Измена. Ты меня никогда не любил (СИ)

Мне нужна работа.
Хоть я и выгляжу, как парниковый цветок, но многое умею. У меня хороший слог и есть навыки деловой переписки, я знаю несколько языков. Могу организовать мероприятие или сделать несложный анализ данных.
Оставляю заявки на портале по поиску работы.
Тут же перезванивают из одной компании. Договариваюсь завтра подойти на собеседование.
Ну вот — все хорошо. Я сильная и справлюсь со всем.
Только поплачу сегодня еще раз. Последний, и больше не буду. Сердце вырву, забуду, сотру память. Только еще разок взвою в подушку, чтобы не слышал никто.
Вся моя жизнь летит в тартарары. То, что казалось красивой сказкой, ею и осталось в моих мечтах и мыслях. В реальном мире к принцессе в башню не пробирается прекрасный принц, не спасает ее от злого дракона.
А как бы хотелось, чтобы спас. Полюбил. Чтобы глазами такими смотрел, отчего дрожь в коленях и душа плавится. Как я мечтала, чтобы Рома хоть раз так взглянул на меня. Я бы отдала за это не только свой голос, но и душу, сердце.
Чтобы хоть раз…
Но нет. Для него я как была, так и осталась пустой оболочкой, прозрачной и бесчувственной. А ведь я все чувствовала, абсолютно все…
Утром провожу возле зеркала больше часа. Мешки под глазами — жесть, замазываю тональником. Строгое платье крутится на мне из-за того, что в последние дни я совсем мало ела.
Старая я непременно сварила бы себе кофе и приготовила омлет с овощами. Новая я делает бутерброд, откусывает сразу половину и выскакивает с ним в руках в подъезд.
Выскакивает и тут же врезается в широкую грудь мужчины.
Глава 4. Сосед
Аделия
— Ч-черт! — шипит мужчина.
— О господи! Прошу прощения, вы не обожглись?
На его рубашке расплывается огромное коричневое пятно. Термокружка валяется на полу.
— Уже в который раз убеждаюсь, что не нужно закручивать крышку на ходу, - сетует он.
— Простите, пожалуйста, — прикладываю руку к груди. — Я оплачу вам химчистку или куплю новую рубашку, только прошу, скажите, как мне загладить свою вину.
Рядом с ним стоит девочка лет пяти и с интересом разглядывает меня.
— Здрасте.
— Здравствуй.
Быстро моргаю и всматриваюсь в лицо молодого мужчины. Возраста он примерно как Рома, и это, пожалуй, единственное, что есть у них общего. Красивый. Лицо доброе, улыбчивое. Волосы светлые, глаза голубые. Зависаю, рассматривая его.
— Бутерброд.
— Что? — недоумеваю я.
Он улыбается, наклоняется и сжимает зубами остаток бутерброда, жует его.
— Ну вот. Вина заглажена, — говорит, доев.
Впервые за прошедшую неделю тяжелый груз, придавливающий мою спину, падает, и я смеюсь.
— Никита, — протягивает мне руку. — А это Женя, моя дочь.
— Аделия.
— Красиво.
Замолкаем. Глупо улыбаемся друг другу.
— Мы живем на пятом, — говорит он.
— А я на втором, — ой, дура-а-а…
— Я знаю.
Заливаюсь краской.
— Простите еще раз, я, наверное, пойду, — произношу робко. — У меня сегодня жизненно важное и просто необходимое собеседование, не хочется опоздать.
— Что ж, тогда удачи вам, Аделия. А я пошел переодеваться. Жек, мы успеем в сад? — весело спрашивает у дочери.
— Хоть бы нет, — закатывает глаза.
— Простите еще раз!
— Если еще раз извинитесь — я и вправду обижусь, — подмигивает.
Он заигрывает со мной? Правда запоздало ходит до меня.
Наконец мы прощаемся, и я иду на остановку трамвая. Такси мне нынче не по карману. Кутаюсь в шубку, быстро перебирая ногами. Мысленно делаю заметку: купить шапку, потому как капюшон хорошо, но с шапкой будет теплее.
Через две остановки добавляю мысленно еще один пункт: купить нормальные сапоги. Эти, безусловно, красивые и качественные, но не греют вообще.
От остановки иду быстро и, уже добравшись до офиса, торможу в дверях. Черт. Это же офис, где работает Димка. Он звонил мне на днях — видимо, слухи о разводе с мужем дошли и до него, — но я малодушно не приняла вызов.
Не хочу я расспросов. Хочу тишины и покоя.
Охрана пропускает меня, на ресепшене встречает девушка, проводит в переговорную.
 
— Аделия Виссарионовна, босс задерживается, вы пока располагайтесь, мы начнем буквально через десять минут.
— Конечно, — улыбаюсь.
Нервы натянуты, сердце выскакивает из груди. Если Димка узнает, что я пыталась устроиться к нему в компанию, — обидится. Он самый настоящий друг, который всегда приходит на помощь и наверняка посодействовал бы мне.
Проблема в том, что я больше не хочу покровительства. Решилась взять жизнь в свои руки — так делай это честно.
— Доброе утро. Прошу прощения за опоздание, у меня случился форс-мажор.
Мужчина входит в кабинет и замолкает, упираясь взглядом в меня.
— Какая приятная неожиданность!
— Здравствуйте еще раз, — улыбаюсь, выдыхая.
Почему-то на душе становится легче и значительно спокойнее. И зря, потому что Никита Александрович, как он представился официально, гоняет меня с вопросами не на шутку.
Образование? Два высших. Курсы? Есть. Языки? Английский, французский, немного китайский. Хобби, увлечения, семейное положение — проходится по всему.
Под конец собеседования моя уверенность в себе падает все ниже и ниже, пока в конце концов не разбивается в лепешку, ведь кроме образования, реальных навыков у меня нет никаких.
— Аделия, мы свяжемся с вами и сообщим наше решение, — пожимает мне руку Никита.
— Спасибо. До свидания.
Плетусь домой пешком. По дороге захожу в супермаркет и покупаю продукты. Самые обычные — никакого тунца, экзотических фруктов и элитных сыров.
Возле подъезда натыкаюсь на коробку. Кто-то пищит внутри. Поднимаю ее с земли, ныряю рукой внутрь. Котенок. Совсем маленький, просто крошечный.
— Малы-ы-ыш, ты тоже один? — скулю от жалости к нему. — Кто же этот живодер, который выкинул тебя на мороз?!
Гуглю ближайшую ветеринарку и отправляюсь туда прямо с пакетами. Ветеринар осматривает котенка: мальчик, здоровый, но слабенький. Эту ночь бы не пережил. Конечно — морозы минус десять, а он совсем комочек.
— Будешь Базилио, — предупреждаю его.
Кот не сопротивляется, лишь сонно закрывает глазки. Дома устраиваю найденышу банный день, откармливаю, себе варю суп. Ближе к восьми вечера в дверь звонят.
Напрягаюсь. Вообще-то, я не жду гостей. Может, это Рома? Из маленькой искорки разгорается пламя. Подбегаю к зеркалу. Спешно поправляю волосы, разглядываю себя.
Обычные розовые домашние штаны и майка. Я такие вещи никогда не носила при Роме. Старалась надевать все самое лучшее, но сейчас глупо переодеваться.
Толкаю дверь.
— Ой.
— И вам добрый вечер, Аделия.
Как школьница заливаюсь краской.
— Здравствуйте.
Никита Александрович кидает быстрый взгляд в квартиру, замирает на секунду, будто прислушивается.
— Я самонадеянно решил лично сообщить вам о принятом решении, — запускает руку в волосы и улыбается такой красивой улыбкой, что я засматриваюсь. — Но вот я позвонил в вашу дверь и подумал о том, что могу заявиться некстати и нарушить ваш семейный вечер или отвлечь от важных дел.
Складываю руки на груди и изо всех сил давлю улыбку, но она, зараза такая, никак не сходит с лица, аж щеки начинают болеть.
— Никита Александрович, это так вы проверяете — не соврала ли я вам насчет семейного положения?
— Вы меня раскусили, — вздыхает.
— Это было несложно.
— А план казался таким идеальным…
Смеемся, поглядывая друг на друга.
— Могу я узнать, подхожу я вам или нет? — спрашиваю нерешительно.
— Простите, Аделия. Конечно, вы нам подходите.
— Что? — прикладываю руку к груди. — Правда?
— Да, — на лице у Никиты Александровича расплывается широкая улыбка.
А я, как дурочка, начинаю прыгать.
— Спасибо-спасибо-спасибо, Никита Александрович! Мне так нужна была эта работа!
В глазах мужчины столько света, что я в какой-то момент теряюсь.