Несбыть

— Они на меня нападали, — процедил Дарк, снова приставляя арбалет к груди Фрэнка. — А ты посмел глумиться над беззащитной девушкой, презрев все нормы морали.
— Ага, как же, — скучливо протянул маг. — Позволь напомнить тебе о твоей морали. Тридцать тысяч золотых монет по-прежнему ждут исполнения заказа. А если поможешь мне скрутить еще и говорливую Фею, получишь в наследство мое оборудование и сможешь приспособить его для борьбы с нечистью. Я могу научить тебя заряжать электрошокер. Модифицированная версия, между прочим. Пять тысяч вольт! Мощность дефибриллятора! Мертвого поднимет, живого изведет.
— Так вот, значит, как называется штука, которой вы пытались умертвить Влада, — донесся от дверей грассирующий голос. — С каких пор ты стал таким подлецом, Джерард?
Произнесенное оборотнем имя подействовало на мастера иллюзий как удар хлыстом. По телу пошла дрожь, а лицо исказилось до неузнаваемости, хотя Анна была уверена, что повидала все его гримасы. В глазах застыло отвращение и… боль?
— Вррык, — выдохнул рыжебородый, наконец обернувшись.
— Отец, — сдержанно кивнул головой волк.
Вникать в тонкости родственных связей нанимателя Дарк не собирался. Когда рыжие застыли, пялясь друг на друга, Охотник подхватил Анну на руки и понес к стоящему у стены дивану. Девушка заерзала и засучила ногами.
— В чем дело, больно? — спросил он ее.
— Только не туда, — огромные глаза выглядели уставшими и несчастными. — Я провела там слишком много времени.
Нет, методы Штейна по приманиванию нечисти Дарка решительно не устраивали. Он дал себе обещание серьезно потолковать с заказчиком, после того как разберется со всем остальным. Потом усадил девушку на стул, сорвал с окон портьеры, собрал с пола несколько подушек и постарался свить на широком подоконнике гнездо, наподобие того, в котором сам прятался в детстве. Аккуратно перенес воительницу к окну и продемонстрировал «лежбище». Анна просияла и с его помощью забралась внутрь. Убедившись, что окно плотно закрыто и из него не дует, Охотник молча вернулся в центр зала.
Маг и оборотень как раз решились приступить к разговору.
— Ты нанял придурка в шляпе, чтобы меня убить, — отчеканил волк.
— У меня не было выбора. Шеймус опасался, что наше вмешательство в твою судьбу может нарушить пространственные связи, а я не мог так рисковать, — голос Штейна ослаб, мужчина пятился от наступающего на него зверя.
— Ты инкогнито шлялся по стране, пока я ломал голову, как добраться до тебя в Ирландии, — продолжал обличать мага Вррык.
— Справедливости ради, какое-то время я там пробыл. Хотя ты вряд ли бы туда добрался.
— Ты дал мне эту собачью жизнь! — проревел оборотень. — Ты внушил мне ложные надежды своей запиской и подарком. Ты, наконец, сменил имя на совершенно дурацкое. Не хочешь объяснить, зачем?
— Взял псевдоним, — опустил голову собеседник. — Он напоминает об одном создателе, который пострадал от порождения собственных рук. Сложно объяснить. В моем мире ирония была бы понятнее. Или у вас тут тоже есть книга Мэри Шелли?
— Порождения рук? — рыкнул волк. — Ты вцепился мне в ухо, когда я даже не собирался на тебя нападать. Казался хорошим собутыльником и верным другом. А потом пропал — чтобы вернуться главным злодеем?
— Чтобы избавиться от проклятия, — отчаянно выкрикнул Джерард.
— Единственное проклятие здесь — это вы, — подключился к диалогу звенящий женский голос.
Теперь вся компания была в сборе. Охотник обернулся и увидел, что Анна задремала, свернувшись клубочком на подоконнике. Нельзя позволить Баньши разбудить ее своим адским криком.
Дарк выхватил из сумки заготовленное средство, в два прыжка достиг двери и скрутил Фее руки. В разинутый рот воткнул пузырек с бледно-желтой жидкостью. Зажал нос и погладил горло, вынуждая жертву сглотнуть.
— А ты хорош! — одобрил происходящее наниматель. — Гербицид скоро подействует, и мы наконец отдохнем от претензий нашей любительницы природы. Кстати, снимаю заказ на Вррыка. Такой боевой сын мне еще пригодится.
 
Оборотень нежился под ласкающей его загривок рукой. В суженных изумрудных глазах Дарку померещилось скрытое торжество.
Баньши охнула и обмякла. Охотник разжал руки, уронив едва дышащее тело на пол.
Сидя на крыше, Влад наблюдал, как небо начинает понемногу светлеть.
Поначалу казалось, что цвета ничуть не меняются — тот же антрацит с редкими проблесками звезд. Вот только с каждой минутой все отчетливее проступали на нем лохматые верхушки деревьев, причудливо изрезанный бордюр окаймляющего замок леса.
Непроглядный серый на востоке постепенно сменился дымчато-грифельным. Холодный синий воздух избавлялся от черничных и кубовых оттенков, добавляя примесь желто-розового в палитру будущего дня.
За долгую жизнь Граф узнал немало названий цветов и сейчас оттачивал остроту взгляда, стараясь уловить в небе их проблески.
Вот мелькнули на горизонте альмандиновый, адрианопольский, вермильон и багор. Размазанные над самым лесом, они яркой краснотой знаменовали приближение надвигающегося солнца.
Вот они сменились более нежными оттенками винного и гаити.
На самом верху проявились буланый и гороховый. Испуганная мышь со своей серостью обратилась в бегство, уступая место более чистым голубым цветам — сумрачно-сапфировому и льдисто-бирюзовому.
Небо посветлело настолько, что лес просматривался совершенно отчетливо. Совсем скоро из-за деревьев покажется солнце.
Правую руку отчаянно жгло, но Граф не разжимал пальцы, сомкнутые на серебряной рукоятке. Арабский ханджар оставался единственным опасным оружием в его коллекции. То ли изогнутое лезвие обладало мощнейшей собственной волей, то ли ковалось оно иначе, чем прочие орудия, но совладать с его силой высший вампир не мог уже третье столетие.
Влад продолжал сидеть, подтянув к себе одну ногу и свесив другую вниз. В это утро его не заботила аристократичность облика. Расслабленная поза была обманчивой. Внутри бушевали страсти, ранее ему не свойственные.
Осознать их было трудно, почти невозможно. Избавившись от всего, что лишало его покоя, он потерял…
ПОМОГИ.
Небо запульсировало болью, так что Граф едва не свалился с крыши. Будь проклята Фея с ее телепатией! Мир утратил краски и слился в один бесформенный серый кусок дрожащих от напряжения ощущений.
ПОМОГИ. ПОМОГИ.
Влад закрыл глаза и отдался на волю звучащего в голове голоса. Летучей мыши лучше двигаться, ориентируясь на внутренний зов, чем на отключившиеся от боли органы чувств.
  
ГЛАВА 16
 
Настойчивый стук в стену отвлек Джерарда Брауна от созерцания разложенного перед ним на кровати великолепия. Бархатный костюм старомодного кроя, как утверждал портной, был цвета весенней листвы, хотя сам парень считал его обычным зеленым, почти как его глаза. Наряд дополняла черная фетровая шляпа с кривоватым изображением трилистника. Исколотые пальцы до сих пор иногда просились в рот, отсосать боль — ведь ее он сшил сам. Глуповато, конечно, зато весело и соответствует обычаям.
Студент факультета права Тринити-колледжа пребывал в отличном расположении духа и, по обыкновению, насвистывал себе под нос ирландский гимн. Теперь он знал, что не зря забросил учебу в последнюю неделю. Утро Дня святого Патрика молодой человек встречал во всеоружии. Ради костюма, правда, пришлось побегать. Портных в преддверии праздника загрузили работой настолько, что найти свободного можно было лишь однажды при голубой луне. [18] Однако Джерард недаром считался одним из лучших учеников на своем потоке. Договариваться и убеждать он любил и умел.
«Тук, тук-тук, бумс», — продолжали чеканить «морзянку» за стеной.
«Встречаемся внизу в полдень», — с трудом расшифровал послание парень.
Времени на сборы оставалось достаточно. В этом году он, наконец, докажет приятелям, насколько те ошибались, обзывая его занудой. «Джер-тоскун» и «Браун — скучное рыло» должны остаться позади. Да он и бороду отрастил, только чтобы больше походить на классическое изображение ирландца! Покрывающие лицо волоски пылали тем же огненным цветом, что и голова, а кожа под ними немилосердно чесалась.