Сицилийский роман
– Еще немного поработаю, годика этак три, и хватит, уйду на заслуженный отдых. Будем с Марией путешествовать, я давно обещал ей отправиться в круиз вокруг Европы. Наши сыновья ездят по свету, а мы за всю жизнь только Италию и видели. Оставлю на них руководство фирмой, пусть вкалывают на свое будущее. Завещание я уже составил, нам с Марией хватит того, что у нас есть. Я чувствую себя очень уставшим морально, мне просто необходим покой и отдых, в этом моя женушка совершенно права.
Раздался звонок по внутренней связи. Стряхнув пепел с сигареты, Пинизи поднял трубку.
– Господин президент, к вам синьоры из полиции, – удивлено доложил секретарь.
– Какого черта им тут надо? Ладно, пусть входят! – ответил Карло, которого на миг охватил необъяснимый и совсем не свойственный ему страх. Может, что-то случилось с Марио и Костой в Америке?
– Синьор Пинизи? – войдя с двумя сержантами в кабинет, уточнил майор Гримальди.
– Да, а в чем, собственно, дело?
– Я сожалению, синьор Пинизи, но у нас ордер на ваш арест. Вы обвиняетесь в предумышленной организации авиакатастрофы, произошедшей в 1957 году на территории ваших бывших владений, повлекшую за собой человеческие жертвы.
– Вот и все! – пронеслось в его голове и сразу же что-то больно кольнуло в сердце, все поплыло перед глазами, и он ясно увидел как в кинофильме всю свою длинную, непростую и грешную жизнь. Он едва слышно прошептал – прости меня дорогая Мария, – и перестал что-либо чувствовать.
– Все готов, сердце больше не бьется. Я думаю, это был инфаркт, после перенесенного недавно инсульта дело нередкое, – сержант констатировал смерть Дона Карло. Полицейские сняли фуражки.
– Тем лучше для него, избежал позора и тюрмы. Теперь можно смело закрыть дело. Я поехал в отделение, а вы дождитесь судмедэкспертов, – распорядился Гримальди.
– Коста, давай, просыпайся уже! Спишь дольше, чем русский медведь в берлоге! – тормошил брата Марио. – У меня прекрасные новости, – не дожидаясь, пока брат проснется, он начал радостно рассказывать. – Я случайно встретил бывшего сокурсника по римскому университету, помнишь рыжего парня среднего роста, Кладио Капри?
– Ну, помню твоего Капри, был такой весь из себя правильный, чистенький, пунктуальный, ботаник, в общем, – лениво позевывая, ответил Коста.
– Так вот у этого, как ты говоришь, ботаника своя крупная фирма на Манхетене и ему нужны менеджеры по продажам. Он сам так обрадовался, что мы с ним встретились, и еще больше обрадовался, что мы без работы, потому что устал нанимать на работу американцев, с которым не находит общий язык из-за различий в менталитете. Говорит, что хотел бы иметь в своей фирме надежных людей из его соотечественников итальянцев. Мы можем приступить к работе уже через два дня!
– Слушай, да это просто класс! – окончательно проснувшись, отреагировал Коста. – Давай, пока нет наших жен, пойдем в соседний паб и отметим это дело!
– А что, можно и отметить.
– Сойдет, брат! Вот жены обрадуются!
А жены не знали, радоваться им или плакать. Братья вернулись домой поздно и сильно выпившими. Первое, что пришло в голову Валерии и Изабель, что их дела безнадежно плохи, раз мужья принялись за алкоголь.
– Девчонки, это мы на радостях! – прочитав озабоченность на их лицах, поспешил успокоить Марио.
– Мы работу нашли! – с гордостью сказал Коста и покосился на старшего брата. – Вернее, Марио нам работу нашел.
– Это правда, Марио? – спросила его жена.
– Совершенно верно! Даст бог, скоро съедем из этого ужасного района!
Жены счастливо повисли на шеях у своих мужей и так они все увлеклись этой радостной новостью, что не сразу услышали, как в дверь позвонил почтальон. И только маленький Андреа хватал папу за штанину и говорил: «Папа, папа, там какой-то дядя тебе письмо принес».
– Ой, извини сынок, не услышал тебя сразу, давай пойдем, посмотрим, какую хорошую весть нам принес господин почтальон.
Марио подошел с сыном к двери, где терпеливо ожидал почтовый служащий, расписался в получении и взял в руки телеграмму. Когда он вернулся в комнату, на его лице уже не были и тени радости.
– Это от Джованни. Отец умер. Мы должны срочно выезжать на Сицилию.
Катания
Желтое такси мчалось по дорогам Сицилии с включенным на полную мощность кондиционером, а за окнами стояла невыносимая, парализующая человеческий разум сорокоградусная августовская жара.
Лихо промчавшись по городу, миновав центр, такси выехало на загородную трассу, ведущую в сторону вулкана Этна. Вот и знакомый поворот, после которого начинается горный серпантин. Благополучно преодолев его, машина притормозила у ворот, медленно проследовала по территории усадьбы до главного входа. На звук захлопнувшихся автомобильных дверей из дома вышел Микеле, одетый во все черное. Поздоровавшись с братьями, он повел их в дом.
В центре гостиной, рядом со старинным комодом, над которым в черной рамке висел большой портрет Дона Карло, сидела одетая в траур Дона Мария Пинизи.
Возвратившись в родное гнездо, Марио и Коста подошли к матери и, преклонив перед ней колени, поцеловали по очереди ей руку. Мать молча приняла знак сыновьего уважения, перекрестив каждого из них. Завершив традиционный сицилийский ритуал, Мария Пинизи что-то тихо сказала сидящему с ней рядом мужчине. Семейный адвокат клана Пинизи встал и, открыв конверт, зачитал завещание Дона Карло.
Выслушав последнюю волю отца, члены семьи безмолвно проследовали в столовую, где их уже ждал накрытый к обеду стол, и только пустовавшее во главе его значительный размеров старинное кресло отличало это застолье от обычного. Перед началом трапезы еще раз помянули отца, и Дона Мария в который раз тихо расплакалась. Ели также молча, иногда шёпотом переговариваясь между собой. Обед шел к концу, как вдруг мать семейства с бокалом красного вина в руках (именно того, которое предпочитал Дон Карло], обратилась к присутствующим.
– Дорогие мои сыновья! Ваш отец и мой горячо любимый и уважаемый муж Карло имел, как все смертные, свои достоинства и недостатки, но одно его достоинство, на мой взгляд, перекрывает большую часть его недостатков: он очень любил всех вас, хотя не умел этого показать, и был бесконечно предан своей семье. Может быть, он слишком резко и жестко отреагировал на поступок Марио, но поверь мне, сынок, – и она со слезами на глазах посмотрела на Марио, – что и он сам немало страдал и мучился в этой непростой ситуации. Он до последнего ждал твоего возвращения и был готов тебя просить, лишь бы ты снова оказался в семье, поэтому и не лишил тебя твоей доли наследства, – бедная вдова, сделав небольшую паузу, продолжила свой финальный монолог. – Теперь, когда с нами нет нашего дорогого Карло, я считаю своим долгом сделать то, что он так хотел исполнить сам, но по воле судьбы не успел. Я хочу восстановить мир и согласие в нашей семье. Я прощаю вас, Марио и Костантино, и хочу выпить этот бокал красного вина за здоровье и счастья всех нас, за всех моих любимых сыновей, за их жен и детей. Да благословит вас всех Господь!
Глубоко тронутые искренней речью Доны Марии, преданной супруги и матери пятерых сыновей, все члены клана Пинизи зааплодировали ей стоя.
Так закончилась пятилетняя история из жизни москвички Валерии Петренко и сицилийца Марио Пинизи. И кто знает, сколько неизведанного ждет их впереди.
В индустриальной зоне Катании выделялось многоэтажное солидное здание строительной компании «Пинизи и сыновья». Много лет тому назад, распродав полученные по наследству земли, Дон Пинизи основал частную фирму, специализирующуюся на строительстве дорог, вилл, жилых и служебных помещений, а также оказывающую ремонтные услуги. Спустя двадцать лет после окончания Второй мировой войны в Италии начался настоящий строительный бум. Конкуренция была ничтожно мала, а умение Дона Карло вести дела и сопутствовавшая ему удача позволили его фирме стать одной из самых крупных в городе.