Десять величайших открытий в истории медицины
Третьим событием 1950-х годов, заставившим ученых и врачей снова подумать о возможной связи между пищевым холестерином и ишемической болезнью, стало не лабораторное исследование, а удивительная статья, напечатанная в 1958 году в официальном органе Американской ассоциации кардиологов, в журнале «Circulation» («Кровообращение») [126]. А написал ее Уильям Док, тогдашний руководитель отделения патологии Медицинской школы при Стэнфордском университете.
Статья получилась яркой, искренней и многословной — точно таким был и сам Док. Он резко критиковал исследователей в области кардиологии за то, что они в течение полувека не вспоминали о работах Аничкова и его коллег. В своей статье Док писал: «Таким образом, ранняя работа Аничкова заслуживает сравнения с работами Гарвея по кровообращению и работами Лавуазье по дыхательному процессу превращения кислорода в двуокись углерода». Может быть, такое сравнение покажется несколько преувеличенным, однако Док в своей статье не скупился — ни на преувеличения, ни на насмешки. Он упрекал ученых-медиков не только за то, что они пренебрегали выводами Аничкова и его коллег — более тридцати статей, увидевших свет уже после публикации результатов россиян, остались без внимания! Во всех этих работах говорилось об одном: пищевой холестерин играет ключевую роль в развитии атеросклероза в артериях — и крупных, и мелких.
Результаты эпохальных открытий групп Гофмана и Кинселла, а также превосходная редакционная статья Дока заставили сотни ученых (в первую очередь — американских) всерьез заинтересоваться патофизиологией атеросклероза и его связью с холестерином. Исследования, проведенные в 1960–1970-х годах, увенчались открытием путей поглощения холестерина из кишечника, его прохождения из кишечника в кровь через грудной лимфатический проток и его окончательной адсорбции из крови печенью. Кроме того, были изучены процессы синтеза и разложения холестерина в печени.
Ученые доказали, что уровень холестерина в крови определяется не только количеством этого вещества, поступающим с пищей. В 1958 году было установлено, что на уровень холестерина в крови сильно влияет эмоциональный стресс [127]. В 1983 году М. С. Браун и Дж. Л. Голдстейн открыли ключевой механизм контроля уровня холестерина в крови, заключенный, по всей видимости, в определенных типах липопротеиновых холестериновых рецепторов, которые располагаются главным образом в поверхностных мембранах клеток печени. Именно эти рецепторы контролируют скорость выхода молекул холестерина различных липопротеинов из крови. Функция этих рецепторов предопределена генетически, но на нее могут влиять некоторые гормоны и лекарства [128].
Помимо многочисленных исследований, в центре внимания которых находится собственно холестерин, в настоящее время активно изучаются коронарные артерии. Сам Аничков указывал в одной из своих статей, что местные изменения во внутреннем выстилающем слое артерий могут оказывать существенное влияние на атеросклеротический процесс [129].
При всей значимости проведенных лабораторных исследований, попытки определить, соотносится ли поступление холестерина с пищей в большой группе или даже в целой популяции с уровнем смертности от ишемической болезни в этой группе или популяции, убедительных результатов не дали. Конечно, проводившиеся исследования обеспечили занятость сотням медиков и специалистов других профессий, но их результаты можно в лучшем случае назвать неопределенными. Выводы эпидемиологических исследований, на которые тратились миллионы долларов, были настолько противоречивыми и запутанными, что новые группы эпидемиологов настояли на проведении так называемых метаанализов. Они обобщали несопоставимые друг с другом результаты десятков предыдущих эпидемиологических исследований, проведенных в разных группах и популяциях, чтобы выявить какие-либо определенные закономерности. Увы, большинство метаанализов также не принесли желаемых результатов.
Фундаментальная ошибка всех исследований, проводившихся в разных группах и популяциях, состояла в том, что их авторы не принимали в расчет некоторые факторы, не поддающиеся измерению и введению в компьютерные программы. Например, смертность от коронарной болезни в разных группах может вырасти под влиянием множества факторов, никак не связанных с количеством поступающего с пищей холестерина. В частности, ранние эпидемиологические исследования совершенно не учитывали психологические факторы, признанные недавно факторами риска развития коронарной болезни. Эта дорогостоящая ошибка была сделана не только потому, что факторы такого рода нелегко измерить в единицах, приемлемых для компьютерных вычислений, но и потому, что сами эпидемиологи не имели достаточной информации о клинических и социологических характеристиках обследуемых больных. В конце концов, если люди долго работают с компьютерами, они и сами начинают думать как компьютеры.
Сегодня большинство кардиологов убеждены в правоте Аничкова, утверждавшего, что холестерин, поступающий в организм с пищей, способствует развитию атеросклероза. Согласны они и с высказанным позже мнением Аничкова о том, что в окончательном закрытии коронарной или мозговой артерии свою роль играют и другие факторы. Эмоциональный стресс, гипертония, курение, врожденные или генетически детерминированные нарушения в работе клеточных липопротеиновых рецепторов и такие болезни, как диабет, — все эти факторы оказывают то или иное влияние на развитие атеросклероза. И все же Аничков был совершенно прав, говоря о том, что богатая холестерином пища является основным фактором, вызывающим самое опасное из заболеваний современного человека. Трагедия состояла в том, что в отличие от Х-лучей, открытых Рентгеном, открытие Аничкова оставалось незамеченным на протяжении многих десятилетий. И даже сегодня, хотя всем известно, что не хлебом единым жив человек, очень маловероятно, чтобы люди отказались от яиц и множества других продуктов питания, богатых холестерином.
Глава 9
Александр Флеминг и антибиотики
Александр Флеминг(1881–1955)В 1875 году знаменитый английский физик Джон Тиндаль был всецело поглощен некой научной проблемой, которая его чревычайно занимала, — он пытался понять, распределяются ли бактерии в воздухе равномерно или же образуют скопления, своего рода «облака». Допустим, что бактерии равномерно распределяются в атмосфере, рассуждал Тиндаль; тогда, если оставить открытыми несколько пробирок с питательной средой, бактерии из воздуха попадут во все эти пробирки, размножатся там и жидкость в пробирках помутнеет. Однако если бактерии собраны в «облака», загрязненными окажутся лишь отдельные пробирки.
Основываясь на этих рассуждениях, Тиндаль расставил сто пробирок с бульоном на небольшом расстоянии друг от друга. На следующий день он увидел, что во многих пробирках бульон остался чистым. Значит, сделал вывод ученый, бактерии в воздухе распределены неравномерно.
А через двадцать четыре часа после начала эксперимента Тиндаль обратил внимание на куда более важное обстоятельство. На поверхности питательного бульона в некоторых пробирках образовалась «изумительно красивая» плесень (Penicillium). Кроме того, между плесенью и бактериями шла ожесточенная борьба, и «в каждом случае, где плесень была толстой и плотной, бактерии погибали или прекращали свою деятельность, падая на дно в виде осадка» [130].
Можно задаться вопросом: почему Тиндаль, увидевший, что изумительно красивая плесень (теперь мы знаем, что речь шла о Penicillium notatum) способна разрушать бактерии, удовольствовался тем, что описал ее физическую красоту и бактерицидные способности, но не стал утруждать себя изучением второго феномена?
