали такой яростью, что Лэти вздрагивала, подслушивая эмоции манипулятора.
– Не отстают, – устало чирикнула она, когда Дон объявил пятиминутный передых.
Девчонки, тяжело дыша, согнулись пополам. Вопросительно уставились на своего командующего. Дон невозмутимо взялся за фляжку, сполоснул сухой рот, сделал пару глотков. Знаком предложил девчонкам не терять время и заняться водно-туалетными процедурами. Отдохнув, задал им направление, а сам остался ждать преследователей. Ещё чуть-чуть и стемнеет окончательно. Девчонкам требовался хотя бы непродолжительный сон. Эта тряхомудия с побегом их точно прикончит. А ведь им даже не приходится бегать.
Дон то и дело отставал, дабы чуток притормозить ретивую погоню: сбивал их с курса, учиняя атаки на служебно-розыскные мозги армов. У молодых они ещё не столь добротно защищены. К тому же обуреваемые ими чувства предоставляли манипулятору такие щели для проникновения, что пальчики оближешь. Туда не то, что в полный рост – на танке можно въехать, а они и не заметят, что заплясали под чужую дудку.
И всё-таки, армы по праву числились великими воинами. Ломанувшись не в ту степь они до обидного быстро проводили работу над ошибками, возвращались и брали верный след. Девчонкам эта свистопляска давала возможность передыха. Но, это днём – сейчас Дон решил произвести полномасштабную диверсию: усыпить всех на хрен, чтобы не борзели. А то ведь армы способны переть круглые сутки: они мастера перераспределять силы с прицелом на подольше. У гадин ночное зрение весьма посредственное, а у Паксаи и того нет. Верный шанс переломать их дивные стройные ножки. И вообще: ночью дамам нужно спать, дабы не скопытиться от такой гонки.
Они спали недолго, но крепко. Встали задолго до рассвета, наскоро перекусили и поскакали дальше. Шли, дыша в затылок друг друга – «эрудит» при поддержке «барбоса» старательно штудировали путь, выискивая оптимальный вариант. Естественно, приходилось петлять. Зато не было нужды продираться сквозь кустарник или перелазить через гигантские поваленные стволы. Но ещё до полудня армы резко сократили дистанцию. Так что, спровадив девчонок вперёд, Дон остался сидеть в засаде.
Просидел-то всего пару минут, но успел обкатать шикарную идею – и как раньше не сообразил? Воистину: чем качественней работают ноги, тем хреновей башка. А манипулятор у него не спец по хитрым и подлым планам – он только критиковать мастак, чекрыжить да переиначивать. Тут приходится рассчитывать лишь на собственную человеческую половину головы. А ей бы не помешал полноценный отдых. Да где его взять, если нет покоя для всех остальных частей тела?
Блок слежения хладнокровно тыкал в глаза свою сетку, по которой к его родному белому и беззащитному жуку подбирались назойливые синие тараканы. Тех было восемь – стая армов, жаждущих крови… Да, им всё равно кого, лишь бы побольше! В их фарватере – с приятным разрывом почти в километр – ползли три десятка полудохлых рыжих клопов. Дон при каждом проникновении в армов злорадствовал: воины-клопы их здорово тормозили. Чай, тоже нормальные люди, а не торпедно-скоростные. И они здорово выдохлись, так что видели эту погоню… всякообразно. А вот с армами нужно разобраться, не откладывая на завтра. Хорош миндальничать! Пора покончить с этим назойливым молодняком.
Триста метров. Двести пятьдесят. Двести. Азарт погони и злость на плетущихся воинов здорово ослабляли защиту «армированных» мозгов. В образовавшиеся щели проникновение манипулятора влетело футбольным мячом. Четыре секунды ушли на единовременный впрыск кода воздействия, что включал у биомутантов режим стопроцентного подчинения. Подчинённые тела прекратили переть развёрнутым фронтом и принялись стягиваться к Дону. Они выскакивали на него из-за деревьев один за другим – натурально дикими зверями. И застывали, сверля манипулятора бессмысленным взглядом.
 
Вот ведь, знал, что не тронут! Но за брёвнышко, на котором восседал, шмыгнул, как миленький. У, носороги тупорылые – мысленно выругался он, но из-за брёвнышка не вылез, активно работая с объектами воздействия. Способ изменить планы замороженных армов подкинул Аэгл. Открыл манипулятору жутко секретную военную тайну: пару причин, которые резко отменяли деление армов на «тех» и «этих». Уравнивали всех, загоняя в строй единого спецподразделения. Правда, приём был хорош лишь во время военных действий, когда командир командует единым строем перед своим носом. Для мирной жизни он годился не больше, чем приказ айсбергу немедля растаять. Когда боевые единицы подразделения разбросаны по всей Империи, с ними приходится договариваться чисто по-человечески.
Самая убойная из таких фишек: приказ императора. Получил – полетел исполнять, и никаких гвоздей. Приказ императора они полезут исполнять даже на дно моря, не слишком разбирая, насколько тот разумен. Вон, какое твердолобое усердие, какая несгибаемая воля отпечатались на челе каждой квадратной башки. И стоять-то по-человечески не могут. Такое впечатление, что пни такого, и он запрыгает мячиком. Восемь пружин дальнего радиуса действия. Каучуковые ракеты, что срываются с направляющих один раз в жизни, а после носятся по всей Империи и окрест, как наскипидаренные. Вот и побегай от таких – раздражённо подумал Дон, закончив очистку оперативной памяти клиентов.
Теперь новые вводные. Какой приказ? Такой… Не слишком дурацкий, чтобы даже зомби не стало смешно. Потому что явиться к самому императору – это уж больно притянуто за уши. Между Аркатом и этими юнцами стоят командиры попроще – вроде Эспе-Аэгла и его подчинённых. Но тут тоже свои заморочки: не все они могут щеголять именем императора без особых оснований. Кто же, кто же, кто же?..
Накопитель манипулятора вытащил наружу какого-то пожилого арма из ближайшего окружения императора. Тот стоял рядом с троном, когда монарх препирался с женским пополнением в их полку. И весьма неодобрительно косился на огрызающуюся Лэйру – морализатор замшелый. Ага, военный советник императора – самое то. Вот, этот достойный воин, парни, и ожидает вас где-то на юге для выполнения… Того, что он прикажет выполнить. А приказ Баета и всякую беготню по лесам отставить!
Дон устало распихивал по мозгам эту постную, скудную на подробности кашу. По-военному скупо описывал детали встречи восьмёрки безусых рядовых со старшим по званию. Чем достоверней картина, тем крепче засядет она в башке. Понятно, что любая серьёзная встряска вышвырнет её оттуда: ранение, оскаленная морда прямо перед носом. Зато непробиваемого мужества армов достаточно, чтобы все прочие камни преткновения отлетали от них, как от скалы? Кто же без веской причины рыпнется на арма? На арма можно только несколькими десятками, да и то спьяну под очень большим градусом. Поди тронь такого, и остальные армы найдут тебя даже в гробу. Империя на этот счёт выдрессирована почище циркового пуделя.
Казалось, прошла целая вечность – внутренний таймер уточнил: одна минута двадцать три секунды. Двадцать четыре. Двадцать пять… Кругом, бегом марш – скомандовал Дон. Восемь торпед сорвались с места, встали на курс и рванули прочь. Моргнуть не успел, как их перелетающие через бурелом тела пропали с глаз. А вещмешки он заметил только что. Ага, заметишь их! За такими спинами контейнер не увидишь.
Дон заполз на брёвнышко, вытер взмокший лоб: остались человеческие воины. «Ищейка» неумолимо обещала скорое свидание, а ему ещё девчонок догонять. Может, лишившись направляющей длани армов, они сами отстанут? Да нет, вряд ли. Этим приказ тоже писан, и они не свернут. Порченные ни с того, ни с сего унеслись? Эка невидаль! За их тараканами не поспеть. Мало ли, что им в башку прилетело? Нет, воины у армов – мужики стоящие. К тому же, у них тоже честь в потрохах зудит.
Значит, пора – поднялся Дон и побежал за девчонками. За спиной раздались усталые, но явно взбодрившиеся крики – его услыхали. Ничего, он чуток отдохнул, а они здорово устали. Вот сейчас он немного пробежится, а затем уложит всех спать. Так бегать можно. Так он ещё побарахтается.