"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

Но поскольку информация поступила от Мишеля, дело обстояло иначе. Мишель теперь принадлежал к привилегированной категории агентов, к чьим сведениям, пусть даже невероятным на первый взгляд, относились с должным вниманием, ибо в прошлом вся полученная от него информация оказывалась достоверной. Мишель завоевал это положение после длительного периода испытаний и совсем недавно подтвердил его новым выдающимся достижением.
Летом Мишель сообщил, что в Марселе строится новый док для кораблей флота. Англичане отнеслись к этому как к простой выдумке. Поскольку Мишель видел строительство своими собственными глазами и при этом сильно рисковал, он пришел в бешенство. Пообещав вернуться с доказательствами, он тотчас же выехал в Марсель.
Док строился на северном конце набережной Жольет под огромным навесом, который раньше служил пакгаузом. Все подступы к нему тщательно охранялись. Мишель в одежде рабочего подошел к доку в то самое время, когда сменялась дневная смена и заступала ночная. Смешавшись с рабочими ночной смены, он прошел на территорию стройки, схватил первую попавшуюся лопату и стал с усердием рыть землю под самым носом у представителя организации Тодта, следившего за ходом работ.
Когда в полночь объявили перерыв, Мишель нашел темный уголок и, пока рабочие толпились вокруг тележки с едой, стал спокойно, прикрыв фотоаппарат газетой, расстеленной на коленях, фотографировать док, ярко освещенный дуговыми фонарями.
С окончанием перерыва он возобновил работу, а утром вышел со строительной площадки вместе с остальными рабочими, возвращавшимися в бараки, где они отдыхали.
На следующий день Мишель снова приехал в Лозанну, но теперь у него была катушка пленки, подтверждавшей правильность его сообщения. Все это немедленно отправили в Лондон. А через несколько дней строящийся док подвергся сильной бомбардировке. После этого ни одно из сообщений Мишеля не ставилось под сомнение.
Поэтому, когда Мишель сообщил о своем последнем открытии, его английский напарник отнесся к нему со всей серьезностью и направил донесение в Лондон.
Если Мишель ничего не знал о Vergeltungswaffen («оружии возмездия»), которое должно было спутать карты союзников, то и английскому правительству в то время равным образом ничего не было известно о готовящемся нападении.
В конце 1942 года стали ходить слухи о секретном оружии, а в апреле 1943 года было получено сообщение об испытательной станции на острове Пенемюнде в Балтийском море. Но что это было за оружие, как и против кого оно будет использовано, этого за пределами Германии еще никто не знал. Предполагалось, что, вероятнее всего, это будет какая-то разновидность ракеты, и это мнение господствовало довольно продолжительное время.
Английское правительство отнеслось к угрозе серьезно и по требованию Черчилля создало для изучения этого вопроса специальный комитет под председательством Дункана Сэндиса.
В июне поступило первое сообщение о «воздушной мине с крыльями». Через два месяца дополнительные сведения подтвердили это сообщение. По странному совпадению упомянутые сведения дошли до английского правительства через О. П., и вот при каких обстоятельствах.
Как-то в воскресенье вечером к О. П. в кабинет ввели посетителя, не назвавшего себя. (Это произошло вскоре после упомянутого выше визита Мишеля.) Одетый в пыльную рабочую одежду, грязный и небритый, незнакомец заявил, что он пришел пешком из Люксембурга и принес сообщение, которое должен вручить начальнику английской разведки.
О. П. ответил, что это невозможно, но если посетитель оставит свое сообщение, он постарается сделать так, чтобы оно попало по адресу.
Люксембуржец отрицательно покачал головой и повторил, что должен вручить сообщение начальнику разведки лично. Последовали двухчасовые переговоры, в ходе которых О. П. пытался убедить незнакомца отказаться от своих подозрений, а тот упорно не хотел соглашаться. Наконец доверие его было завоевано, он передал свое сообщение О. П. Отказавшись от платы, незнакомец удалился.
 
Донесение, написанное по-немецки карандашом на клочке бумаги, было предельно кратким. В нем говорилось, что «сигарообразными снарядами с крыльями» стреляют с суши в Балтийское море на расстояние двести пятьдесят километров.
Это представлялось настолько фантастическим, что начальник О. П., когда ему доложили об этом сообщении, даже не хотел направлять его в Лондон, считая, что оно дискредитирует их обоих. Однако О. П., интуитивно чувствовавший важность полученных сведений, после долгих споров все же получил разрешение отправить телеграмму, при условии что она будет послана в последнюю очередь. На следующий день пришло подтверждение о приеме телеграммы и резкий запрос, почему такая важная информация не высылается самым срочным образом!
Вскоре после этого, то есть примерно в середине августа 1943 года, всякие сомнения относительно существования нового оружия рассеялись, когда один датчанин обнаружил на острове Борнхольм странную машину, наполовину погруженную в песок, и сделал ее зарисовку. Зарисовка эта по соответствующим каналам попала в Лондон. Эта машина была прототипом самолета-снаряда и, по-видимому, запускалась с самолета, как это и предполагалось первоначально по замыслу изобретателя.
В то время англичане не связывали это сообщение с работами в Пенемюнде, так как по-прежнему предполагалось, что там занимаются исключительно ракетами.
Таким образом, когда Мишель обнаружил площадку в Боннето-ле-Фобуре, англичанам было известно лишь то, что немцы испытывали как ракету, так и беспилотный самолет; они вполне могли прийти к выводу, что и то и другое предполагалось применить против Англии, но не знали, откуда и как будет запускаться это оружие. Следовательно, кроме налетов на Пенемюнде [4] и центры производства самолетов-снарядов, у англичан не было никаких эффективных средств противодействия.
Между тем военный кабинет и комитет начальников штабов становились все более озабоченными возможностью нового блица, который мог серьезно помешать планам вторжения на континент. Моррисон, ответственный за гражданскую оборону, был, естественно, озабочен больше всех министров и разрабатывал планы эвакуации миллиона женщин и детей.
Поэтому можно представить, с каким интересом было прочитано в Лондоне донесение Мишеля. Оно явилось первым вполне определенным свидетельством того, что противник собирается нанести удар с баз в Северной Франции и что этот удар будет нацелен на Лондон.
Мишелю были тотчас же даны указания продолжать работу в этом направлении и сосредоточить все свои силы на добывании возможно большего количества сведений. В этом-то и заключалась директива, которую Мишель получил от О. П. при очередном посещении Швейцарии.
Между тем с помощью одного из своих агентов, Пьера Картерона, Мишель получил данные еще о нескольких площадках. Сооружения и общая планировка везде были одинаковыми, и в каждом случае главным объектом являлась бетонированная полоса.
Единственное различие между площадками заключалось в направлении оси полосы. Но если направления отличались, то цель была одна. Когда Мишель нанес все эти направления на карту, они сошлись в одной точке — Лондон.
Предчувствие Мишеля, что он на пути к важному открытию, оправдалось, но он еще не понял, насколько оно было важным.
Вернувшись в Париж, Мишель всецело занялся выполнением новой задачи. В директиве особенно выделялись две задачи: установить местонахождение всех площадок, подобных тем, которые он обнаружил, и добыть подробные планы таких площадок. Что же касается последнего, то ему не дали никаких ориентировочных сведений; никто даже не упоминал о возможной связи площадок с новым оружием, а сам он еще не знал о его существовании.
Прежде всего надо было организовать поиск в районе пролива Па-де-Кале. Все площадки, которые он осмотрел, находились в пределах сорока километров от береговой черты, поэтому можно было предположить, что и другие должны находиться примерно на таком же удалении от берега. Мишель к тому же знал, что в департаментах Нижняя Сена и Па-де-Кале проводилась вербовка рабочих для специальных работ. Таким образом, район поиска был ограничен достаточно четко.