Цветы из огненного рая

После этого снова высказался вождь. Девушка на миг задумалась, затем заговорила:
– Приглашение очень льстит Те Раупарахе, однако он хотел бы пояснить, что не сделал ничего противозаконного. Ваши люди стояли лагерем на нашей земле, их хижины были построены из дерева, вырубленного в наших лесах. Поэтому он не видит повода сопровождать вас в Нельсон, чтобы говорить там о делах минувших. Однако он вполне готов вести переговоры относительно дальнейшей продажи земли.
– К чему все это? – Томпсон хотел было схватить вождя за руку, но затем отпрянул. – Разве ты не слышал? Ты арестован. Ты поедешь со мной, и точка!
В ответ вождь произнес что-то резкое.
– Я не ваш слуга! – негромко перевел Карлу Фенрой.
– Попрошу обращаться со мной повежливее! – перевела Кэт.
– А кто из вас Те Рангихаэата? – вдруг поинтересовался Томпсон. Похоже, он ее не слушал. – Его мы тоже возьмем с собой. Как соучастника. Если я сейчас…
Фенрой попытался все сгладить несколькими словами, но несчастное выражение лица Кэт говорило само за себя. То, что говорил Томпсон, было понятно всем.
– Давайте сохранять спокойствие! – вмешался Фредерик Таккетт, пытаясь унять разгорающийся спор. – Вождь прав, нам нужно поговорить о земле. Арики Те Раупараха, я – главный землемер ее величества королевы Виктории в Аотеароа…
Фенрой перевел, на этот раз наверняка точно.
– …и я осмотрел землю, которую твое племя продало пакеха из Нельсона. Мне очень жаль, вы, несомненно, ничего дурного не хотели, но я вынужден сказать, что часть наделов нашим переселенцам не подходит. Они расположены слишком близко к реке, каждое половодье будет заканчиваться наводнением. Там нельзя строить дома.
Те Раупараха кивнул и произнес несколько слов в ответ.
– Не на всякой земле обязательно строить дома, – перевела Кэт. – Иногда землю лучше оставить духам. Боги знают, что с ней делать. Они знают, почему она такая, какая есть, и наверняка устроили все правильно.
Таккетт закусил губу, затем продолжил:
– Я не сомневаюсь в том, что это мудро, арики. Мы тоже смиренно отдаемся на волю Божью, однако наши переселенцы прибыли сюда издалека, чтобы обрабатывать здесь землю. Мы не можем разочаровать их. Поэтому мы хотим предложить им вместо болотистых областей равнину Вайрау…
Офицер снова хотел что-то сказать, но Уэйкфилд одернул его, чтобы дать возможность Фенрою перевести слова Таккетта, а вождю – ответить.
– Вождь согласен на то, чтобы долину реки Вайрау заселили пакеха, но вы должны выкупить эту землю, – перевела его слова Кэт. – Как вы сами сказали, никто никого не обманывал. Капитан Уэйкфилд видел землю до того, как купил ее. Если она не годилась для его целей, он не должен был брать ее. Но теперь она принадлежит ему, и, если он хочет получить равнину Вайрау, нужно снова провести переговоры.
Уэйкфилд недовольно заворчал себе под нос, а Таккетт вздохнул. Вероятнее всего, он уже говорил об этом капитану. Тот всего лишь заключил неудачную сделку, ведь он солдат, а не крестьянин.
Вождь добавил что-то еще.
– Того требует ваш собственный закон, – перевела Кэт.
– Наш закон? – Теперь Томпсона было не удержать. Он вынул из кармана бумаги и сунул их прямо под нос вождю. – Вот закон, вот the Queen’s law [40]…
Те Рангихаэата заслонил тестя своим телом; было видно, что он очень зол.
– Это наша земля! – крикнул он в лицо офицеру. – Земля нгати тоа, законы нгати тоа!
Он крикнул что-то еще, но его перебил Те Раупараха… Кэт не поспевала за ними, учитывая то, что ей нужно было излагать их речи спокойно и рассудительно.
– Те Рангихаэата объясняет Томпсону, что он должен оставить вождя в покое. А Те Раупараха оставит в покое королеву. Или кто-нибудь видел в Англии маори, который вмешивался бы в дела королевы?
– Ситуация накаляется, мистер Таккетт! – предупредил Фенрой. – Нужно как можно скорее все уладить. К счастью, вождь еще настроен миролюбиво, он поставил Те Рангихаэату на место…
 
Теперь вмешался и Те Пуаха, пытаясь утихомирить соплеменников. Пока он взывал к рассудительности, Томпсон схватил вождя за руку. Началась потасовка, и собравшиеся вокруг Томпсона мужчины с ужасом увидели, что тот взялся за оружие.
– Сохраняйте спокойствие! – в отчаянии перевела Кэт очень резкие слова Те Раупарахи. Те Пуаха бросил на нее взгляд, в котором читались сожаление и укор.
– Вождь предостерегает вас! – перевел он. – Вы не должны угрожать ему!
Те Раупараха спрятал руку под плащ и что-то крикнул. Судя по всему, это было очередное предупреждение. Карл с ужасом вспомнил о том, что говорил ему Фенрой об оружии маори. Неужели вождь потянулся за мушкетом?
– Парни! Примкнуть штыки! – рявкнул Томпсон, когда первые воины маори ринулись вперед, на помощь своему вождю.
Карл почувствовал себя беспомощным. Он ни в коем случае не хотел стрелять, но все вокруг уже доставали пистолеты и надевали штыки на оружие.
– Вперед, англичане! – закричал Уэйкфилд.
– Подождите!
– Подождите же! Мы не хотим начинать войну!
Фенрой и Таккетт, Кэт и Те Пуаха все еще пытались договориться.
Кажется, пакеха все же решили не спешить. Ведь это был не полк обученных солдат, а кучка искателей приключений и переселенцев. Они не собирались атаковать орду могучих воинов маори, едва заслышав какой-то непонятный приказ.
Но затем прозвучал выстрел.
 
Глава 4
 
Время словно на миг застыло, и мир Кэт рухнул. А ведь совсем недавно ей казалось, что, хотя ситуация достаточно серьезная, ее еще можно удержать под контролем. Общение вождя с этим дураком Томпсоном превратилось в своего рода игру между нею и темноволосым переводчиком пакеха. Крис Фенрой сразу же усвоил правила этой игры, и, если бы Томпсон проявил хоть чуточку понимания, оба тохунга наверняка закончили бы переговоры ко всеобщему удовлетворению. Но теперь? Сначала с обеих сторон раздались боевые кличи, а затем прогремел выстрел – и Те Ронга сдавленно вскрикнула, схватилась за грудь и безмолвно рухнула рядом с Кэт и Те Рангихаэатой.
Кэт не сразу поняла, что произошло, или же просто не захотела принять правду. Все вокруг словно бы застыло. Ее приемная мать лежит без движения, на груди ее расплывается алое пятно. Фенрой, растерявшийся так же, как и она, – и пакеха, один из которых выстрелил, хотя Кэт не могла понять, кто именно.
А затем мир снова пришел в движение. Женщины плакали, мужчины кричали, а Те Рангихаэата упал на землю рядом с женой. Обняв ее, он запел погребальную песнь:
– Хеи кони те марама. Хеи кони те ра. Хаэре маи те по. Да здравствует свет, да здравствует день, добро пожаловать, темнота смерти.
Шум этой суматохи на деревенской площади внезапно перекрыл голос вождя, в котором звенело отчаяние. Женщины и дети бросились в дома, защелкали мушкеты, забегали мужчины, отдавая приказы, – то ли атаковать, то ли бежать. Большинство переселенцев, увидев, что женщина умирает, а воины-маори приготовились мстить за нее, развернулись и помчались в сторону судна.
Офицер Томпсон и капитан Уэйкфилд пытались собрать людей и заставить их обороняться или хотя бы организованно отступить, но это было безнадежно. Среди пакеха поднялась паника – а маори обуяла жажда мести.
Карл последовал за Оттфридом, который первым сбросил охватившее всех оцепенение и помчался к реке. Фенрой еще пытался переводить чьи-то слова, но Карлу достаточно было лишь взглянуть на лица маори, чтобы понять: дипломатия здесь уже не поможет. Кроме того, он увидел, как на другой стороне площади вспыхнули огнями оружейные дула. Среди англичан свой мушкет разрядил только один человек, но воины-маори ответили целым градом пуль. Конечно же, у них было оружие, и, возможно, они пользовались им чаще, чем поселенцы. Карл свой мушкет даже из чехла не достал. На это ушло бы слишком много времени. А потом еще нужно было выстроить линию обороны…