Любовное письмо

– Господи, – тихо пробормотал он, перешагивая через обломки. – Ты вызвала полицию, как я велел? – спросил он, вернувшись к Джоанне.
Она кивнула и уселась на кучу одежды Мэтью, вывалившейся из разрезанного черного мусорного мешка в углу прихожей.
– Ты не заметила, они что-нибудь взяли? Телевизор, к примеру? – мягко спросил он.
– Не обратила внимания.
– Пойду проверю.
Саймон вернулся через несколько минут и доложил, что воры унесли телевизор, видеомагнитофон, компьютер с принтером… в общем, кучу всего. Джоанна в отчаянии покачала головой.
Сквозь застекленную панель входной двери они увидели мигающие синие огни полицейской машины. Саймон вышел на дорожку возле дома, чтобы встретить сотрудников.
– Добрый вечер, я Саймон Уорбертон. – Он порылся в кармане и достал удостоверение личности.
– Вы при исполнении, сэр? – спросил полицейский.
– Нет, офицер, я друг жертвы, и она… э-э… не знает о моей должности, – шепотом пояснил он.
– Хорошо, сэр. Я вас понял.
– Прежде чем вы войдете, хочу кое-что пояснить. Это был очень яростный и жестокий налет. Женщины в это время, слава богу, не было дома, но я бы посоветовал вам отнестись к этому делу со всей серьезностью и сделать все возможное, чтобы отыскать виновного. Ну, или виновных, что вполне вероятно.
– Конечно, сэр. Показывайте, куда идти.
Час спустя благодаря бренди, которое Саймон захватил из дома, Джоанна немного успокоилась и обрисовала ситуацию полиции с той ясностью, на какую был способен ее затуманенный мозг. После Саймон предложил ей провести остаток ночи в его квартире.
– Думаю, уборку лучше отложить до утра, – заметил полицейский.
– Он прав, Джо. Тебе лучше уйти отсюда.
Обняв подругу за плечи, Саймон вывел ее из квартиры, помог преодолеть дорожку и усадил в свою машину. Она тяжело плюхнулась на переднее сиденье. Он сел за руль и завел двигатель, но когда отъезжал от обочины, в свете фар заметил номерной знак автомобиля, припаркованного на другой стороне дороги.
«Очень странно», – подумал Саймон, сворачивая влево, и бросил взгляд на затемненный салон чужой машины. Поднимаясь по холму к своему дому, он убеждал себя, что это просто совпадение.
Однако решил, что проверить все же не помешает.
 
7
 
Зои как раз закончила мыть пол, когда зазвонил телефон.
– Черт! – Она пробежала через кухню, оставляя следы на влажном кафеле, и успела схватить трубку за миг до того, как включился автоответчик. – Слушаю, – с надеждой выдохнула Зои.
– Это я.
– О, привет, Маркус.
– Не похоже, что ты рада меня слышать.
– Извини.
– Ну, ты сама просила перезвонить, – заметил он.
– Да. Может, вечером заскочишь ко мне? Немного выпьем.
– Конечно. Ты говорила с папой?
– Да.
– И?
– Позже расскажу, – рассеянно ответила она.
– Ладно. Увидимся часов в семь.
Зои раздраженно бросила трубку и застонала от разочарования. Время стремительно утекало. На следующей неделе начнутся съемки «Тесс», и ей придется уехать в Норфолк. А у него есть только номер стационарного телефона дома на Уэлбек-стрит. Ведь в ту пору, когда завязались их отношения, ни у одного из них еще не было мобильников. Он звонил ей домой и если слышал в трубке голос ее дедушки, то представлялся как Сид. Она уже не помнила почему, однако оба хихикали над этим прозвищем.
От одной только мысли, что ее не будет в Лондоне и она не сможет ответить на его звонок, Зои сходила с ума. Хуже того, ей придется торчать в маленькой норфолкской деревушке, где его появление способно вызвать немалый ажиотаж среди местных жителей, так что он к ней не приедет. А после жизнь вернется в прежнюю колею, и момент будет упущен. Невыносимо даже думать об этом.
– Прошу, позвони, ну пожалуйста, – с мольбой прошептала Зои, глядя на телефон.
И тяжело вздохнула при виде отразившегося в зеркале бледного измученного лица. В трудные моменты жизни у нее был свой способ справляться с сильным нервным напряжением, и Зои, верная себе, маниакально убиралась в доме, вытирала пыль, драила пол и наводила глянец, чтобы измотать себя и не думать о сложившейся ситуации.
 
И постепенно все яснее понимала, что совершенно не привыкла к одиночеству. От этого становилось еще тяжелее. Всего два месяца назад рядом всегда был Джеймс. Боже, как же ей не хватало старика. Она также скучала по сыну и радовалась, что, прислушавшись к совету деда, согласилась на роль Тесс, особенно сейчас, когда надежда на столь желанный звонок таяла с каждым проходящим днем.
Маркус появился в половине восьмого вечера.
– Привет, Зо, – поздоровался он, как только сестра открыла ему дверь.
– Ты что, пил? – Она окинула его взглядом.
– Всего пару глотков, честно.
– А судя по виду, пару бутылок. – Зои проводила Маркуса в гостиную. – Кофе, чтобы протрезветь?
– Лучше виски, если есть.
– Как скажешь. – Зои слишком устала, чтобы спорить.
Напитки хранились в уродливом антикварном шкафчике из орехового дерева на тяжелых гнутых ножках, о которые она вечно спотыкалась. Наверняка он стоил целое состояние. Теперь, после смерти Джеймса, надо бы позвонить оценщику и обновить опись домашнего имущества для страховой компании. Возможно, стоит продать что подороже – где-то же нужно брать деньги на ремонт.
Отыскав бутылку с виски, Зои наполнила стакан на четверть и протянула брату.
– Да ладно, сестренка, не скупись, плесни побольше, – заметил он.
– Угощайся. – Зои сунула ему всю бутылку, а себе налила джин с тоником. – Схожу за льдом. Тебе принести?
– Нет, спасибо. – Маркус наполнил стакан, а когда Зои вернулась, поинтересовался: – Уже чувствуешь себя как дома? – Он указал на стену, увешанную разными произведениями искусства.
– Просто перенесла сюда пару картин из спальни, чтобы комната казалась светлее.
– Приятно иметь подобное наследство, – пробормотал он.
– Только не начинай опять, Маркус! Не хотелось бы напоминать, но несколько лет назад папа дал тебе достаточно денег, чтобы снять отличную квартиру в Ноттинг-Хилле. И финансировал твои многочисленные кинопроекты.
– Справедливое замечание, – согласился Маркус. – Так что вы с ним обсуждали?
– Ну… – Зои, пождав ноги, устроилась на диване. – Я вполне понимаю твои чувства по поводу завещания деда, пусть даже ты ведешь себя грубо.
– Надо же, сестренка, какая проницательность.
– Оставь этот высокомерный тон, Маркус. Я всего лишь пытаюсь помочь.
– Скорее это ты ведешь себя высокомерно, милая.
– Господи! С тобой невозможно разговаривать! Ты можешь заткнуться хоть на пять минут, чтобы я объяснила, чем смогу помочь?
– Ладно-ладно, продолжай.
– Полагаю, всегда негласно считалось, что о тебе в финансовом плане заботится папа, а Джеймс поддерживает нас с Джейми. И поскольку я воспитываю сына одна, думаю, дед просто хотел удостовериться, что, как бы ни повернулась жизнь, мы с Джейми ни в чем не будем нуж- даться.
– Возможно, – пробормотал Маркус.
– Так вот. – Зои сделала глоток джина. – Сейчас все деньги Джейми находятся в доверительном управлении, и есть лишь один пункт завещания, из которого я могу законным способом извлечь для тебя немного средств.
– И о чем речь?
– Вряд ли тебе это понравится, – вздохнула Зои, – но ничего лучшего я не могу предложить.
– Ну давай, выкладывай.
– Помнишь, что в конце завещания говорилось о памятном фонде?
– Смутно. К тому времени я уже почти вышел из себя.
– Ну, по сути, речь о сумме, находящейся в доверительном управлении и предназначенной для ежегодной оплаты обучения в театральной школе для двоих талантливых молодых людей – юноши и девушки.
– О, так ты хочешь, чтобы я воспользовался стипендией и вернулся в колледж? – язвительно поинтересовался Маркус.
Зои пропустила его комментарий мимо ушей.
– Мы с папой предлагаем тебе встать во главе фонда. За организацию и управление средствами ты будешь получать хорошую зарплату.