Спасти дракона

– Мря-а! – свалка на миг распалась, Иркин кот вырвался из нее, будто им выстрелили… и, выставив когти, сиганул в окно. Заменявшая стекло мутная пленка с треском лопнула, и кот вылетел в дыру. Яростно мявча, толпа преследователей ринулась за ним… Чвяк! Окошко забилось тугой пробкой из котов – Ирке видны были только дрыгающиеся задние лапы и хлещущие во все стороны хвосты.
Остальные коты стремительно развернулись и хлынули к дверям.
– Стой, кому говорю!
Словно стальные крючья вцепились в расшитый рукав Иркиной рубашки. Ирка крутанулась на каблуках…
– Не вмешивайся, оборотниха! – Уже знакомая белая кошка сидела на столе. – На тебя мы зла не держим, но оскорбление, которое нанес пестророжденный, должно быть смыто его грязной кровью!
– Это мой кот! – стискивая кулаки, прорычала Ирка.
– А это наш закон! Пестророжденный, ограбивший чистоцветного! – кошка фыркнула. – Такое спустить – Ирий не устоит! Да и что тебе до смерти ничтожного пестрого? Уходи, оборотниха! Со всеми тебе все равно не справиться, – кошка поперхнулась. Ирка ухватила ее за шкирку, подняла и с наслаждением встряхнула так, что лапы и хвост закачались в воздухе. Судя по ошалевшей мордочке «беловельможной пани», ее еще никто и никогда не таскал за шкирку!
– Он не ваш пестрый – он ведьмин кот! А я не оборотниха, ты, собачий корм! – Ирка размахнулась и… белоснежная красавица, растопырив лапы, с истошным воплем улетела в стоящую у входа бочку с водой. Раздался плеск, отчаянный мяв, яростное царапание пытающейся выбраться из воды кошки… но всего этого Ирка уже не слышала.
Быстро-быстро! Котов слишком много, времени мало, но ведь и она – ведьма! И сейчас местные узнают, что это такое! Иркины глаза вспыхнули изумрудной зеленью, и она вихрем понеслась на кухню. Со стороны казалось, что по кухне и впрямь пронесся вихрь – взметнулась мучная пыль, заставляя расчихаться вооруженную скалкой кухарку и укрывшегося под ее защитой шинкаря. Будто сама собой, отлетела печная заслонка, и керамическая бутылочка с терлич-зельем встала рядом с томящимися на огне горшками. Яростная, растрепанная черноволосая девушка вдруг возникла прямо перед растерянным подавальщиком…
– Предатель! – процедила Ирка. Добавила еще пару слов, которые даже ведьмам положено употреблять только в исключительных случаях… и со всего маху заехала коленкой… куда дотянулась. А никто не виноват, что этот голодающий вымахал выше ее на голову! С утробным хрипом подавальщик согнулся пополам, только теперь Ирке вовсе не было его жалко. Идиот он или просто сволочь – так ему и надо!
Все эти мысли проносились в голове Ирки, пока сама она неслась через шинок и, едва не выбив дверь, выскакивала на улицу. Вздымая клубы пыли, по деревенской улице катился плотно сплетенный клубок котов – удрать Иркин пестрый не смог. Сейчас его спасало только изобилие противников и то, что каждый из них мечтал до него добраться и никто не хотел уступать! Ирка ринулась к спящему возле будки кролику. Рывок! И лопнувшая цепь оказалась в руках у разъяренной ведьмы-оборотня. Разбуженный дасипус наставил кроличьи ушки, раззявил маленькую розовую пасть с черным от яда язычком… Ирка крутанула дасипуса за цепь… и очаровательный белый кролик полетел прямо в кошачью свалку.
– Даси-ипус! – раздался отчаянный вой – мокрая насквозь, взъерошенная белая кошка вымахнула на крышу шинка и взлетела по трубе. Несмотря на стоящий вокруг гвалт, ее услышали – и драка рассыпалась, как сброшенный со стола пазл. Разноцветные коты сиганули в разные стороны. Ирка увидела своего кота. Распластанной пестрой тряпочкой он лежал на земле, и к разноцветным пятнам его меха прибавились новые – бурые пятна крови.
И вот тут случилось много и разного. На кухне шинка в керамической бутылочке вскипело терлич-зелье. Стукнувшийся об землю дасипус подпрыгнул, как резиновый мячик, и, гремя цепью, взмыл в воздух. Взметнувшийся на карниз рыжий кот вдруг обнаружил, что прямо к нему летит ядовитый кролик – глаза безумно вытаращены, лапы молотят по воздуху, а из раззявленной пасти во все стороны брызжут черные капли яда! От вопля кота, кажется, над деревенскими домами приподнялись крыши. Кот подпрыгнул… дасипус врезался в стенку над карнизом, яд хлынул на оконный козырек, разъедая черепицу. Отскочивший от стены дасипус перелетел на соседнюю крышу – прямо в толпу сгрудившихся там котов!
Ирка подбежала к распростертому на земле пестрому, приподняла тяжелую ушастую голову, увидела закатившиеся глаза, изодранные бок и спину, потерявшее половину ухо… и поняла, что котов ненавидит. Вот этих… всех! Безумный рык чудовища прокатился над замершей в ужасе деревней. Улепетывающие от летающего дасипуса коты сплошным потоком хлынули с крыши…
– Мря-а-а! – Черный кот сиганул с конька крыши… прямо в гостеприимно распахнутую и уже неплохо знакомую пасть борзой. – Мря-а-а! – Черная тушка моталась у борзой в зубах. – Мря-а – а! – Черного кота подкинули в воздух, он взлетел, чудом разминувшись с мечущимся между крышами обезумевшим дасипусом, и с грохотом рухнул в печную трубу шинка! Клуб черной сажи расплылся на фоне ярко-синего неба, осыпая шкурку присевшей в ужасе белой кошки.
– Мря-а-а! – коты орали и отчаянно метались по земле, по стенам, по крышам, кажется, даже по небу, цепляясь когтями за воздух. Распахнув крылья, угольно-черная борзая гонялась за ними. Коты взлетали на крыши – борзая пикировала им наперерез. Коты сигали вниз – тяжелая когтистая лапа моментально придавливала их к земле, а истекающая слюной пасть нависала над головами. Задние лапы впереди передних, коты стремительным скоком ударялись прочь… а навстречу им несся ядовитый кролик!
«Коты, – стучало в мозгу у Хортицы. – Коты, ар-р-р, коты-ы-ы!» Мир превратился в набор ярких картинок. Круглая кошачья морда – встопорщенные усы, яростно вытаращенные глаза… Хрясь! Кот кубарем катится прочь. Чей-то хвост прямо перед мордой – удрать пытаешься? Раньше надо было! Челюсти – клац! Будто срезанная ножом, половина хвоста падает в пыль, из обрубка фонтаном хлещет кровь. Щелк! Зубы впиваются в серую холку, шерсть забивает пасть, Хортица яростно треплет кота и запускает в полет. Кот орет, перебирает лапами в воздухе, пытаясь не врезаться в вывернувшего на него дасипуса. Полезная зверушка этот кролик! Хортица взмывает над крышами… Соломенной стрехи вовсе не видно под мчащимися по ней котами… И только у трубы сидит мокрая насквозь, покрытая сажей, встрепанная белая кошка и, задрав морду к небесам, не то что не по-человечески, даже не по-кошачьи вопит, точно зовет кого-то! Ударом крыла Хортица сшибла кошку с крыши…
– Мря-а-а! – И белая красотка улетела в колодец. Раздался громкий всплеск.
«У кого-то нынче банный день». – Хортица заложила вираж…
Из дверей шинка на заплетающихся лапах вывалился черный кот. При каждом движении вокруг него взвивалось облако такой же черной сажи.
– Атакуйте ее, иначе она нас убьет! – пронзительно проорал он… Хортица спикировала сверху. Под ее тяжестью кот чвякнул. Когда она взлетала, он ковриком распростерся на пороге шинка и только тихо стонал: – Атакуйте!
– Неу-ут! – пронзительно взвыла карабкающаяся по колодезной цепи мокрая белая, но было уже поздно. Эти коты все-таки были бойцами и от страха озверели окончательно. Хортица успела только прикрыть собой бесчувственного пестрого, когда на нее кинулись. Коты налетели со всех сторон – прыгнули на спину, впились в лапы. Хортица взвыла – загнутые крюки когтей вонзились ей в морду! Глаза борзой стали как изумруды, а вокруг шкуры вспыхнул зеленый огненный ореол. Коты разлетелись в стороны – запахло паленой шерстью.
Жутким зверем, чудовищным монстром борзая раскорячилась над телом пестрого кота. Сверкали клыки, мерцали глаза, легчайшая огненная завеса трепетала над черной шкурой как плащ – и медленно затухала. Обожженные коты выли. И только сидящая на колодце мокрая белая кошка продолжала истошно орать:
– Чудище! Госпожа, госпожа, спасите! Чудище!
«Кошка. Ненавижу. Сейчас ты у меня заткнешься!» – Хортица прыгнула. Огненный шлейф вился позади ее собственного хвоста точно хвост кометы…