Цветы из огненного рая

 
Глава 4
 
На протяжении всего следующего дня мужчины продолжали разделывать кита. Из туши животного вырезали жир, а также срезали усы – знаменитый китовый ус, из которого после обработки изготавливали корсеты и кринолины для женщин. Они вынимали спермацет из черепной коробки, искали в кишечнике амбру – вещество, используемое в парфюмерии и ценившееся на вес золота. Настроение у мужчин при этом было подавленное, им казалось, что их незаконно лишили вечернего праздника. В то же время они беспокоились насчет того, когда же Хемплмен им заплатит: сразу или через несколько дней.
Киттен, продрогшая и промокшая, вернулась в бар, проведя ночь в лесу. Она проголодалась и очень устала после бессонной ночи, поэтому стоически выдержала ругань Нони из-за испачканного «подвенечного платья». Его необходимо было постирать – Нони долго рассказывала о том, какое испытывает облегчение от того, что оно не понадобится хотя бы в ближайшее время.
Вечером жители поселка собрались на похороны. Гроб сколотили быстро. Киттен хотелось украсить его цветами рата, но она не осмелилась приблизиться к Джорджу Хемплмену, который не отходил от своей мертвой супруги. Чтобы не выслушивать его упреки, во время поминок она держалась позади мужчин, проститутки тоже старались стушеваться. Сюзанна бормотала что-то невразумительное, пока преподобный отец произносил надгробную речь, и Присцилла всячески пыталась успокоить ее. Наконец священник запел гимн, и мужчины, знавшие текст, подхватили его нестройными голосами. Но большинство лишь повторяли вслух отдельные слова. Затем ирландцы затянули балладу «Мальчик Дэнни», и эта песня больше понравилась Киттен. А потом все закончилось. Гроб опустили в яму, и мужчины, которым не доверили закапывать ее, двинулись прочь.
Киттен уселась вместе с Присциллой и Нони возле хижины последней. Дождь, к счастью, прекратился, погода снова стала по-весеннему теплой. Поскольку бар был закрыт, мужчины собрались вокруг зажженных на берегу костров и принялись передавать друг другу по кругу бутылки с выпивкой. Баркер не продавал спиртное на вынос, но недавно снова приходил Том Карпентер, после того как посетил местные племена маори. Вокруг залива Пераки располагалось несколько небольших поселений, а китобойная станция служила Карпентеру опорным пунктом в торговле с туземцами. Он присутствовал на похоронах и воспользовался шансом продать получившим зарплату китобоям несколько бутылок виски, прежде чем двинуться дальше на следующее утро, как и было запланировано. Он радовался тому, что нашел возможность быстро добраться на север острова. Капитан Клейтон собирался отплыть к дельте реки Вайрау на шхуне под названием «Пчела». Там, в заливе Клауди, в самом устье реки, находилась еще одна китобойная станция. Капитан собирался забрать оттуда груз, прежде чем отправиться в длительное путешествие в Европу. И Клейтон с готовностью откликнулся на просьбу Карпентера доставить его повозку и коня к устью Вайрау. Торговец планировал посетить в заливе Тасман крупные племена маори, более известные и цивилизованные, чем здешние.
– Я никогда не остаюсь ночевать у местных маори, и на то есть причины, – поведал он миссионеру, преподобному Мортону. – Хоне Тухавайки, их вождь, продал Хемплмену землю, но это не мешает ему снова и снова нападать на поселенцев. А если его воины выйдут из повиновения, может пролиться кровь. Поговаривают даже о каннибализме…
Киттен, которой невольно пришлось все это слушать, поскольку Мортон, конечно же, старался держаться поближе к женщинам во время разговора с Карпентером, в свете пламени костра заметила, что миссионер вздрогнул. До сих пор он не торопился отправляться к жившим вокруг станции «дикарям», а теперь, похоже, это желание у него совсем пропало.
– А… на севере они более мирные? – с тревогой поинтересовался он у торговца.
– Ну, не обязательно, – спокойно ответил Карпентер. – Но там давно уже появились белые поселенцы, они с ними чаще общаются и… в некотором роде научились вести себя как подобает. Перестали убивать их, начали торговать – по крайней мере, в большинстве случаев. Лично я предпочитаю те края. Там можно больше заработать, маори очень любят то, что упрощает жизнь белых: одеяла, кастрюли, сковородки… И у них есть деньги, ведь они постоянно продают земли новым поселенцам.
 
Преподобный Мортон глубоко вздохнул.
– Может быть, – задумался он, – они лучше воспримут слово Божье? – И он с надеждой посмотрел на торговца.
Тот лишь пожал плечами:
– Не знаю, преподобный. На Библию спроса пока не было. Но вы можете все изменить. Если хотите, я возьму вас с собой.
– Правда? – Преподобный отец заметно оживился. – Семена моих трудов могли бы упасть на более благодатную почву, верно?
Карпентер возвел глаза к небу.
– Я скажу так: если Кровавый Джек пообедает миссионером, мне это будет невыгодно, – с безмятежным видом ответил он. Кровавым Джеком называли вождя Тухавайки. – Я стараюсь лишний раз не пробуждать аппетит у этих ребят. Конечно же, я предполагаю, что вы возместите мне дорожные расходы…
Капитан Клейтон, само собой, подвозил торговца не бесплатно.
Преподобный Мортон замялся:
– У меня очень мало средств, я…
– Ну, на шлюх-то хватало, как я слыхал, – усмехнулся Карпентер. – Не пытайтесь меня разжалобить, преподобный, не думаю, что моей душе станет легче от того, что я привезу дикарям попа. Или платите, или проповедуйте у Тухавайки.
На лице преподобного Мортона читалось, что ему легче заплатить, чем согласиться на второй вариант.
– Вы действительно собираетесь уезжать завтра же? – с несчастным видом поинтересовался он. – Я думаю, это было бы… не очень вежливо, если вспомнить, что миссис Хемплмен только что скончалась. Я намеревался поддерживать вдовца денек-другой… С капитаном наверняка можно договориться…
Карпентер, невысокий плотный человечек с хитрыми глазками, от которого не так-то просто было что-либо скрыть, звонко расхохотался:
– Поддержать вдовца? Ах, преподобный, да перестаньте вы! Вам ведь просто хочется принять участие в торгах за маленькую блондинку. Вы же сохнете по ней с того дня, как тут появились! Кстати, это идет не на пользу репутации вашей Церкви… Вам следовало бы держать себя в руках. Но, как я уже говорил, мне все равно, чем вы тут занимаетесь. И боюсь, что капитану Клейтону тоже наплевать. В том числе и на горе старины Хемплмена. Судно загружено, оно скоро отчаливает. Время – деньги.
Услышав вздох преподобного, Киттен невольно улыбнулась. Все-таки он откажется от права стать ее первым мужчиной, если не хочет, чтобы его потом съели туземцы. Но в остальном подслушанный разговор не улучшил настроения Киттен. В последнее время она подумывала о том, чтобы сбежать к маори. Может быть, они примут ее. Девочка собиралась стащить пару мешков с семенами и одеждой с повозки Карпентера, чтобы, так сказать, внести свой вклад в благополучие племени. Но… если это настолько опасно…
А потом ей в голову пришла новая идея. А как насчет того, чтобы бежать на «Пчеле»? Прежде Киттен считала, что судно отплывает прямо в Европу, как это обычно случалось. Конечно же, она часто мечтала о том, чтобы спрятаться на шхуне и удрать от Баркера по морю. Но ее пугало долгое путешествие в совершенно чужую страну, да и нельзя прятаться среди бочонков с ворванью в течение трех месяцев. Она просто умрет от голода и жажды. Но залив Клауди вряд ли находится далеко, иначе капитан Клейтон не захотел бы делать такой крюк. Можно спрятаться в повозке Карпентера. Он обычно накрывает свои товары брезентом, чтобы защитить их от дождя и солнца: идеальное убежище для Киттен! И, конечно же, среди припасов Карпентера найдется и какая-нибудь еда, пусть даже просто мука или сухари. Условия просто идеальные.
Вот только цель путешествия не слишком ей нравилась. В заливе Клауди находилась точно такая же китобойная станция. Чего доброго, она попадет из огня да в полымя. Но разве Карпентер не упоминал белых поселенцев, с которыми торговали тамошние маори? Может быть, станция расположена неподалеку от крупного поселения или даже города! Если юная девушка и сможет найти честную работу, то только в подобном поселении: в каком-нибудь доме или в магазине. Сердце Киттен громко стучало. Конечно же, существовал риск и там попасть в очередной бордель…